Он не смог разобраться и дать себе вразумительное объяснение, зачем вообще полез в «паропанковскую» локацию. Видимо, хотелось там заполучить некое откровение. Чуйка подталкивала – казалось, что в лабиринте построек, труб и механизмов скрывается ответ, пусть не окончательный, но хотя бы подсказка. Побродил он, значит, по территории, по цехам, галереям и промежуткам всяким. Да на удивление отважно бродил, будто отродясь там никаких монстров и аномальных ловушек не водилось.

И не водится.

Завод бодро трудился. Без вмешательства каких-нибудь рабочих, инженеров, техников. Машины и станки крутились и двигались, котлы производили пар, трубы его перемещали куда надо, рычаги опускались и подымались, вентили вертелись, конвейерные ленты ползли… пустые, правда. Что этот завод производил, осталось для сталкера загадкой. Он, во всяком случае, продукции зримо и осязаемо не засёк.

В этом паранормальном конгломерате набродился он до того, что устало присел у очередной вертикальной трубы, рядом с лестницей, и… провалился в забытьё.

В невероятный, беспрецедентный по живости сон о вроде бы открытом, но до странности похожем на Зону мире прямых дорог и постоянных ветров.

А понимать, как же удалось проснуться, оборвав всосавшее его в себя сновидение, даже и не пытался.

Сидя на привале, сталкер с какой-то даже обидой разочарованно смотрел на очертания завода, оставшегося далеко позади, на берегу реки, от которой он теперь уходил перпендикулярным курсом. От первоначальной же задачи догнать и найти Макса Длинного на данный момент идущий ну о-о-о-очень отдалился.

А что ж тогда будет, если найдёт и узнает полезную инфу и на её основании отправится искать Талисмана? В какой нежданчик забрести доведётся?.. Мда-а, на то и Зона. Думаешь, что к намеченному пункту пару часов, а добираешься пару недель спустя. Если вообще добираешься.

Сталкер поднялся на ноги, повернулся к реке и заводу спиной и отправился дальше.

С облегчением констатировал, что начали возникать вокруг аномальные участки изменённой природы. Локальные, от крохотных до впечатляющих размерами, но не целый же производственный комплекс, ё-моё.

Появление первого монстра, двуголового мутозайца, перебежавшего дорогу с сердитым шипением и клёкотом, воодушевило, будто встретился с родным существом. Прям возникло ощущение, что вернулся с чужбины на родину. И это не порадовало, потому что оставаться и умереть в «родных пенатах» сталкеру хотелось меньше всего из любых вероятных вариантов развития событий…

Вечерело, самая пора искать место для ночлега. Прокрадываясь дальше и осматриваясь вокруг, сталкер с колебанием, не веря сразу, но убедившись по характерным приметам, сделал вывод, что вернулся в знакомый сектор. Он находился неподалёку от локации Гранитный Карьер. Рядышком с Дышащей Рощей, в которую соваться на ночь глядя точно не стоило. Каким образом, бродя чёрт знает где, очутился здесь, вопрос риторический. Да, да, это же Зона, она-то знает… Зона со всеми её изменчивыми правилами, исключениями из правил, отсутствиями правил, нововведениями в правилах, отменами правил.

Сталкер пробирался вдоль опушки, косясь на Рощу одним глазом. Крайние деревья лениво шевелили ветвями, медленно покачивали кронами, создавая иллюзию дыхательного процесса, пошатывались стволами, пока не сдвигаясь с мест.

В дневном режиме они и не снимаются с корней, между ними даже походить можно, если осторожно, не вызывая резкими движениями хватательные взмахи древесных «лап». С наступлением темноты, когда исчезнет питательный свет, некоторые будут отделяться от собственных корней. Затем деловито задвигаются, смещаясь в пространстве, охотясь за протоплазмой.

Не все сразу, у них установлена некая очерёдность. Общественный договор заключён, исходя из суровой реальности, что всем сразу мяса не добыть. Мало кому из них это удаётся в принципе, живые существа и сущности иных разновидностей стараются обходить Рощу стороной. Однако деревянные надеются на успех. Короче, вертятся как могут, им тоже хочется жить.

Без обид, но человек не хотел бы становиться пищей для хищных плотоядных брёвен с шевелящимися ветками и листьями. Нечто подобное и деревья, случись у них централизованные мозги, подумали бы о человеке, не желая становиться топливом или стройматериалом для ходячих кусков мяса с болтающимися отростками. Но тут уж кто кого. Сейчас у сталкера преимуществ больше, главное, что движется быстрее.

Используя основное преимущество, он стремился добраться до Карьера раньше, чем стемнеет окончательно. Там есть где спрятаться.

По ассоциации ему вспомнились другие сны, не заводские. Картины иных реальностей, после которых он просыпался с недоумением и возмущением, вызванными наблюдениями за тамошними обитателями, бездарно расходующими время. Ну, за теми, которые почти безвылазно торчат за столами, играясь, играясь, играясь… То ли выродившихся до полной утраты мотиваций, то ли обленившихся до безобразия, лишившись прямой необходимости бороться за выживание, то ли боящихся выходить из своих убежищ и схронов.

Сейчас он посмотрел на себя и себе подобных с другой стороны. Что за бессмысленные существа бездарно ходят туда-сюда, суетятся, растрачивая время жизни на то, чтобы не дать себя сожрать, и при этом самим постараться сожрать или хотя бы уничтожить кого-нибудь…

«…Я брожу по улицам ночного города. Именно брожу – таскаюсь, обессиленно волоча ноги и по-стариковски шаркая подошвами, ибо пребываю в таком состоянии, что даже не наскребаю достаточно энергии ходить.

До чего же уязвимый суперменчик оказался, во как. А вроде повидал всякого, дерьма и похлеще, нанюхался и нахлебался, в реально неприглядных и лишённых сантиментов полевых условиях немалую часть жизни провёл. Расстрелы и пытки не только в кино, завалы трупов воочию, не на картинках, и вкус крови не в переносном смысле…

И ведь не отмазаться от ответственности, не выставить претензию введённого в заблуждение пользователя: не предупредив о боли, выбросили в воду барахтаться, как щенка, мол, научись плавать или утони!

Хорошо, что подсознание у меня покрепче, подтвердило лестные характеристики. Правильные решения принимает влёт. И стрелять приказало своевременно, и эвакуацию в нужное место и время организовало.

Возвращение к истоку. Сейчас здесь можно наблюдать то, с чего начиналось. Я в том периоде, когда городу и горожанам только-только определили существовать искажённой жизнью. Всему своё время, точно. Выходит, с этой даты я без вариантов… этот, как тогда назвал… Хроносталкер. Спиритосталкерство дало сбой, крутизны не хватило, не смог пробиться сквозь блокировку неведомого противника. Зато компенсировал, утешился «пробоем» во времени.

Части города уже сейчас контрастируют. Дальше будет только хуже. Я бреду по тёмной, восточной половине. Нет, ну как тёмной. Фонари и здесь горят, но по сравнению с западной их… м-м-м, маловато, лаконично выражаясь. Вывески на порядок скромнее и почти все не светящиеся, просто надписи краской. Я могу сравнить, уже посмотрел, каково там, к западу отсюда, но перебрался сюда и намеренно остаюсь здесь. Затерянный во тьме, никому не нужный, никем не замеченный, один посреди мироздания. Квинтэссенция одиночества – скользящий по ночному городу силуэт человека в плаще с поднятым воротником и надвинутой на глаза шляпе.