- Ну… Ты… - «кто - ты, и где – я?», крутилось в голове у Коллингейма, но, по понятным причинам, он не стал бы произносить подобные глупости вслух. – Ну, у тебя же мама в Совет Ста входит… - припомнил он.

- Мама, кстати, привет тебе пламенный передавала. Сказала, что прямо мечтает познакомиться с тобой вживую. Потребовала образец твоей ДНК. В любом виде, но лучше – семенной материал. А учитывая, что моя мама входит в Совет Ста, ты так просто не отвертишься, - хихикнула Тайни. – Я – тоже, не переживай, - успокоила она.

И говорилось это так просто, так между прочим, будто не было никаких проблем. Его подвешенного состояния на Атоване. Ее висящей на волоске жизни. Будто выпросить у него ДНК было самой большой сложностью.

Словно прочитав его мысли, Роул с той же безрассудной легкостью сказала:

- Я верю, что ты вытащишь меня отовсюду.

В общем-то, на этом разговор с Тайни подошел к концу. Коллингейм растерялся, не зная, то ли гордиться оказанным доверием, то ли расплющиться под ношей ответственности. Тай благоразумно свела обсуждение к прогнозу погоды на вечер, велела Алексу беречься, не слишком зажигать в клубе с красивыми девчонками, и они распрощались. Размышления над мезальянсом с китиаркой детектив отложил до лучших времен. Были дела поважнее.

Он запустил одновременный поиск по Бруксу и на одном комме, и на другом. Последние два дня в обоих поисковиках были плотненько заняты его персоной, поэтому Коллингейм «открутил» дату новостей на четверг, до героического ранения. И таки – да, результаты различались. На треть, не больше. Но что это была за треть! Детектив пожалел, что у него нет под рукой третьего комма – зафиксировать разницу.

На безымянном комме новости со статистикой обнаружились только по специальному запросу. У Алекса они засветились уже на второй странице. С «правильными цифрами», разумеется.

Различался образ «врага». Клиффорд на личном комме выглядел редкостным уродом как по внешности, так и по характеру.  На втором был мужик как мужик.  Высокий, крепкий, чувствовалось – из тех, кого не прогнешь. Впрочем, на записи с Блуберри он тоже смотрелся нормальным. Просто на фоне великолепного блондина это было не столь очевидно.

Большинство новостей про обоих кандидатов были ни о чем. Какие-то пустые, насосанные из ничего или явно «показательных» событий. То есть проведенных «напоказ». С броскими, сенсационными заголовками, по сути, однотипные и безликие. У Клиффорда основная ставка делалась на соцподдержку тех, кто работал на добыче. А это не меньше половины жителей Северо-западного округа, если брать в расчет семьи. Впрочем, с семьями, наверное, даже больше будет. Основной разменной монетой Брукса был харден. Но так устроены люди, что опасность минувшего дня пугает куда меньше, чем завтрашняя. И вчерашний герой весит как половина нынешнего. Харден приходит и уходит, а кушать хочется всегда. А «кушать» на Атоване  значит «работать на шахтах». В принципе, нейтралку про Клиффорда и его программу Алекс и раньше встречал. Теперь к ним добавились явно хвалебные отзывы.

Еще одним отличием колонки новостей Коллингейма были упоминания про нирвану. Она всплывала то там, то здесь, легкими всполохами. Видимо, чтобы Алекс чувствовал себя важным и значимым, и вообще для повышения лояльности к Неукротимому Ронни: с точки зрения Парсона тема китиарцев связывала детектива и сенатора.

Впереди показался его жилой квартал. Нужно было привести себя в порядок, стянуть официоз и надеть что-нибудь попроще, из прошлой жизни.  Дольше всего Коллингейм промучился с идеальной стрижкой, пытаясь вернуть волосам первобытно взъерошенный вид. Стать, как раньше, не получилось: во внешности детектива читалась рука Мастера. Затереть лоск до конца так и не удалось. Результат вышел эклектичным, но, не мог не признать Алекс, интересным.

Детектив покрутил в руках комм, определяясь, не оставить ли его дома. Всё же ночной клуб – это не только девочки, музыка и выпивка, но и три-четыре карманника на танцпол. Но всё же решил взять. Если кто-то настолько себе враг, чтобы позариться на «замаяченную» собственность сенатора Брукса из кармана бывшего детектива и кадэшника, то патологоанатом ему в помощь.

Коллингейм сунул комм в нагрудный карман куртки. Можно идти.

Но он медлил.

На душе было неспокойно.

Алекс проверил зарядку обоих коммов. Еще раз взглянул на себя в зеркальную панель под потолком. Потом бросил взгляд на статуэтку рыцаря, подаренную Тайни. Коснулся коллеги в сверкающих доспехах. Авось, не подведет.

И отправился на встречу с Олдменом и Мейси.

Но на самом выходе из квартирки его поймал вызов Роул.

- Я не опоздала? – скорее констатировала она, оглядывая знакомую обстановку. – Вспомнила про Дарк Неви. Когда я искала информацию по Блуберри и Мейси, я заглянула в предложения фрилансеров в области информационных услуг. И вот там я видела этого самого «темно-темно-синего». Он действительно среди «звезд», с самым высоким рейтингом. Даже по Сектору в паре мест отметился. Я крутанула примеры из его портфолио на анализаторе по лингвистике, семиотике, дискурсу… и так далее, - быстро свернулась она, видимо, осознав, что для детектива это как набор звуков из шаманского заклинания. – Так вот, - прощебетала Тайни с видом «ни за что не догадаешься», и Алекс сразу догадался.  - Постинги с близкими характеристиками  есть как на стороне Брукса, так и на стороне Клиффорда.

- Но стопроцентной гарантии нет? – на всякий случай уточнил Коллингейм.

- Стопроцентную гарантию дают на кладбище. А жизни - одни вероятности, - легко ответила Тай. – Я даже не уверена, что это примут как доказательство в суде.

- Но ты в это веришь?

- Верить можно в Святого Духа или в приметы. А я полагаюсь на науку. Особенности речи в комплексе - очень устойчивая характеристика. Как ни старайся, свой способ мышления не подделаешь.

- Спасибо, Тай. Ты мне очень помогла, - признался Алекс.

- Да ерунда. Обращайся, - улыбнулась Роул и отключилась.

Было заметно, что решение задачки приподняло Тайни настроение. Коллингейм, в отличие от подруги,  эмоционального прилива не ощущал. Да,  Мейси работал на два фронта. Запись встречи Шуза со Скоттом Клиффордом была отправлена вскоре после разговора с ним. Чисто психологически он как человек, не обезображенный нравственными ценностями, идеально подходил под типаж продажного сотрудника. Но даже это не доказывает, что Невил работал против Брукса. Он мог играть информационными потоками, не сливая конкурентам детали кампаний. Да что там: его могли в эти детали даже не посвящать. И запись мог прислать кто угодно. Однако именно Мейси представлялся наиболее вероятным кандидатом на роль «крота».

Увы, Коллингейма наняли не для того, чтобы найти шпиона. Его пригласили, что найти Томаса Шуза. А к разгадке его исчезновения детектив даже не приблизился.