кипяток? Магия, самая настоящая магия! Подобные штуки, — она щёлкает ногтем по толстой стенке кастрюли, — уже как год продвигает контора “Удобное небо”.

— Дай угадаю, тоже входит в структуры Альянса?

— Разумеется.

С Альянстом, кстати, тоже что-то не то. Возник из ниоткуда. Причины его расцвета я понимаю. Пользу, которую Альянс принёс, невозможно отрицать. Полёты действительно стали безопасными и даже крушения порой обходятся без жертв, вот как сейчас у нас. Без артефактного обвеса Джен бы “Рика” не посадила.

Но прояснить надо. Уж не от Альянса ли Джен узнала про горы? Очень похоже. Тогда возникает закономерный вопрос — что именно мутит Альянс, какую цель преследует?

До поры до времени подозрения я оставлю при себе. Сейчас важнее попытаться найти Рена, но расследование я обязательно начну и до истины доберусь.

— Джен, а ты не могла бы мне помочь? — каша булькает в саморазогревающейся кастрюле и всё больше напоминает невнятную жижу, чем съедобное блюдо.

— Нет, — отрезает супруга. — Кашу всегда варил дядя Тар. Он пытался меня научить. Забавный! Говорил, что мужчина должен уметь готовить на случай, если жена попадётся безрукая. Он же не знал, что я и есть такая жена.

Что-то мне подсказывает, что при желании Джен справится и с кастрюлей, и с плитой. Но желания у драгоценной супружницы нет, зато есть я, поэтому завтракать будем бурой жижей.

Джен высыпает в кашу сухофрукты, щедро выливает варенье и первой снимает пробу:

— Съедобно. Милан, ты прекрасный повар!

— Издеваешься.

В ответ Джен лишь безмятежно улыбается.

После завтрака, отставив грязную посуду, Джен ложится на парус, уголком накрывается, а меня просит разбудить, когда за нами приедут.

Железные нервы.

Только вот, увы, отдохнуть после бессонной ночи я ей не дам.

— Знаешь, что меня беспокоит? — меняю я тему.

— М-м? — Джен корчит смешную рожицу, открывает правый глаз, а левый оставляет закрытым.

— Я вызвал помощь, причём связался не только с диспетчером от Альянса, но и через него говорил со своим родным дядей. За нами придут, однако я не могу быть уверен, что координаты не перехватили культисты, как это было сейчас и раньше в порту.

— Поблизости чужих кораблей не было. Даже если культисты рванули к нам, у нас есть время подготовить радушную встречу, — Джен с ленцой тянется, напоминая большую кошку.

Сказать, что Джен слишком легкомысленна язык не поворачивается. Я достаточно её узнал, чтобы понять, что легкомысленность её наигранная.

Поразительно, как я мог принять её за мальчика… Фигура вполне оформившаяся. Но сейчас не до изгибов.

Джен поднимается и в задумчивости останавливается перед обломками “Рика”. Не знаю, что она хочет. По-хорошему нам как можно скорее следует уйти с открытого места, однако высоких деревьев поблизости нет, а кусты жиденькие, нас с Джен сверху будет видно.

Пока я прикидываю план действий, Джен ныряет в груду обломков. Что именно она ищет, она не объясняет, но вскоре выбирается с какими-то досками и зачем-то прибивает к ним обломок мачты от шалаша, натягивает парус.

Сначала в кошевара превратила, потом в плотника. Прибивать парусину к доскам мне ещё не доводилась.

— Что ты делаешь? — не выдерживаю я.

— У тебя с равновесием как? Встань на доску и держись за мачту.

— Что?

— Благословение Близнецов-Ветров кое-где ещё держится. Как командир рейса, сообщаю, что стоянка окончена, отправляемся дальше.

Она собирается поднять в воздух обломки?!

Пока я медлю, Джен вспрыгивает на доску и с недоумением оборачивается. В глазах явно читается непонимание, чего я тяну. И я почти неосознанно делаю шаг вперёд, почему-то я не готов в её глазах показаться трусом, хотя глупо думать о подобном.

Места на доске мало, и я оказываюсь вплотную к Джен. От её волос приятно пахнет мятой, но это не парфюмом, а что-то совсем лёгким, едва уловимым.

Доска издаёт надсадный скрип.

Всё же Джен недооценивает благословение. Оно даётся паруснику, а не отдельным деревяшкам. То, что благословение не выветривается сразу, не значит, что доска поднимется в воздух!

Однако Джен не сдаётся. За верёвку чуть меняет наклон парусника и доска… соскальзывает по траве вперёд, не проходит и половины шага. Кажется, что она вот-вот зароется острым концом в землю и застярнет, но Джен снова меняет наклон паруса, и доска выравнивается, набирает скорость. Джен, как оказалось, не пыталась взлететь, доска скользит по траве, и с каждой секундой скорость возрастает. Я крепче сжимаю мачту и подхватываю Джен под локоть, чтобы не упала. Она, по-моему, настолько поглощена управлением парусом, что даже не замечает.

И рулит она с помощью паруса… к крутому склону холма, в то время как дорога идёт по пологому.

— Джен?

— Держись!

Мы срываемся во что-то очень похожее на управляемое падение. У меня перехватывает дыхание. Зелень сливается в сплошную полосу, ветер бьёт в лицо. С разгону мы заходим на склон холма впереди, вылетаем на дорогу и чуть замедляемся.

Впереди появляются первые городские строения.

— Сворачивай налево, — предлагаю я.

Джен, не переспрашивая, послушно меняет направление.

Я ожидаю вопросов, но Джен их не задаёт. Точнее, задаёт, но совершенно другой:

— Дальше по дороге?

— Да.

Столицу окружает так называемый пояс — поместья, содержать которые могут себе позволить только очень состоятельные рода. Размер налога, который мы платим ежегодно, страшно вспоминать.

В скорости доска не только не уступает самым быстроногим коням, она их превосходим.

Навстречу появляется экипаж в сопровождении всадников. Я узнаю герб Авей.

Всадники нас явно заметили, и экипаж останавливается. Наружу, судя по очертаниям силуэта, выбирается мой дядя. Джен забирает на обочину, а потом вдруг резко задирает доску, и мы таки поднимаемся в воздух, перелетаем экипаж.

— Ю-ху! — Джен ещё и вопит от восторга

— Это свои, — пытаюсь я её остановить.

— Поздно!

Я только вздыхаю.

У меня закрадывается очень нехорошее подозрение, и оно оправдывается. Ворота Джен не останавливают, она не ждёт, когда нам откроют створки. Она выдаёт очередной воздушный пируэт, и мы тормозим даже не на подъездной дорожке, а, практически, под нижней ступенькой. Лихо тормозим, с разлётом щебня и треском переламывающейся мачты. Я пытаюсь удержать обломок, чтобы он не ударил Джен, и естественно меня накрывает парусом. Джен же успевает выскользнуть из-под тяжёлой ткани.

— Юная госпожа? — слышу я голос дворецкого.

Даже по голосу понятно, что он растерян. А ведь всегда гордился своей выдержкой потомственного дворецкого.

Да уж, впечатление Джен