И он ответил, сам себе противореча:

– Валомир добросовестно исполняет свои обязанности, и заменять его кем-то другим я не намерен.

Азар откинулся назад, будто его ударили. Некоторое время недоуменно смотрел на Вадима. Видно, ожидал совсем другого ответа, надеялся, что посадник тотчас предложит ему эту доходную должность.

– Это как же так? – едва не поперхнулся он словами. – Неужели оставишь взяточника на прежнем месте?

– Оставлю. Тем более что Валомир хорошо знает свое дело и приносит большой доход в казну.

Азар в упор глядел на Вадима круглыми глазами, как видно, еще надеясь, что он передумает. Но посадник был непреклонен, и Азар, досадливо крякнув, удалился ни с чем.

Через несколько дней к Вадиму явился Сварун. Маленький, сухонький, пристроился он с краешка огромного стола и стал почти незаметен, вроде бы его и не было. Но Вадим не обольщался насчет этого человека. При всей неказистости вырастал он порой в своих требованиях до небывалых размеров, поэтому встретил его со всем вниманием и предупредительностью.

После нескольких обычных слов приветствия заговорил Сварун своим скрипучим, въедливым голосом:

– Наше вече называется народным потому, что выполняет волю всех жителей Новгорода, а можно сказать и всей земли Новгородской. Так повелось издревле, так ведется до сих пор. Даже князья рода Славена, которые правили сотни лет и коих в истории Новгорода насчитывается десяток человек, как, например, Бастарн, Вандал, Избор, Владимир, Столпосвят, Буривой, Гостомысл, никогда не выступали против воли вече и не противоречили ему.

Вадим терпеливо слушал рассуждения Сваруна, пытаясь понять, куда он клонит.

– Древние обычаи весьма поучительны, – продолжал Сварун. – Они позволяют лучше понять нашу историю, определить, в каком направлении движемся сейчас, и предостерегают от ошибок в будущем. Поэтому нам надлежит внимательно изучать свои обычаи, всю нашу старину и учитывать в руководстве княжеством…

«Ну что ты завел свою канитель, – начал мучиться Вадим. – Давай же поближе к делу!»

– Один из таких обычаев гласит, что надо придерживаться единства новгородского народа, только тогда он становится сильным и может преодолеть самые трудные препятствия и одолевать грозных врагов…

«Ага, сейчас станет упрекать меня в поражении в битве с хазарским войском!» – догадался Вадим и приготовился к ответу. Но Сварун вдруг повернул совсем в другую сторону.

– Когда вече избирало тебя посадником, то надеялось, что будешь править в угоду всех жителей города. Было бы странно поступать иначе. Но ты с первых дней отступил от этого правила. Наибольшее внимание уделяешь объединению бояр и купцов капища Перуна, совсем позабыв про нас, живущих рядом с капищем бога Велеса.

Это было неправдой. Вадим знал, что оказался на должности посадника благодаря совместному решению богачей обоих капищ и старался по возможности удовлетворять их просьбы и запросы. Поэтому произнес возмущенно:

– Неправда твоя, купец Сварун! Ни в чем не было отказа людям вашего объединения. И ты знаешь об этом не хуже меня!

Сварун вжал свою птичью голову в плечики, будто собираясь с новыми силами, продолжал невозмутимо:

– Я могу привести много примеров обратного, но ограничусь одним. Мы много стараний прилагали, чтобы заполучить должность старшего мытника на новгородской пристани. Но ты не прислушался к нашим просьбам и отдал Валомиру…

– Никто не являлся ко мне с такой просьбой! – перебил его Вадим. – Я хорошо это помню, потому что все происходило недавно.

– Но сейчас-то передашь ее нам? Вот я прошу назначить меня старшим мытником, что ты на это скажешь? – колючий взгляд Сваруна вперился в лицо Вадима.

Тот откинулся на спинку кресла, обезоруживающе улыбнулся:

– Скажу, что немедленно бы отдал ее тебе. Но я не сбираюсь менять Валомира на должности, где он так плодотворно служит государству.

– Как? Разве ты его еще не освободил?

– Нет. И не думаю менять на кого-то.

– Но в городе только и разговоров об этом…

– Поторопились. Больше мне добавить нечего.

Сварун пожевал тонкими сухими губами, что-то прикинул в уме, затем проговорил неторопливо:

– Но тебе все равно придется решить этот вопрос. Если не сейчас и не здесь, то на Боярской думе. Я подниму его на ближайшем заседании.

Свое слово Сварун сдержал. Через неделю собралась Боярская дума, совещательное учреждение, работавшее при князьях, а теперь при посаднике. На ней обсуждались различные государственные вопросы, бояре высказывали свое мнение, но окончательное решение принимал князь, а ныне – посадник. Так что когда Сварун заговорил о должности старшего мытника на новгородской пристани, Вадим перебил его и заявил, что этот вопрос решен и пересматривать он его не будет: Валомир останется на своем посту.

Но как видно, он плохо знал Сваруна. Тот встал с места и начал своим скрипучим, занудным голосом расписывать, какие служебные обязанности нарушил Валомир, с каких купцов, своих и иностранных, брал взятки. Когда он закончил, стало ясно, что Валомиру на своем месте не удержаться, слишком много грешков числилось за ним.

Вадиму не оставалось другого выхода, и он проговорил:

– Пусть будет так, как решит Боярская дума. Голосуйте, господа бояре.

Бояре единодушно проголосовали за отстранение Валомира.

А потом началось настоящее столпотворение. Каждая сторона стала наперебой предлагать своих людей. Их представители приближались вплотную к Вадиму и в самых красочных словах расписывали их достоинства. Тут же изливались потоки грязи на противную сторону. Чем дальше, тем больше накалялись страсти, был шум и брань великая, как говорили потом в Новгороде. Наконец у некоторых не выдержали нервы, они стали хватать друг друга за грудки. И тут неожиданно кочетом соскочил со своей скамейки Сварун и вцепился в волосы Азару. Тот был сильнее противника, но опешил от неожиданности. А когда пришел в себя, Сварун столь же быстро выпустил Азара и в несколько прыжков оказался на прежнем месте и сидел так, будто никакой драки не было в помине. Это вызвало всеобщий смех, и свара прекратилась.

Боярская дума просидела с утра до обеда и разошлась, так ничего не решив.

Вадим сильно расстроился, от шума у него разболелась голова. Он решил уйти из дворца с глаз долой, чтобы никого не видеть. И вдруг в коридоре к нему подошла женщина и попросила выслушать ее.

– Некогда мне! – грубо ответил он ей, стараясь обойти стороной.

– Мне тоже! – с вызовом ответила женщина, заступая ему путь. – Тоже очень некогда.

– Чего тебе нужно? Можешь завтра прийти?

– Не могу! Завтра у меня дела!

– А у меня сегодня дела!

– А еще посадник! Народ его выбирал!