наблюдаю за Винни, пытаясь понять, чего хочется ей самой, но она не отходит далеко. Меня бесит, что я не знаю, что она хочет попробовать. Раздражает, что я просто не могу купить ей сладости.

Так что вместо этого решаю выбрать что-то для нас обоих.

– Когда-нибудь пробовала яблоко в карамели?

Винни задумчиво стучит пальцем по подбородку.

– Кажется, нет.

– Не хочешь взять одно и съесть его вместе? Можем приберечь его на десерт, когда будем кататься на канатной дороге.

– Звучит заманчиво. Согласна.

– Есть предпочтения насчет вкуса? – спрашиваю я, подводя Винни к витрине, где лежат яблоки. – У них большой выбор.

– Ого, ничего себе! – Она изучает витрину. – Хотя я обожаю шоколад и арахисовое масло, давай выберем – дай подумать— оригинальный.

Значит шоколад и арахисовое масло, я запомню. Оказалось даже проще, чем я думал. И, судя по всему, она тоже любит карамель, если согласна на мое предложение.

Заказываю для нас яблоко в карамели с оригинальным вкусом, и пока Винни расплачивается за помадку, прошу продавщицу за прилавком помочь мне наполнить маленькую коробочку конфетами, которые, как мне кажется, могли бы понравиться Винни. Расплатившись за заказ и поблагодарив сотрудников магазина, я кладу руку на поясницу Винни и веду ее из магазина.

– Кажется, парни любят шоколад, – замечает она, когда я забираю у нее пакет. Ей ни к чему лишний груз.

– Да, но я выбрал кое-что и для тебя.

– Пэйси, нет!

– Да. – Я обнимаю ее за плечи и притягиваю к себе. – Надо ведь как-то подкупить тебя, чтобы ты начала отвечать на мои вопросы.

– Можешь просто спрашивать, необязательно меня подкупать.

– И тогда я услышу честные ответы?

Она кладет руку мне талию и говорит:

– Думаю, сейчас я достаточно освоилась, чтобы рассказать тебе правду.

Судя по этим словам, можно сделать два вывода: ей сложно доверять людям, но если уж она решается открыться, то готова к откровенности. Важная информация.

Указываю на магазин перед нами.

– Вот там много сувениров. Футболки и прочее. Хорнсби коллекционирует сувенирные кепки. Каждый раз, когда мы приезжаем сюда, он покупает по крайней мере одну новую, так что, если хочешь, могу помочь тебе с выбором.

– Чудесный план! Илай был очень добр ко мне, и я с радостью куплю ему кепку.

Я убираю руку и тянусь к двери, придерживая ее для Винни. Она проходит мимо, и ее рука задевает мою, и я, черт возьми, чувствую его – пробегающий между нами разряд. Она привыкает к моей компании.

Мы направляемся к кепкам, и я задаю вопрос:

– Итак, где ты работаешь?

Винни берет розовую бейсболку, надевает ее, затем складывает губы «уточкой» и спрашивает:

– Как думаешь, Илаю понравится эта?

– Советую посмотреть другие варианты.

Винни смеется.

– Хорошо. А что касается вопроса о том, чем я зарабатываю на жизнь… Ну, в данный момент я все еще ношу звание студентки.

Не ожидал услышать такое.

– Вот черт, а сколько тебе лет?

Она хлопает меня по груди.

– Пэйси, не переживай ты так. Я старая студентка, мне двадцать пять.

Фух, ладно, всего на два года младше меня.

Она смотрит на меня.

– Похоже, я предпочитаю мужчин постарше.

Вопросительно приподнимаю бровь.

– Запомнила информацию, которую вычитала про меня в Сети?

– Всего несколько деталей. – Она наклоняется ближе. – Между прочим, хорошо выглядишь для двадцати семи

Мне нравятся такие комплименты. Прочищаю горло и спрашиваю:

– Раз ты все еще студентка, значит, сейчас учишься в магистратуре?

Она берет в руки еще одну кепку и примеряет ее. На этот раз выбор пал на коричневую с надписью Банф.

– Да, получаю степень в области бизнеса. Как считаешь, эта понравится Илаю?

– У него есть такая, – отвечаю я. – Никогда бы не подумал, что ты будешь изучать нечто подобное. Ты не похожа на человека, которому интересен бизнес.

– Так и есть, – подтверждает она. – Он нисколечко меня не интересует. Это Джош убедил меня выбрать такую специальность. Я долго не могла принять решение, и из соображений практичности он посоветовал выбрать это направление, заявив, что так я помогу маме.

Вот придурок. Кто Джош такой, чтобы склонять ее к выбору специальности, когда, даже проведя с ней всего лишь несколько дней, можно понять, что сфера бизнеса для нее неинтересна?

– У мамы был небольшой магазинчик подержанных книг в Сиэтле. Она обожала книги и миры, которые открываются людям во время их чтения, но вот в бизнесе она была не сильна. Джош решил, что я могла бы помочь с развитием магазина. Полагаю, я тоже склонялась к такому варианту.

Пытаюсь сдержать гнев и уточняю:

– Не получилось?

Винни берет красную кепку.

– У нас не было шанса проверить теорию на практике. У мамы обнаружили опухоль мозга. Я взяла длительный академический отпуск, чтобы помогать ей управлять магазином, а потом, когда она умерла, мне пришлось справляться в одиночку. К тому времени мы с Джошем расстались. Видимо, он не мог смириться с тем, сколько внимания и времени я уделяла магазину. В конце концов я все равно потеряла книжную лавочку. Честно говоря, вспоминаю все это как кошмарный сон. И теперь не уверена, что хочу возвращаться в университет. – Она пожимает плечами. – Вообще не знаю, чем хочу заниматься.

Джош бросил ее… В такое тяжелое для нее время? Что за гребаный кусок дерьма. И судя по ее голосу, Винни пришлось нелегко. Настоящая череда потерь: смерть мамы, неудача с магазином. Неудивительно, что она не знает, что ей делать, тень произошедшего еще висит над ней. Но я никогда бы не узнал об этом, потому что она выглядит довольной и счастливой. И возможно, она действительно счастлива и благодарна, однако не исключено, что это лишь ширма, а внутри она уязвима из-за затаившейся боли.

– Мне очень жаль, – говорю я. – Даже представить не могу, каково это, потерять маму.

– Ничего веселого. – Она приподнимает кепку и спрашивает: – А как тебе эта?

Мне отчаянно хочется утешить Винни, но я не знаю как. Даже не думал, что первый же заданный вопрос обнажит затаенную боль, с которой, уверен, Винни все еще пытается справиться. Возможно, именно по этой причине она оказалась здесь.

Я чешу затылок и говорю:

– Ему понравится.

– Отлично. – Она проходит мимо меня и уверенной походкой направляется к кассе, где оплачивает кепку, пока я стою в окружении головных уборов и пытаюсь сообразить, что ей сказать.

Я не знаю никого, кто бы потерял родителей, не совсем понимаю, что она чувствует и как сделать так, чтобы это чувство исчезло хотя бы на время. Мне не нравится грусть в ее голосе, злит понимание,