События убыстряются, словно происходящее перематывается с двойной, тройной скоростью. И одновременно скручиваются в тугой узел.

Парни в униформе сходятся к трём пассажирам с разных сторон. В открытую. Спецслужбы явно не знают, что в любой миг может раздаться взрыв. Поступившая наводка не отобразила истинную степень угрозы. Надо бы сейчас послать на захват спецназеров скрытно, в штатском, и сразу десяток, чтобы наверняка, а не четвёрку обычных полицейских и пограничников.

Последствие оперативной недооценки ситуации не заставило себя ждать.

Не прошло и минуты, как расстановка сил уже была следующей:

– террористы не согласились с предложением показать документы;

– не позволили себя арестовать;

– положили троих людей в униформе, четвёртый успел отскочить;

– а сразу за этим трое боевиков, не колеблясь, похватали близкорасположенных пассажиров;

– и вместо того, чтобы самим стать захваченной добычей в руках полиции, они предпочли исполнять иные роли, захватив заложников.

Не угодившие в захват пассажиры с криками бросаются врассыпную. Три тела в униформе лежат вповалку немым предупреждением о возможной участи каждого, кто рискнёт атаковать.

Одна из заложниц беременна, живот огромный, месяц восьмой точно.

Трое преступников перемещаются и становятся плотно, спина к спине, выдвинув щитами прикрытия женщину с животом, невысокого полного старика и ещё одну женщину, яркую блондинку лет пятидесяти…

В зале вот-вот разразится перестрелка или, что ещё страшнее, громыхнёт взрыв.

Для меня время, наоборот, тя-я-анется, как в замедленной съёмке, чтобы не упустить ключевые моменты…

Пока я себя не проявляю активными действиями, не двигаюсь, лишь сканирую пространство, намереваясь выяснить эпицентр противостоящей силы. Но увы, ничего не обнаруживаю, никто из живых существ в этом зале не отображается на внутреннем экране моего локатора сверхчувств.

Ты вот этого хочешь, антигерой, а-а-а??! Так исполняются твои желания? Об этом грезил? Снилось оно тебе ночами?

А если тебя здесь нет, управляешься с операцией дистанционно, тогда ты просто трусливая мразь, неспособная даже на поле боя сунуться. Ладно, ладно, кукловод, твои марионетки не пройдут, тебе не повезло, что я как раз в этот аэропорт прибыл. Выходит, именно потому, что ты замыслил гнусное, а я почуял издалека…

И опять в ситуацию вмешивается неучтённый никем фактор.

Юная пограничница, примеченная мной среди коллег, оправдывает лестную характеристику, которую я ей мысленно дал, когда увидел и оценил.

– Отпустите девушку! Возьмите меня!!!

Девичья фигура в униформе мелькает справа от меня, пересекает нарисованную линию границы, вступает на ту сторону и устремляется прямо к сплочённой группе террористов и заложников.

За пару секунд она успевает преодолеть половину расстояния до них, и я соображаю, что пограничница отнюдь не намерена безропотно поменяться местами с беременной. Сейчас она оттолкнёт заложницу ради её спасения и героически нападёт на террористов, самонадеянно посчитав, что имеющейся профессиональной подготовки и квалификации достаточно для победы. О бомбах в одежде героиня не ведает… Дура. Эх, переоценил я уровень перспективности, к сожалению.

Шестеро посреди зала прикрыты тьмой из неизвестного источника. Я не могу ничего с их разумами творить. Печально, но факт – способен как-то воздействовать лишь на плоть. Обычными, материальными способами. Пристрелить, например. И тем самым выдать своё присутствие. Да, антисила наверняка ещё не определила источник интереса, так же как и я не смог засечь её средоточие.

Секунды до геройской атаки юной пограничницы. Выстрелить надо раньше. Но кого из троих «щитов» выбрать?! Отжившего старика, зрелую женщину или беременную?.. Её исключить нельзя, именно она с этой стороны прикрывает мишени, так уж неудачно сложилось. А поменять позицию я не успеваю, как и найти подходящего стрелка с оружием в наличии на другой точке, взять его разум под контроль и…

Автоматический пистолет, который выхватил из кобуры и бросил мне четвёртый, отскочивший из эпицентра в мою сторону полицейский, уже летит в подставленную мной ладонь. Офицер изумлённо провожает своё оружие взглядом, в шоке не понимая, зачем бросил его через линию границы какому-то мелкоразмерному пассажиру.

Первый выстрел грохочет, когда юная спасительница, отвлекшая врага и сконцентрировавшая на себе внимание, уже в шаге от группы. Пуля, просвистев в сантиметре от её головы, вонзается в глаз беременной девушке. Я вынужден стрелять сквозь её тело, чтобы попасть террористу наверняка в голову – выродок прикрылся слишком грамотно, иначе никак не выцелить было. В том-то и дело – будь у меня выбор, я бы уж конечно другую траекторию пуле придал… Вторая и третья пули используют открывшуюся в обороне брешь, поражают ещё две мужские головы, и – кончено.

С момента, когда к троице подступили с разных сторон четверо силовиков, оттикало ровно тринадцать секунд.

В течение которых мне довелось совершить вечный выбор каждого, кто действует, а не языком мелет о моральных ценностях и высокодуховности. Убить одного-двух или дать погибнуть многим.

Развязать узел не получилось, пришлось разрубать.

На четырнадцатой секунде я, выронив пистолет, отчаянным желанием не попасться «на глаза» антисиле, выдёргиваю себя из злополучного аэровокзала. Уж-жасно надеясь, что сработал эффект внезапности и всё свершилось настолько быстро, что мелькнувший в толпе и исчезнувший мужчинка никому из окружающих особо не запомнился. Разве что охреневшим полицейским распознан, но я для него скорее всего галлюцинация на нервной почве. А пистолет просто вылетел из его руки в суматохе и валяется на полу.

Я пока не в курсе, как оно всё должно происходить в случае прямых взаимодействий с высшими силами. Возможно, зря тревожусь и распознавание меня в образе «аватара» ничем фатальным не грозит. Но лучше перебдеть, чем недо. Главное, что теперь предупреждён, а значит, вооружён знанием и готов к отпору.

Надо же, антипограничник взялся на мою голову!..

В душе мерзопакостно. Если выражаться не матерно-многоэтажно, а одним словом.

Выбор тот ещё, свои собственные руки кровью запачкать, на душу грех взять, или снять ответственность лично с себя и переложить на тех, кто теоретически потом разрулит всё… То есть поступить, как добренький.

Добренький же – не добрый. Добренькие зла приносят порой столько, что и не снилось маньякам-убийцам. Именно из них произрастают равнодушные, которые сами вроде и не поступают плохо, но с их попустительства происходит самое худшее. Как там мудро было сказано? Всё, что нужно для торжества зла, это чтобы хорошие люди ничего не делали.

Но что нужно для торжества добра? Чтобы хорошие люди делали хоть что-то. Выбирали сторону улицы, по которой пройдут дальше, и шли. Я сделал, что смог в данной ситуации. Мне себя не в чем винить, но почему… я себя чувствую распоследней гнуснейшей сволочью?..