Пашка покрутил головой:

— Ну, чистая ведьма! И ЭТО знает! Ну да… движок после таких фокусов долго не живёт.

— Павел Иваныч, да мне до лампочки, сколько он там проживёт, главное — чтобы на ЭТОТ бой хватило. А там хоть трава не расти!

— Хм… наш человек, — констатировал механик-водитель, но не утерпел, и решил продолжить: — ты, это… когда начнётся, не очень-то увлекайся вот этой штукой, — его палец ткнул в сторону телескопического прицела ТМФД-7, — искать цели тебе гораздо удобнее через перископический прицел, там угол обзора 26 градусов и он…

— Паша, — Ангел усмехнулся уголком рта, — да мне все эти твои прицелы — как собаке пятая нога. Я их ВСЕХ и так вижу.

— Что, прям сквозь стены сарая, что ли?

— Сквозь броню, Паша, сквозь броню.

Мехвод сглотнул, недоверчиво покосился на неё через плечо, перевёл взгляд на Андрея, как бы прося у него поддержки. Андрей молча и невозмутимо пожал плечами, «обычное, мол, дело, чего удивляться-то?».

— К… к… как сквозь… броню?!

— Паша, отстань, — досадливо поморщилась Агния, — просто прими как факт: Я ИХ ВИЖУ. Вижу, как на ладони. Даже в темноте.

— Ох ты, ёлки палки… Так значит, и тогда, когда ты гансов из пулемёта косила, ты их не через амбразуру…. Ты их… сразу сквозь броню?!

— Молоток, Паша, соображаешь!

— Так это… ты их… мы их…

— Правильно мыслишь, Павел Иваныч, — она серьёзно посмотрела на него, — порвём. Без вариантов.

***

Двенадцать «Пантер», усиленные двумя оставшимися «четвёрками», тремя «Штурмгешютцами», и с весомым довеском в виде дюжины «Ганомагов» с гренадёрами, незамеченные русскими, уже преодолели половину дистанции. В первую минуту продвижение этой бронированной массы по болотистому полю шло успешно, русские, по всей видимости, были так увлечены отбитием ложной атаки на западную часть села, которую имитировали четыре танка и три самоходных штурмовых орудия лейтенанта Эрика Кохнера, что совсем не замечали продвижение немецких танков с основного направления атаки, ставшей, по всей видимости, для них полной неожиданностью.

На третьем направлении удара, по дороге, входящей в село с северо-востока, грузовики и «Ганомаги» с пехотой, и возглавлявшие колонну два танка уже втянулись в село, шутя смяв сопротивление жиденьких заслонов русских на этом направлении.

Но вдруг… выстрел!

Откуда-то из-за одного из домов, расположенных вдоль дороги, по которой продвигалась колонна из десятка грузовиков, возглавляемая танками и БТРами. И тут же — первая потеря: танк, шедший первым, получив снаряд в борт буквально в упор, встал как вкопанный. И сразу же, с минимальным интервалом, второй выстрел! Остановился и второй танк. Следовавший за ним бронетранспортёр чуть было не въехал в его корму, но вовремя остановился, и с него, как горох на землю, посыпались пехотинцы. С обоих «Ганомагов» куда-то в скопище русских домов и сараев длинными очередями заполошно ударили пулемёты. Их огненные трассы были хорошо видны — до них было, от силы, метров 400. Подожжённая зажигательными пулями, заполыхала соломенная крыша одной из хат…

Вперившись взглядом в бинокль, майор Клаус Шварц разглядел-таки смутный силуэт русского танка, прятавшегося внутри большого сарая. Вернее, он его заметил, когда русский танк, дёрнувшись вперёд, обрушил стену сарая, и выскочил наружу.

Но ещё до этого русские танкисты, пока танк ещё прятался в сарае, успели перенесли огонь на следовавшие за танком БТРы: выстрелы следовали один за другим с бешенным темпом: два выстрела, и два фугасных снаряда с четырёхсекундным интервалом вдрызг разнесли оба «Ганомага» — те пехотинцы, которые успели выпрыгнуть из бронированных коробов, далеко не ушли — русский наводчик, производя выстрел, и разворачивая башню на следующую цель, тут же щедро добавлял из курсового пулемёта, выкашивая успевших спешиться пехотинцев. Тех, кто уберёгся от взрывной волны и осколков, безжалостно добивал огонь пулемёта.

Майор Шварц отдал необходимую команду, и башни четырёх танков, завывая гидроприводами, стали разворачиваться влево, в сторону наглого русского танка. Но тот, как будто почуяв угрозу, вдруг со всей дури рванул с места, и понёсся вдоль дороги, скрываясь за домами и сараями, появляясь на короткие мгновения в просветах между ними, и через десяток секунд выскочил на дорогу. И прикрываясь дымом разгорающихся БТРов, перемахнул через бугор дороги. При этом он попутно снёс со своего пути мешавший ему немецкий грузовик, и на мгновение показав скошенную корму с двумя пердящими выхлопными патрубками, нырнул в какую-то яму по ту сторону дороги. И был таков! Четыре немецкие снаряда, выпущенные в его сторону, с гулом расталкивая воздух, ушли в молоко. Немецкая пехота с грузовиков, разбежавшаяся по ближайшим палисадам, обозначила себя беспорядочным, но бессильным стрекотом автоматов в сторону умчавшегося русского танка.

«Чёрт! Хорошенькое начало!» подумал майор Шварц. Внезапной атаки с этой оконечности села уже не получилось… Замысел был в том, чтобы используя два танка в голове колонны как таран, прорваться как можно ближе к центру села, закрепиться, а там… Как говорил Наполеон «главное ввязаться!», а потом его восемнадцать танков, пройдя за пару минут оставшуюся часть поля, сминают сопротивление русских, врываются в центр села и давят гусеницами направо и налево.

И вот сейчас из-за какого-то единственного, вшивого русского танка (откуда он взялся?!) этот блестящий план начал рушиться: две роты на грузовиках, при поддержке танков и БТРов хоть и смяли кордоны русских, но продвинуться дальше окраины села не смогли, и сейчас русские будут спешно перебрасывать резервы в этом направлении, пытаясь их притормозить. «Ну, ничего, ничего, пока ничего страшного не произошло, подумаешь, два танка и два бронетранспортёра, да два десятка гренадёров… по полю до села осталось пройти половину дистанции, и…»

С той стороны, где остался скрывшийся за бугром дороги русский танк, один за другим послышались два выстрела. Два грузовика разлетелись от попаданий фугасных снарядов. Майор Шварц, до рези в глазах всматривавшийся в ту сторону, успел подумать:

«Какого чёрта? Зачем он бьёт в грузовики? Вся пехота с них уже успела спешиться и разбежалась по огородам за русскими хатами. В чём смысл?» Додумать он не успел, так как тут же, как чёртик из табакерки, из тёмного нагромождения хат и сараев на той стороне дороги выскочил русский танк. Вылетел на дорогу, и маскируясь за остовом разбитого «ганомага», резко тормознул и тут же, почти без паузы, бухнул из орудия. Русский бронебойный снаряд, прочертя в темноте своим горящим трассером короткую линию, через полсекунды упёрся в борт одного из тёмных силуэтов слева. Одна из двенадцати «пантер», в сотне метров от командирского танка майора, красиво, с ослепительной вспышкой, скрылась в облаке взрыва, высоко подбросив башню в воздух.