Равиль в их подростковой компании был белой вороной.Отличник, зубрилка, всегда первым успевающий сделать упражнения по немецкому,хорошо знавший историю, худенький субтильный очкарик, он тянулся к плечистымнакачанным двоечникам, курившим в туалете, смачно матерившимся и длинносплевывающим. Пацаны списывали у него домашние задания по всем письменнымпредметам, он помогал им на контрольных по физике и математике, а они за эторазрешали ему быть с ними в одной компании. Учили его пить вино, играть в картыи рассказывать сальные анекдоты. Приобщали к «взрослой» жизни, хотя былировесниками. Милостиво позволяли восхищенно наблюдать из уголка, как они«кидают железки» под руководством спившегося дисквалифицированногоспортсмена-тяжелоатлета. Равиль их обожал. Он им поклонялся. Он готов был навсе, чтобы заслужить их одобрение.

Теперь, спустя много лет, Игорь Ерохин вдруг понял, чтомаленький Равиль не был дурачком, каким они его тогда считали. Он был слабым инесчастным. Но он был умнее их. И сейчас вся надежда была только на него.Равиль во всем сможет разобраться, он все объяснит, он успокоит Игоря. Не можетбыть, чтобы все было так плохо, этого не должно быть!

На другой день Игорь помчался к дяде Шуре-татарину. Выйдя отнего через полчаса, он понял, что надежды не осталось. Равиль тоже погиб, а егожена Роза, оставшаяся с крошечным малышом на руках, каждый месяц получает откого-то деньги. Деньги хорошие, говорил дядя Шура, Розе они очень помогают.Видно, нашелся добрый человек, наверное, кто-нибудь из банка, где работалРавиль, там все сотрудники – люди состоятельные, не грех и помочь беднойдевочке, когда такое горе свалилось.

Но Игорь твердо знал, что благотворительностью здесь и непахнет. У наивного дяди Шуры слово «банк» было накрепко связано со словом«достаток», а достаток – с благородством. Ерохин не обольщался, он слишкомхорошо понимал, что банк – это деньги, а деньги – это злоба, жадность ижестокость. Да и откуда в сбербанке состоятельные люди? Обычная государственнаяструктура, там работают такие же нищие, как и всюду. Но разве понимает этостарый татарин с пятью классами образования?

Этот человек убил Равиля и шлет деньги его юной вдове.Значит, он убежден в своей правоте и тверд в своих намерениях. Значит, он неотступится. Игорь Ерохин – последний, кому Вакар собирается воздать позаслугам, покарать за прошлый грех. Он столько лет выжидал, он так долготерпел, что теперь выполнит задуманное, чего бы ему это ни стоило.

Вернувшись вечером домой, Игорь впервые в жизни испыталнастоящий страх. Это был даже не страх, а ужас, ужас перед неизбежным, тотсамый, который лишает человека воли и коварно предлагает смириться и обреченнождать конца. Первым желанием было напиться до бесчувствия, чтобы хоть на какое-товремя забыться. Но Игорь сумел преодолеть слабость. К утру, промаявшись всюночь, он пришел к выводу, что должен опередить своего противника. Он, ИгорьЕрохин, не позволит себя убить. Он первым нанесет удар. Если Вакар сумел убитьтрех человек и остаться на свободе, стало быть, никто в милиции не связываетэти три смерти с той давней историей. А коль так, то и убийцу Вакара не станутискать среди тех, кто когда-то убил его сына. И никто никогда не узнает…

Владимир Сергеевич Вакар отнес в учебный отделэкзаменационную ведомость и уже собрался было выйти в коридор, как услышалудивленный возглас Вероники – преподавателя-методиста.

– Ну и дела! Вы сегодня поставили только одну «пару». Чтоэто с вами, Владимир Сергеевич?

