– А ты их ромашками?

Тростников и хотел пошутить, но вышло как-то совсем невесело. В его голосе чувствовалось какое-то нездоровое напряжение. Как будто и не рад он был победе над бандитами.

– Ага, ромашковым отваром. Одного сразу пропарил, а других, когда догнал…

– А сразу – это как?

– Ну, я же говорил, что всю обойму им вслед разрядил.

– Попал?

– Попал. Колосову на карандаш.

– Если бы только Колосову… Кто видел, как ты стрелял? – В голосе Тростникова пока еще робко звякнула металлическая нотка.

– Не понял.

– Вчера в тебя стреляли люди Баграма. Это доказанный факт, даже Колосов его не оспаривает.

– Я тебя внимательно слушаю, – нахмурился Артем.

Неправомерное применение оружия – вещь серьезная. И уголовно наказуемая.

– В Москве трупы, здесь трупы. Это похоже на месть.

– Мстят мне. За Бражника. А я не хочу, чтобы они мне отомстили. Поэтому я вынужден защищаться.

– Да, но ты сам бросился за баграмовскими в погоню.

– Иван, что-то я не понял, ты на чьей стороне?

Этот вопрос поставил Тростникова в тупик.

– Что значит, на чьей я стороне?! – В его голосе прорезались визгливые нотки.

– Ну, если ты мне не веришь.

– Я тебе не верю?! – разволновался Тростников.

– Свидетелей требуешь.

– Свидетелей?!… Ну да, свидетелей… Но не требую. Колосов требует!…

– Есть у меня свидетели.

– Очень хорошо. Сделай так, чтобы комар носа не подточил. А я звоню местным, пусть выезжают.

В трубке послышались короткие гудки. То ли связь оборвалась, то ли Тростников сделал вид. Артем глянул на дисплей. Сигнал не самый хороший, но, тем не менее, присутствовал. Хотя, конечно, разговор мог оборваться и по техническим причинам.

– Жениться мне надо, – в раздумье проговорил он.

И вздрогнул, услышав голос Любы.

– Что?!

Оказывается, она стояла совсем рядом, только руку протяни. Артем действительно мог обращаться к ней.

– Жениться мне надо… – не растерялся он.

– Это не ко мне!

Люба смотрела на него с восторгом влюбленной девушки, но ее «нет» прозвучало довольно-таки решительно. Да, она готова была влюбиться в бравого полицейского, но далеко в отношениях с ним заходить не собирается. Зачем ей такой геморрой, как жизнь с ментом? Это во-первых. А во-вторых, друзья не так поймут. Любе не надо было ничего говорить: Артем все прочел в ее взгляде – романтическом, но отнюдь не наивном.

– И не ко мне тоже, – качнул головой он.

– Тогда о чем разговор?

– Это не разговор, это мысли вслух… Брожение мысли. Вслух.

Неспроста Тростников завел с ним разговор о семье. Жена, дети, налаженный быт – все это могло успокоить Артема и отбить желание совать голову в пекло. И начальству, соответственно, будет меньше хлопот.

Тростников знал, что говорил. Он и сам когда-то был сорви-головой, даже первое время после того, как женился, рисковал своей жизнью без страха и упрека. Родилась дочь, затем два сына-близнеца. Тростников остепенился, успокоился, перестал лезть на рожон. Действительно, кто будет кормить его семью, если он вдруг погибнет? Но задумывался он и над другим вопросом. Чем кормить семью? Служебным положением он вроде бы не злоупотреблял, на взятках не попадался, но вдруг все-таки скурвился? Вдруг продал душу тому же Баграму?

А может, он продался Баграму еще раньше, когда тот убил свою любовницу. Сбагрил дело наркоконтролю, который также успешно его развалил…

Если так, то теперь понятно, почему Артем плутал в потемках. Если бы не случайность, ему бы самому пришлось подключаться к видеоплатформе МВД. Для него это, в принципе, не проблема, хотя и существовали определенные сложности.

Зато бандиты Баграма могли теперь отслеживать Артема. И еще Тростников мог навести их сюда вместо полиции. Подъедут и с ходу откроют огонь – никто не уцелеет.

– У них там случайно кокса не было? – спросила Люба, кивком показав на «Гелендваген».

Артем усмехнулся, прочитав ее.

– А то ты вдруг нюхнул ненароком!

Что-то в этом роде он и ожидал услышать.

– Не обращай внимания, – качнул головой Артем.

– Как я могу не обращать на тебя внимания, если ты меня замуж зовешь? Вдруг ты нарик законченный?

– Я тебя замуж не зову, – отрезал Артем.

– Нет?! – Люба вскинула брови, собираясь обидеться.

Артем перевел взгляд на Мишу.

– Вам нужно уезжать, – сказал он.

Нельзя ему было покидать это место, не дождавшись полиции, но для него риск – это привычное, можно сказать, будничное состояние. А Слюсареву возможная встреча с бандитами Баграма не нужна, он уже и без того хлебнул.

– Куда?

– А куда вы ехали?

– Ну, на море.

– Туда и езжайте.

– А можно?

– Нужно. И чем быстрей, тем лучше.

Артему нужны были показания Слюсаревых и Любы, но большой срочности он в этом не видел. Пусть уезжают, а он их потом найдет. Никуда они от него не денутся.

* * *

Машина шла быстро, легко. Ее не преследовали, заслоны на пути не ставили, потому и возникло чувство окрыленности, полета над вчерашним днем. Все беды позади, в настоящем – свобода, впереди – море. Об этом хотелось кричать, но Миша молчал, как будто неосторожное слово могло вспугнуть удачу. И девчонки притихли.

Шедшие впереди машины стали притормаживать, попутный поток загустел и, в конце концов, совсем остановился. Но если раньше пробка на дороге всего лишь навевала тоску, то сейчас вдруг навалилась паника.

– Почему ты Олегову про Смита не сказал? – спросила Рита.

Чувство тревоги одолевало ее.

– Что я еще не так сделал? – буркнул Миша. – Давайте сразу вываливайте.

Он, конечно, правильно сделал, что свернул с дороги – на помощь Олегову. И даже смог выручить его. Но при этом девчонки могли погибнуть, они ясно это понимали. И сейчас могли предъявить ему за безрассудство. Хотя фактически сами и спровоцировали ситуацию.

– Да нет, все так. Просто, если Смит воскрес, его нужно искать.

– Олегову сейчас не до него, – пожал плечами Миша.

– И не до нас… Сейчас до нас никому нет дела! – всплеснула руками Рита.

– А ты нас не защитишь, – вставила Люба.

– Нет, конечно, – скривился Миша.