Сильные пальцы обхватили мои запястья. Наша магия соединилась, и мне показалось, что я окончательно опьянела, но не от вина или солнца, а от близости и единства силы. Его дыхание было тяжелым, кожа прикасалась к коже, и тот самый электрический ток, о котором говорил Александр, разрядами ударил по телу.

Небо просветлело, и волны откатили от наших ног. Море, безмятежное, сонное, замолчало. В каждом дыхании его вод, в дуновении ветра, в плывущих облаках — везде я чувствовала свою мощь. Я могла обуздать стихию как дикого зверя, приручить её и подчинить себе.

— Ничего себе… — Стерла тыльной стороной ладони пот со лба. — Таких красочных и опустошающих снов у меня ещё не было. Это даже лучше «всё включено» где-нибудь в Турции.

— Ника, я бы отвез тебя в любой уголок света за любые деньги, но понимаю, что ты принципиальна, а потому откажешь мне. Остается видеться только так, в дешевых забегаловках да на искусственных пляжах. Но если в эти моменты ты хоть как-то принадлежишь мне, то я готов ежедневно не спать, выдумывая ради тебя иные реальности.

Его губы смело тронули мою шею, порождая волну мурашек. Руки обхватили обнаженные плечи, пробежались по коже, обжигая ту каждым касанием. Пальцы переплелись с моими, и почему-то не захотелось скинуть с себя прикосновение.

— Я не претендую на твою свободу. — Голос прозвучал так далеко, что пришлось напрячь слух. — Просто знай, что я никогда…

На половине фразы я проснулась.

Мы встретились ещё четырежды, и, если честно, я успела к нему прикипеть. В первый свой приезд Александр умудрился не только пересечься с Артуром, но и поставить его на место. Мы гуляли по внутреннему двору общежития и обсуждали какую-то унылую ерунду типа препарирования нежити, когда перед нами возник мой бывший, такой недовольный, словно сожрал за раз десяток лимонов.

— Не хочешь познакомить меня со своим дядей, Ника? — скрипнул Артур зубами.

Он поигрывал бицепсами, трицепсами и, наверное, чем-то ещё, что имелось в его фигуре, никогда не пропускающей занятий в тренажерном зале.

— Кто это? — Александр недобро сощурился, и мне внезапно стало страшно за идиота-бывшего.

Артур мог нападать на погодок или угрожать первокурсникам, но в битве с великим колдуном ему не светило ничего, кроме бесславной кончины.

— Её парень, а ты кто?! — Артур подался вперед, его руки напряглись.

— Бывший парень, — мягко поправила я.

— А я — нынешний жених, — ухмыльнулся Александр и крутанул запястьем. — Проваливай, малыш, иначе…

Он не закончил, даже не применил видимую магическую — или физическую — силу, но Артур застыл как вкопанный. Глаза его заиндевели, тело обмякло, становясь ватным, податливым. С породистого лица смылись все краски, осталось только равнодушие. Дыхание выровнялось. Как под гипнозом. Александр не стал дожидаться, когда соперник придет в сознание, а просто обогнул его и перевел тему разговора на библиотеку МУКИ, «которая насчитывает свыше тысяч пособий по прикладной магии».

Лишь вечером он спросил:

— Так что вас связывает с этим породистым жеребцом, как его… Артуром?

— Мы имели глупость встречаться, — нехотя раскрыла я неприглядную тайну своей биографии, — но у нас как-то сразу не сложилось. Он был помешан на ревности, вечно меня контролировал, пытался хвастаться своими любовными достижениями. Фу, короче говоря.

— По нему видно, — согласился Александр задумчиво.

А утром я узнала от сокурсников, что Артур срочно переводится в другой университет. Настолько срочно, что его вещи собирает курьер, а сам он уже рванул на новое место куда-то в область.

«Ты слишком жесток с мальчиком», — написала Александру.

«Ты не представляешь, что за дурь обнаружилась в его симпатичной головке. Опасные мысли. В его интересах держаться от тебя подальше», — ответил тот. Больше мы эту тему не поднимали.

Во второй свой приезд Александр надолго заперся с моим деканом-драконом в его кабинете, после чего вышел раздраженный и не разговорчивый. Мне пришлось трындеть о всякой студенческой ерунде до хрипоты, чтобы колдун хоть ненадолго отвлекся от безусловно важных, но неприятных ему мыслей. Декан, кстати, после разговора с Александром тоже весь день рвал, метал и испускал языки пламени. О чем они беседовали, Александр так и не признался, да я и не приставала с расспросами. Меньше знаешь — дольше живешь.

В третий раз я встретила своего жениха на лекции по бытовому применению некромантии, причем великий колдун стоял за лекторской стойкой, а я опаздывала на полчаса, потому что бессовестно проспала.

— Добрый день, простите, задержалась! Больше не повторится! Разрешите войти? — выдохнула я, залетая в аудиторию и ожидая увидеть там нашего престарелого профессора, который, кроме своего предмета, вообще ничего не помнил, а потому на опоздания не реагировал. Если честно, оставшуюся часть пары я планировала провести на заднем ряду, чтобы накраситься и причесаться.

Но передо мной оказался Александр, который недобро покачал головой.

— Миронова, что за неуважение к предмету?

— Извини…те, — промычала я и плюхнулась на первую парту, потому что прятаться в глубине аудитории от преподавателя, который недавно целовал твою шею во сне, было бы неразумно.

Девочки-однокурсницы поедали то меня, то Александра любопытными взглядами, ожидая увидеть в нас что-то, что породило бы новые сплетни. Но колдун был невозмутим. Его ладони упирались в стойку, голос звучал ровно и жестко. Он описывал чары подробно, но не заунывно, приводил любопытные примеры. Если честно, я заслушалась им. И, что уж обманывать, залюбовалась…

Какая девочка не мечтает о сильном мужчине, который придет, разгонит все тучи над её головой и заставит её подружек смотреть на него с восхищением? Александр олицетворял непокорную силу. Не рафинированный учитель-теоретик, который дальше научных исследований мира не видел, а настоящий практик. Воин. Даже самые ленивые сокурсники слушали его с неподдельным интересом, жадно ловили его слова и впитывали их в себя.

Как оказалось позже, наш декан попросил его поделиться бесценным опытом с неразумными студиозами, а Александр согласился с единственным условием: делиться опытом он будет исключительно с моим потоком. Разумеется, ни о каком Александре, что погиб во имя сопротивления, речи ни шло. Новое имя, новое положение, новый статус — человек за кафедрой был всего лишь магом, что посвятил свою жизнь некромантии. Собственно, его легенду я вызубрила давно.

Он не задавал мне каверзных вопросов, вообще не обращал на меня никакого внимания, а я отчего-то вся напряглась и изучала острые линии его лица, взглядом пробегалась по плечам, шее, кадыку, волевому подбородку. Останавливалась на губах. От воспоминаний о том, как эти самые губы скользили по моей коже, тело охватывала приятная дрожь. Его губы пусть и недолго, но принадлежали мне. Его пальцы переплетались с моими. Его голос звучал в моей голове.