Вакар славился на всю Академию Генштаба тем, что бывал наэкзаменах абсолютно нетерпим к незнанию своего предмета. Его нельзя былоумаслить ничем – ни протежированием, ни лестью, ни подарками.

– Есть профессии, в которых неграмотность приводит кфатальным последствиям, – повторял он. – Это относится в первуюочередь к врачам, инженерам и военным. Если от вашей ошибки могут погибнутьлюди, вы не имеет права на ошибку.

Он не стеснялся ставить «неуды» и категорически запрещалпересдавать экзамен другому преподавателю. Если такое все же случалось ипронырливый слушатель ухитрялся добиться разрешения на пересдачу кому угодно,только не профессору Вакару, Владимир Сергеевич находил возможностьопротестовать результаты экзамена и упорно гонял хитреца по всем темамтактико-специальной дисциплины, пока не убеждался в том, что вероятность тойсамой ошибки достаточно мала.

Сегодня он был на удивление снисходителен, и хотя отличныхоценок поставил, как обычно, мало, но двойка была действительно только одна.Сегодня он заметил, что его будущая жертва следит за ним. Сегодня и впрямь былнеобычный день.

– Я сегодня добрый, – улыбнулся он Веронике. –Наверное, расположение планет благоприятное, и слушатели отвечали на удивлениеприлично.

Вернувшись в свой кабинет, он снял генеральскую форму ипереоделся в штатское. Подумав немного, снова разделся, повесил костюм в шкаф,надел спортивную форму и спустился в зал.

– Товарищ генерал! – вытянулся перед ним в стрункуинструктор-методист.

– Добрый вечер, капитан, – кивнул Вакар и быстро прошелв дальний конец зала, где стояли макивары.

Он наносил удары и старался уклониться от многочисленныхимитаторов рук и ног, которые стремились ударить его в голову, в плечо, вголень. Его тренированные руки не чувствовали боли от соприкосновения с жесткойдеревянной поверхностью макивары, ноги автоматически совершали мягкиепружинистые движения, уводя его поджарое тело от коварных деревяшек, а глазацепко держали в поле зрения все источники опасности.

Сегодня все изменилось. У Владимира Вакара появилсяпротивник. Не безвольная жертва, не спившийся алкоголик, не глупый и доверчивыймерзавец-рэкетир, не тихий и ничего не подозревающий бухгалтер, а настоящийпротивник. Жестокий убийца, знающий, что за ним ведется охота, и стремящийсяпервым напасть на охотника. Вакар видел, как Ерохин вывел молоденькогомилиционера на стройку, а вышел без него. Генерал тогда не стал большепреследовать Игоря, а остался возле метро и спустя некоторое время заглянул наогороженную территорию. То, что он увидел, подтвердило его подозрения. Онникому об этом не сказал по единственной причине: чтобы никто не связал ихимена и не открылась тайна трех предыдущих убийств. И еще он боялся, что, еслиИгоря привлекут за убийство милиционера, он, Вакар, не сможет выполнить свойдолг перед Еленой и Лизой, и дом снова погрузится в вечный тягостный и такопротивевший ему траур.

Вакар бил по макиваре, видя перед собой ненавистное лицоЕрохина. Ему отпущено Еленой четырнадцать дней, из которых два уже прошло. Еслион не успеет, то может потерять жену, которая в своем маниакальном упорствеобязательно сделает по-своему и наймет какого-нибудь проходимца, которыйпотянет ее за собой на скамью подсудимых. Он должен успеть, повторял про себяВладимир Сергеевич в такт наносимым ударам и быстрым прыжкам и «уходам», ондолжен успеть. И теперь он полностью владеет ситуацией, не ждет покорно, покаЕрохин соберется с ночевкой к своей пассии и ранним утром пойдет по удобномупустырю. Нет, теперь он может взять все в свои руки. Если Ерохин за ним следит,его можно, как осла за морковкой, отвести туда, куда нужно. Заманить туда, гдеможно будет наконец покончить со всей этой историей.