Оставался лишь один вопрос – как сделать музыку интересной не только для техно-гиков и читателей «Заводного апельсина» Энтони Бёрджесса, но и для, так сказать, обычных слушателей? Марш и Уэр решили его, расширив состав. Сначала в ансамбль взяли певца Фила Оуки – не то чтобы он обладал какими-то невероятными вокальными данными, но это после панк-революции было уже не очень важно; главное же, что у Оуки была впечатляющая внешность с характерным зачёсом на правую сторону, а это значило, что на концертах публике теперь было на кого смотреть. На кого – и на что: следующим новобранцем оказался Эдриан Райт, отвечавший за фоновые видеопроекции; выступления ансамбля, таким образом, стали представлять собой образцы синтетического искусства, в котором сплетались друг с другом электронная музыка, поп, театр и видеоарт. В таком виде группа просуществовала два года и выпустила два альбома: «Reproduction» и «Travelogue».

В целом история The Human League чем-то похожа на карьеру другого, более известного ансамбля родом примерно из той же эпохи – группы Depeche Mode. Как у «депешей» был ранний период под эгидой Винса Кларка, а затем, уже после расставания со своим первым предводителем, группа превратилась в хит-машину, так и здесь: мухи отдельно, котлеты отдельно – сначала футуристическая экспериментальная электроника имени Мартина Уэра и Иэна Крейга Марша, потом коммерческий успех новой версии группы, собранной Филом Оуки. Надо сказать, что между участниками Human League всегда случались споры, а некоторые из них даже запечатлены на плёнке – если вам интересно, послушайте раннюю короткометражку группы под названием «Dignity of Labour», на обложке которой изображён Юрий Гагарин. Она, во-первых, довольно интересна сама по себе – это чисто инструментальная работа, с массой занятных звуковых решений; но главное, что бонусом к ней идёт гибкий флекси-диск, на котором записан разговор музыкантов в студии – сначала они обсуждают, как назвать пластинку, а потом Эдриан Райт рассказывает историю о том, как Гагарин приземлился и крестьянин из соседней деревни угостил его чаем (Фил Оуки в этот момент говорит: «Чаем? Я не знал, что они пьют чай в России»).

Так или иначе, к середине 1980 года отношения в группе накалились до предела, и идеологи The Human League, Марш и Уэр, ушли, чтобы образовать собственный проект Heaven 17. Интересно, что менеджер ансамбля Боб Ласт уговорил их пожертвовать брендом Human League за символическое вознаграждение в 1 % с доходов от следующего полноформатного релиза. Ну точнее, это оно тогда казалось символическим, а в итоге принесло основателям группы вполне заметную прибыль, ведь следующим альбомом как раз и был хитовый диск «Dare» с песней «Don’t You Want Me», к которой они уже не имели никакого отношения – но благополучно озолотились за её счёт.

Что же до оставшихся в составе The Human League участников, то с ними была ровно одна проблема: оба они – вокалист Фил Оуки и занимавшийся видеоартом и прочими спецэффектами Эдриан Райт – не были музыкантами-инструменталистами. Да, вскоре после этого случилось судьбоносное знакомство Оуки с двумя старшеклассницами – Сюзанной Салли и Джоан Кэзеролл, – но для появления музыки этого, прямо скажем, тоже было недостаточно. И здесь мы приходим, вероятно, к главному, принципиальному отличию зрелых The Human League от ранних – с этих пор группа превратилась в как минимум отчасти, но продюсерский проект. Нет, безусловно, её участники по-прежнему многое определяли самостоятельно, но для сочинения и записи музыки они теперь нередко пользовались помощью со стороны: например, в случае альбома «Dare» её оказал продюсер Мартин Рашент, пожалуй, главный катализатор успеха и этой пластинки, и ансамбля в целом. Точное, ровное, полированное звучание записи – а равно и нескольких последующих работ проекта – именно его заслуга; футуристическая экспериментальная электроника, таким образом, превращалась в свободно конвертируемый синтипоп. А присутствие симпатичных девушек на сцене и в студии как бы гуманизировало всю эту высокотехнологичную историю – мир научной фантастики сменился на другой, реальный. Не случайно одна из самых характерных песен The Human League этого периода носила название «Open Your Heart», «Открой своё сердце». Если раньше музыканты базировали тексты своих песен на сюжетах из фантастической литературы или подбирали их методом случайной нарезки слов и предложений, то теперь в них звучал вполне консервативный, даже сентиментальный девиз.

Последствия всех этих шагов не замедлили сказаться: к рождеству 1981-го The Human League взлетели в высшие поп-музыкальные эшелоны как на родине, так и в США, где группа стала ключевой фигурой так называемого «второго британского вторжения» – так называют волну популярности преимущественно электронных, неоромантических британских артистов за океаном, совпавшую с возникновением телеканала MTV. При этом я хотел бы сделать важную оговорку – из музыки проекта вовсе не ушёл полностью экспериментальный, первооткрывательский дух. Так, например, вслед за альбомом «Dare» под вывеской League Unlimited Orchestra был выпущен диск «Love and Dancing», набор преимущественно инструментальных ремиксов на те же самые песни: то, что в 1982-м казалось безумной затеей, спустя несколько лет стало общим местом, а Фил Оуки и Мартин Рашент вновь ощутили себя пионерами-первопроходцами. «Love and Dancing» был не только маркетинговым феноменом, но и, так сказать, инженерным – для создания некоторых композиций потребовалось по несколько тысяч склеек. Когда мастер-лента была готова, музыканты первым делом полностью переписали её, то есть фактически сделали дубликат – оригинал рисковал рассыпаться от малейшего неосторожного движения.

Впрочем, слава и успех, как известно, не проходят бесследно – между продюсером и участниками The Human League вскоре пробежала кошка. Во время одной из встреч, посвящённых работе над следующим полноформатным альбомом «Hysteria», Сюзанна Салли обвинила Рашента в том, что он, будучи уже на четвёртом десятке, плохо понимает, что нужно современной молодёжи – продюсер хлопнул дверью и ушёл, временно забросив вообще занятия музыкой как таковой. Что ж, девушки из The Human League действительно были почти вдвое моложе его – проблема была лишь в том, что они не были музыкантами. Парадоксально, но в золотом составе, добившемся максимального коммерческого успеха, ансамбль сильно зависел от продюсеров. Качество его последующих пластинок зачастую прямо определялось тем, с кем именно – я бы даже сказал, под чьим надзором – они были записаны.

В далёком 1979 году Дэвид Боуи назвал саунд The Human League «звуком будущего» – мощная заявка на успех для молодого ансамбля. В будущее, однако, взяли не всех, а его саундтреком, как выяснилось, стали скорее романтические синтипоп-хиты про отношения, а не словесные коллажи по мотивам произведений Бёрджесса и «Доктора Кто». Означает ли это, что великий музыкант ошибся в своих прогнозах? Думаю, нет – просто случилось то, что случается всегда: массовая культура поглощает авангард, причёсывает его, делает понятным и доступным, после чего остаётся только ждать следующего всплеска экспериментальной мысли. Для меня в истории The Human League наиболее ценно вот какое обстоятельство: она не вписывается в дискурс «сначала играли классную музыку, а потом занялись какой-то попсой». Филу Оуки и его разнообразным, сменявшим друг друга коллегам удалось сначала играть классную музыку, условно говоря, не для всех – а потом играть классную музыку для всех. Он побывал и автором-сочинителем, и послушным исполнителем продюсерской воли.