— Внутри интересней, — говорит он и сжимает мою ладонь горячими пальцами, открывает дверь, пропуская вперед, и уже внутри, сделав глубокий вдох, решает сменить гнев на милость. — Слышишь, как пахнет кофе?

Я киваю.

Хотя мы стоим так близко, что единственный запах кофе, который я ощущаю, — это его. Но теперь я знаю и вкус — черный, без сахара, с перцем.

В кафе довольно много людей. Такое ощущение, что большинство решило переждать непогоду в уютном помещении, а не на остановках. Но мы находим свободный столик, и только садимся, как к нам подходит улыбчивая официантка.

— Рады вас видеть, — ее улыбка не кажется дежурной и ее даже хватает не только на мужчину, но и на меня, когда она кладет на столик меню. — Вадиму Ивановичу сообщить о вашем приезде?

— Добрый вечер, Полина. Не стоит, я не к нему, — вежливо отвечает Фрол, при этом глядя не на бейджик с именем, а на меня. — Здесь вкусный осетр на мангале и теплый салат с телятиной и сыром дор-блю.

— Я буду только капучино с корицей.

— Капучино с корицей, эспрессо и ассорти из ваших пирожных, — заказывает Фрол, возвращая официантке меню.

В кафе негромко играет приятная музыка, слышатся веселые голоса, кто-то заходит — уходит, а мы просто молча сидим напротив друг друга. И чем дольше тянутся эти мгновенья, тем сильнее мне кажется, что все это глупо. В машине, наедине, у нас получалось куда слаженней, чем сейчас.

Тогда мы тоже молчали.

Но это не угнетало, не было мысли сбежать. Вообще никаких мыслей не было, если честно.

А теперь…

Наверняка, ему скучно.

Перевожу взгляд на Фрола, и понимаю, что, пока я терзаюсь сомнениями, он с интересом проводит время. Рассматривая, или, что будет точнее — изучая меня.

— Спроси, — предлагает он.

— О чем? — туплю я, что рядом с ним происходит довольно часто, и пора бы смириться.

— Ты говорила, что свидание — возможность лучше узнать друг друга. Я прочитал твое личное дело, у меня есть хоть какая-то фора. А ты пока обо мне знаешь только имя и отчество.

А еще имя его любовницы, мрачно думаю я. Но, к счастью, со мной случается просветление, и эту тему я не затрагиваю.

Складываю руки в замок, облокачиваюсь и внимательно смотрю на мужчину напротив.

Хотела бы я знать, почему меня так тянет к мужчине, который совсем не в моем вкусе. Хотела бы я знать, почему его так тянет ко мне, если на него не только в офисе, а и здесь засматриваются многие женщины.

И да, я хотела бы больше узнать этого мужчину, как человека, поэтому хватаюсь за предложенную возможность.

Задаю первый вопрос и…

Город уже обнимают мягкие лапы ночи, мы так же сидим напротив друг друга, и вдруг я ловлю себя на том, что уже не спрашиваю, а отвечаю. И в данный момент рассказываю о том, что в свободное время раскрашиваю картины.

— Что не так? — интересуется Фрол, заметив мою заминку.

— Капучино был действительно вкусным, обалденные пирожные, которые незаметно исчезали с тарелки, наверняка сделают мой свитер еще более облегающим, — перечисляю я и добавляю несчастным голосом. — Но все, что я узнала нового о тебе — это что твой любимый цвет синий.

Он смеется, открыто, громко, и на этот хрипловатый звук обращает внимание все больше женщин в кафе.

— Не переживай, — говорит Фрол, отсмеявшись, — все важное обо мне ты уже знаешь. С остальным разберемся по ходу, не так ли?

Я тихонько вздыхаю.

Если бы знать…

Мы так долго прощаемся в машине, что потом мои губы всю ночь горят от поцелуев.

Сон не идет, и в результате утром я только чудом не пугаюсь своего отражения в зеркале. Пожалуй, так тщательно, как собираюсь на работу, я не готовилась ни к одному свиданию: несколько раз меняю прическу, пугаю шкаф внезапным обыском, экспериментирую с макияжем, на нервах зачем-то варю почти целый пакет пельменей.

Понимая, что опаздываю, психую на себя, быстро утрамбовываю пельмени в контейнер-термос, собираю волосы в хвост и облачаюсь в привычные джинсы. А блузу, чтобы никто не догадался о моих терзаниях, выбираю самую обычную, темно-синего цвета, с воротником-стойкой.

За ночь дороги расчистили, но такое ощущение, что половина пассажиров не смогли уехать с работы еще вчера, потому что сегодня маршрутки полупустые. На работу я приезжаю вовремя, поэтому позволяю себе чуть задержаться у бизнес-центра, медленно выдыхаю и только потом решительно открываю дверь.

В нашем офисе слухи распространяются молниеносно, но мои опасения, что каким-то образом обо мне и директоре уже все в курсе, не подтверждаются. В коридоре по-прежнему дефилируют менеджеры и злости в их взглядах не больше обычного. А Марья Ивановна так же спокойно жует конфеты.

— Обновили запасы? — после приветствия, киваю на пять коробок конфет, которые замечаю у нее на столе.

— Это нас Фрол Константинович с тобой угостил, — расцветает улыбкой женщина.

— Зачем? — поражаюсь я.

— Ну как же, — бухгалтер даже отвлекается от щелканья мышкой, позволяя воздушным шарикам избежать неминуемого расстрела. — У нас такая ответственная профессия! Нам постоянно глюкоза нужна!

Ну ладно, пожимаю плечами. Если директор так заботится о своем коллективе…

Хотя есть у меня подозрения, что он хочет ускорить процесс, когда мой свитер станет мне маловат в области грудной клетки.

— И кстати, смотри… — говорит Марья Ивановна и, оставив конфеты в покое, добровольно и без всякой нужды встает со своего кресла и идет к подоконнику.

Пока я присматриваюсь к ней, пытаясь понять, к чему конкретно она хочет привлечь мое внимание и что могло измениться — то ли прическа, то ли фигура, то ли одежда, моя начальница осторожно раздвигает шторы и с благоговением произносит:

— Тоже Фрол Константинович утром принес.

Женщина отходит чуть в сторону, и я замечаю на подоконнике два горшка с трогательными белыми и нежно-голубыми цветами.

— Это антуриум и шлюмбергера, — представляет бухгалтер новых питомцев, потом оборачивается ко мне и задумчиво говорит: — Знаешь, а ведь я поняла, почему у нас появились эти цветы.

— Почему? — выдавливаю с трудом.

У меня сильно пересыхает в горле в ожидании ее реакции на мои отношения с руководством, но я жалею лишь об одном. Жаль, что перечисляя моменты ухаживания, я не упомянула о симпатии к рыбкам — сейчас меня бы устроила даже вода из аквариума.

— Потому что, помимо того, что они символизируют счастье и приход мужчины в дом, — просвещает меня Марья Ивановна, — они так же отгоняют от дома непрошеных и негативных людей. Ну, в данном случае — из нашего кабинета.