— Удивил, — не смог не признать Серов. — Пожалуй, что так действительно получится существенно сэкономить. Стройка правда затянется на год, а то и на два, но что поделаешь, последние штаны ради постройки стены продавать все равно не хочется.

— До зимы закончим вал со рвом. В один человеческий рост пока будет достаточно, от набега конных он убережёт, а это самое главное. Тем более, что думается мне, скоро Александров выплеснется за эти стены и придется еще кусок земли огораживать.

— Лет пять думаю протянем, — не согласился барон, — а дальше я загадывать, если честно не берусь. Эти пять лет прожить бы как-нибудь.

И действительно, обносить стеной решили весьма приличную площадь, на которой, учитывая, что все строительство вокруг замка изначально шло по проекту, должно было найтись место еще не для одного производства. При этом все «неважные постройки» — дома крестьян, работников, постоялый дом для купцов и прочая мелочевка — сразу строились так, чтобы оказаться за линией стен. В случае осады сожжённый посад — дело, в общем-то обычное, крестьянскую избу отстроить не долго в отличие от того же алкогольного производства, где только металла — колонн, котлов и прочих спиралей — на пару сотен золотых наберется.

Вообще Серов с самого начала старался заложить принципы, на которых будет расти и развиваться будущий город. В первую очередь — это чистота. Понятное дело, до нормальной канализации Алесандрову еще расти и расти, однако за выливание помоев и нечистот прямо на улицу всех грязнуль жестоко наказывали без деления на лица и сословия. С самого начала в каждом подворье была в обязательном порядке отрыта поганая яма, вырыты колодцы — до водопровода, к сожалению, еще тоже не доросли, — а основные дороги мостились для начала деревом, с прицелом в будущем перейти на камень. Дома строились в линию, и каждый домовладелец был обязан следить за чистотой прилегающей территории, в том числе убирать отходы жизнедеятельности местного четвероногого транспорта. По возможности высаживались деревья, недавно, сразу после небольшого, к счастью, пожара, была учреждена служба огнеборцев, построена для них каланча.

В общем, как любил мысленно говорить Серов, безбожно коверкая сразу две исторические цитаты, «коммунизм — это учет и контроль, плюс электрификация всей страны».

— А ты, Сержан, откуда так хорошо в строительстве и организации работ, разбираешься? — С подозрением посмотрел на подчинённого Александр.

— Так занимался я этим, — пожал плечами Сержан, — не самой стройкой, вестимо, а общим приглядом. Людей откуда взять, золотишка как сэкономить, что в первую очередь строить нужно, а с чем обождать. А в наемники я подался… Не хочу об этом говорить.

Лицо сотника сразу как-то посмурнело, видимо воспоминания действительно были не из приятных.

— И ты молчал?!

— А что? — Не понял такой бурной реакции Сержан. Он до этого в ближний круг особо не рвался, занимаясь в основном только своей сотней и подготовкой новичков, поэтому стенания Александра о постоянной нехватке управленческих кадров проходили мимо него.

— Есть на кого сотню оставить?

— Найдем… — Очень настороженно протянул военный.

— Отлично. Раз бойцами есть кому заниматься и без тебя, я тебе определю другой фронт работы. Пойдем, нужно Реймоса найти. Лобо, рядом!

После смерти Мариетты управляющий, казалось, вообще перестал спать, работая двадцать четыре часа в сутки. На нем и раньше висело производство алкоголя и бочек, внешняя торговля, управление все время увеличивающимся населением баронства, строительство инфраструктуры, а теперь добавилось управление внутренним хозяйством замка. За типографией Серов стал приглядывать сам, хоть у него на это тоже постоянно не хватало времени, а опытовые поля вокруг замка вообще остались без присмотра — просто не было человека, которому можно было это дело поручить.

В итоге Сержана не смотря на все протесты, в порядке феодального произвола Серов назначил заведовать инфраструктурой в баронстве, и управлять крестьянами: собирать налоги, решать споры и так далее. Сказать, что Реймос был рад — не сказать ничего, он даже совсем не сопротивлялся, когда барон нагрузил его взамен забранных обязанностей теми самыми опытовыми полями, резонно рассудив, что там времени нужно тратить гораздо меньше, да и то только весной и осенью.

С того времени Сержан неожиданно для себя вошел в узкий круг и стал постоянным участником рабочих совещаний в кабинете барона.

Первого числа пятого месяца, в самой середине лета, в Александров начали съезжаться бароны на переговоры о возможных совместных действиях против общего врага. Кроме ожидаемых баронов Терс и Нуриф, неожиданно прибыл молодой барон Крастер, сын того самого вояки, погибшего полтора уже года назад под стенами Черного замка. Сначала Серов не понял, каким образом этот владетель может быть заинтересован в союзе, учитывая, что его владения находятся сильно южнее и непосредственно с Берсонзоном никак не граничат. Впрочем, как потом оказалось, повод у него все же был.

Ну а началось все это дело с большого пира, на котором Серов угощал своих гостей блюдами из иномирных продуктов, не забывая наливать при этом алкогольные напитки, имеющие то же происхождение. В общем, как это часто бывает, застолье переросло в банальную пьянку, поэтому к непосредственно переговорам — тому, ради чего все и собрались — перешли уже во второй половине следующего дня.

— Итак, господа, — когда все расселись за столом, слово по праву хозяина взял Александр. — Для начала я бы хотел, чтобы мне объяснили резоны нашего молодого товарища. Не то, чтобы я был против расширения состава участников, однако понимать мотивацию, мне кажется, было бы полезно для дела.

Молодой барон Крастер, о котором и шла речь, мгновенно смутился и покраснел. Парню на вид было лет двадцать, а если делать поправку на местные условия, то вероятно еще меньше. До самоуверенности покойного папаши сыну было очень далеко, поэтому вместо него объяснять принялся барон Нуриф. С ним капитан уже встречался два года назад, но, по правде говоря, запомнил его плохо — не до того было. А между тем вид он имел весьма примечательный: высокий, худой, с тонкими чертами лица и длинными, больше подходящими для игры на рояле чем для махания мечом, пальцами. Увидев такого на улице, вы скорее заподозрите в нем учителя истории средней школы, чем рыцаря и барона.

В общем, поведал он следующее: после гибели старого владетеля со всей дружиной для баронства настали ожидаемо тяжелые времена. Обычно в таких случаях земля вместе с замком по-простому меняют хозяина, становясь добычей кого-нибудь из более удачливых соседей. Однако, в этот раз получилось немного по-другому: не забывший помощи в прошлой войне северный сосед и друг покойного отца пришел на выручку и помог отстоять наследство, хоть и ценой определенных потерь. Казалось бы, можно жить-не-тужить дальше, худшего удалось избежать, однако этой весной оба союзных владетеля ощутили одновременное давление уже с двух сторон. С севера на барона Нуриф все так же давили Дорбан и Юс при молчаливой поддержке городского совета Берсонзона, а Крастеру же поступило предложение «уточнить границы» от баронов Арант и Чакстер. Совпадение? Как говориться — «Не думаю!»