— Синьор Витторио! Трамантия? Это же так далеко! Там, наверняка, ужасно холодно… И там одни гроу! А они же дикари! — не унималась Кармэла.

— Кто тебе всё это сказал? И многих ли гроу ты знаешь? Сомневаюсь, что ты видела хоть одного. Хотя нет, мессир Форстер вот тоже гроу. По-твоему, он похож на дикаря? — спросил синьор Миранди.

— По-моему, он гораздо хуже, — пробормотала Габриэль.

Но синьор Миранди не расслышал её слов, и лишь произнёс воодушевлённо:

— Трамантия- это страна высоких гор, прозрачных озёр и зелёных лугов. А какой там сыр, Кармэла! К тому же глава местной общины обещал предоставить университету внаём большой прекрасный дом.

— Папа! Но, ведь это такой длинный переезд! А доктор не велел…

— Вот там как раз и будет всё, как сказал доктор, — перебил её синьор Миранди, — чистый воздух, долгие прогулки и никаких студентов по вечерам. А главное — за эту экспедицию мне очень щедро заплатят. Так что принимайтесь собирать вещи — мы выезжаем на следующей неделе.

— Как? Уже? Пречистая Дева! Чего же так скоро-то? — Кармэла всплеснула руками.

— Необходимо закончить все работы к осени, так что тянуть время нельзя.

Спорить с ним было бессмысленно, и Габриэль на самом деле ничего не имела против Трамантии, да против чего угодно, что будет лучше этой квартиры с окнами на серую стену другого дома. Хотя, конечно, она предпочла бы вернуться в Кастиеру, а не ехать в дикий незнакомый край. Ведь по большому счёту, всё, что она знала о Трамантии, это то, что она далеко и населена малообразованными гроу. Ну и ещё — что это родина мессира Форстера.

И именно это обстоятельство, признаться, сильно её беспокоило — ей казалось, что к их предстоящей поездке «этот гроу» приложил свою руку. Но через несколько дней мессир Форстер неожиданно явился сам, сразу же после полудня. Он был, как и в прошлый раз, безупречно одет и весьма учтив — извинился трижды, сказав, что пришёл к синьору Миранди.

— Хозяин в университете, мессир, и лучше вам было бы искать его там, — ответила Кармэла, перегородив вход своим массивным телом.

— Я как раз оттуда, и разминулся с ним. Мне сказали, синьор Миранди отправился домой. Могу я подождать его здесь? — с этими словами он протянул Кармэле коробку, перевязанную атасными лентами. — А это… не спаржа, конечно, но было бы невежливо с моей стороны прийти в гости и оставить вас без внимания.

И, разумеется, против пирожных из кондитерской мэтра Эспозито сердце Кармэлы устоять не могло. Да и как было устоять перед нежнейшим розовым кремом, в недрах которого прятались кусочки бисквита, пропитанные сладким вишнёвым ликёром?

Кармэла оглянулась, ожидая увидеть укор в глазах хозяйки, но Габриэль в коридоре не было, и истолковав это обстоятельство в свою пользу, она произнесла как можно громче:

— Ну, раз синьор Миранди сказал, что вот-вот будет, то вы, конечно, можете подождать его в гостиной. Чаю? — служанка медленно отступила назад.

— Я бы не отказался, да и вы умеете готовить его отменно, хочу заметить, — Форстер снял шляпу и вошёл внутрь.

Под напором этой неприкрытой лести Кармэла тут же сдалась, улыбнулась смущённо и, как кошка с добычей, поспешно скрылась с коробкой на кухне. А когда появилась Габриэль, мессир Форстер уже расположился на том самом продавленном диване, за который ей в прошлый раз было очень стыдно.

Приветствие получилось сдержанным и холодным. Кроме Габриэль в доме находилась только Кармэла, да и та — пряталась от хозяйских глаз, нарочито гремя посудой, а мессир Форстер пришел без приглашения, и это, по сути, являлось довольно неприличным. К тому же, служанка всего лишь незамужняя женщина, хотя и старше хозяйки. Но не выгонять же на улицу «этого гроу»?

Отца нет дома и она как-то должна занять гостя до его прихода. Габриэль вспомнила последний разговор об их гостиной и клопах, фазана, спаржу, и их странное прощание…

И вот сейчас он снова сидит, вытянув ноги на полкомнаты, и молча её разглядывает. Ей было так неловко, что она не знала чем занять руки. Присела на краешек кресла и взялась за вязание, но спускала одну петлю за другой и путалась в нитках. Форстер, наоборот, нисколько не смущался, сидел расслабленно, как у себя дома, и внимательно наблюдал за попытками Габриэль победить несчастный шарф.

— Благодарю вас за спаржу, мессир Форстер, — произнесла Габриэль, наконец отложив спицы, и принялась изучать складки на портьерах поверх головы гостя.

— Не стоит благодарностей, синьорина Миранди, надеюсь, она понравилась вашему отцу, — мессир Форстер проводил взглядом истерзанный шарф, и снова принялся внимательно разглядывать хозяйку.

…Почему он так смотрит на неё? Сущее неприличие! Поскорее бы пришёл отец!

— О да, он был в восторге. Остальное, к сожалению, пришлось раздать бедным: ведь синьору Миранди доктор запретил сладкое и солёное. Но, спасибо за заботу. Надеюсь, вы не имеете ничего против благотворительности? — Габриэль перевела взгляд на другое окно.

— Не имею, синьорина Миранди, лишь бы вам это доставило удовольствие.

— О! Ни с чем не сравнимое, мессир Форстер! А позвольте полюбопытствовать, с какой целью вам понадобился мой отец? Надеюсь, это не слишком бестактный вопрос?

— Довольно бестактный для благовоспитанной южанки, — усмехнулся Форстер, — но я переживу. Вас как будто смущает тот факт, что у нас с вашим отцом есть общие интересы?

— Учитывая ваши… интересы, и те советы, что вы ему даёте — да, немного смущает.

Их взгляды, наконец, встретились, и Габриэль показалось, что сегодня его глаза были ярче, чем в прошлый раз. И смотрел он так внимательно, сосредоточенно, будто ожидал чего-то, и ей даже стало не по себе.

— Однако невысокого же вы мнения обо мне, — произнёс он с улыбкой, — впрочем, это и неудивительно, вы ведь меня совсем не знаете. Я понимаю, что обстоятельства нашего знакомства были… не совсем удачными. Но не бойтесь, синьорина, — он приложил руку к сердцу и чуть склонил голову, — обещаю, сегодня советов не будет. Я всего лишь пришёл попрощаться. Мои дела в столице закончены, я возвращаюсь домой, и в Алерте появлюсь теперь не раньше, чем месяца через три.

Он указал на лежавшую подле него толстую книгу в переплёте из коричневой кожи и добавил:

— А ещё я принес одну книгу, которую спрашивал у меня ваш отец.

— Уезжаете? Ну что же, удачной поездки, мессир Форстер, — ответила Габриль. — Не могу сказать, что огорчена вашим отъездом, но вы ведь и не ждёте этого?

— Благодарю вас, синьорина Миранди, — он улыбнулся ещё шире, — мне импонирует ваша откровенность. Но увы, я всё же буду скучать по нашим беседам и вашим пылким проповедям в защиту этикета и приличий. Кстати, вы, я вижу, тоже собираетесь в поездку?

Он кивнул на чемоданы, стоявшие в коридоре.

Кармэла, наконец, принесла чай, и Габриэль спешно взяла чашку, чтобы хоть чем-то занять руки.