– Я тебя умоляю! Там фотография четырнадцатилетней пигалицы, а мы с Лизой немного похожи. Я вообще могу потерять паспорт и получить новый со своей фоткой. У меня есть ее свидетельство о рождении.

Игорь Васильевич опустился на кровать, положил руки на колени и долго смотрел в пол.

– Развяжи. У меня руки затекли, – попросила девушка и ласково добавила: – Папа.

– Я тебе не верю, – покачал головой мужчина. – Ты убила мою дочь из зависти. В ее жизни появился отец, а у тебя его никогда не было.

Пленница нервно пошевелила ногами.

– Ты спал с моей мамой. Помнишь крупную родинку у нее на бедре? На внутренней поверхности, как раз на уровне чулочных резинок? У меня такая же.

Взгляд Гребенкина скользнул по джинсам девушки. Из-под мутного наноса прожитых лет всплыло воспоминание – он целует пятнышко на нежной женской коже и его губы ползут выше…

– Покажи, – тяжело выдохнул Гребенкин, растирая щетину на впалых щеках.

– Развяжи мне руки, – потребовала девушка. – Ну же!

– Вот на что ты рассчитывала. Обойдешься. – Гребенкин сунул пистолет за пояс и принялся расстегивать джинсы девушки. – Если соврала, убью!

– Сволочь! Гад! – извивалась пленница. – Убери свои грязные лапы, козел!

42

Прежде чем направиться в служебный кабинет, Елена Петелина спустилась в архив. Ее встретила Людмила Владимировна Астаховская, как всегда элегантная и с живыми, любопытными глазами. Петелина знала возраст Астаховской и удивлялась, как той удается выглядеть на пятнадцать лет моложе. Вдобавок создавалось впечатление, что сотрудница архива вопреки маленькой зарплате каждый раз появляется в новом наряде. Елена понимала, что, скорее всего, это комбинация умело подобранных элементов одежды. Но как овладеть этим искусством?

Проницательная женщина расшифровала удивленный взгляд следователя.

– Бог дал нам вкус для того, чтобы мы могли экономить. Кстати, Леночка, сними-ка плащ и повернись.

Подобные странные требования случались и раньше, и Петелина повиновалась.

– Неужели я тебя ничему не научила? – возмутилась Астаховская. – Брюки должны быть только идеальными! Идеальные брюки удлиняют ноги и уменьшают бедра. Запомнила?

– А у меня что?

– Складки под попой, пузырики на коленках.

– Сидячая работа, – смутилась Елена.

Астаховская покачала головой.

– Для женщины это не оправдание. Вот что мы сделаем. Получишь зарплату, пойдем по магазинам вместе. Согласна?

– Я готова хоть сейчас.

– Сейчас рабочее время, не подставляйся по пустякам, не делай моих ошибок. – Сотрудница архива выложила на стол стопку бумаг. – Получи то, что заказывала. Это копия старого питерского дела. Если бы ты сразу сказала, что тебя интересует мошенничество с лекарствами, не потеряла бы сутки.

Несмотря на упрек, в глазах Астаховской читалось живое участие.

– Ты обращайся, Лена. В душе я осталась следователем.

Табличка перед входом в собственный кабинет напомнила Петелиной о ее должности – старший следователь. У нее действительно могут быть завистники. Некоторые мужчины-неудачники готовы занять кабинет «выскочки в юбке». Легко представить, какой скандал разразится, когда им в руки попадет компрометирующая видеозапись.

Елена уронила архивное дело на стопку других уголовных дел о крупных мошенничествах с подставными складами и опустилась в кресло. Привычная обстановка не повлияла на ее унылое настроение.

Чтобы помочь бывшему мужу, она должна расследовать хищение и быстро найти пропавший товар. Чтобы помочь самой себе, она должна решить, что делать с пулей, которой убит сутенер. Чтобы получать зарплату, она должна честно выполнять свои обязанности и поймать настоящего убийцу. А значит, расследовать, расследовать и еще раз расследовать.

«О, господи, как жаль, что нет богини следствия, к которой можно было бы воззвать о помощи! Поставили бы статую при входе в комитет и преклоняли бы перед ней колени. – Елена, как обычно, потянулась к карандашу и бумаге. – Если бы древние греки все же придумали богиню следствия, какой бы ее изображали? Повязка на глазах и чаши весов – атрибуты богини правосудия, щит и меч символизируют защиту и обвинение. А что главное для богини следствия?»

Елена не заметила, как ее рука вместо абстрактных узоров начертила на листке замкнутое кольцо из стрелочек. Расследование движется согласно ее логике и порой приводит к исходной точке. Так бывает, когда она не разглядела чего-то в самом начале или что-то пропустила. Карандаш очертил ободок вокруг стрелочек и дорисовал к нему ручку.

«Лупа – вот символ следствия! – осенило Петелину. – Хорошо бы иметь волшебную лупу, которая показывала бы скрытое, игнорировала лишнее и делала акцент исключительно на самом важном».

Елена отбросила карандаш и вздохнула. За неимением чудесного артефакта следователю приходится балансировать на стыке логики, интуиции и удачи. А удача приходит к тем, кто не боится работы.

Петелина проверила электронную почту. Пришел ответ от военных на запрос о пистолете Ярыгина. Оружие числилось за капитаном Баюкиным Алексеем Константиновичем. Однако в ноябре прошлого года данный пистолет был списан как утерянный в ходе боестолкновения.

«Мог попасть к бандитам, а от них в Москву, – без энтузиазма подумала следователь и вспомнила свое сравнение. – Очередной тупик в лабиринте следствия, который я обязана пройти».

На всякий случай она переправила ответ военных Мише Устинову с подчеркнутой фамилией капитана Баюкина и пометкой: «Кто он?» Головастик лучше других мог выудить информацию о любом человеке из специальных, ведомственных и открытых источников.

Елена Павловна просмотрела свои вчерашние сводные данные о хищениях товаров во время перевозок. Фуры с электроникой грабили прямо на трассах. То же самое происходило и с импортным алкоголем, пока не ввели Единую государственную информационную систему контроля алкогольной продукции. Бандиты не парились, не придумывали сложные схемы. А подставной склад – это хитрость, помноженная на согласованность действий. Да и фармацевтические препараты – весьма специфический товар. Кому попало крупную партию лекарств не сбудешь. Нужно иметь связи. А еще лучше – действовать под заказ, когда конкретную партию и так готовы купить, но в результате мошенничества товар достанется с огромной скидкой.

Подобные случаи имели место в девяностых в Петербурге. Именно такое дело Петелина и получила в архиве у Астаховской.

Елена листала материалы следствия, отдельные документы фотографировала смартфоном и в нем же делала пометки.

По версии следствия хищения организовал некий Александр Дмитриевич Костромин по прозвищу Кострома. В деле имелось его описание, характерные приметы и даже несколько фотографий. Костромин напоминал вымирающий тип интеллигента, который посещает оперу по зову сердца, а не по требованию супруги. Несмотря на безобидный внешний вид, он так и не был пойман. Костромин исчез. Под суд пошли мелкие исполнители.