– А вы, значит, виделись с Андреем… – издалека я начала диалог.

– Прошлым вечером дело было.

– Вот оно что… – проявила я интерес.

– Да! Пришел ко мне Андрей Геннадьевич – сам не свой, лица на нем нет! Попросил спички. Только я сразу понял, что не в этом дело… Предложил ему войти, а он только и рад был. Вот тогда-то он и рассказал мне про убийство жены, про то, что теперь и за ним охоту ведут. Страшно ему было одному в доме оставаться, вот он и пришел ко мне! Проговорили с ним за жизнь аж до самого утра!

В чайнике забулькала вода, и Семен Дмитриевич тут же вскочил с места. Я наблюдала за тем, как он разливает по кружкам кипяток, и спросила:

– А в котором часу он к вам пришел?

– Так начало двенадцатого было.

«Спустя полчаса, как я уехала отсюда… – подумала я. – За это время ему никак нельзя было успеть доехать до города, убить Седова и вернуться обратно! Нет! Убийца точно не он!»

– И до самого утра он у вас просидел? – уточнила я.

– Верно! Все ждал кого-то – в окно глядел. Так вас, поди, и ждал! Потому как утром, чуть рассвело, сказал, что поедет в город к своей знакомой – мол, она сама должна была за ним приехать, но раз ее нет…

– Да, меня ждал, – сказала я скорее самой себе, чем своему собеседнику.

– А Аллу Николаевну и правда убили? – спросил мужик.

– Следствие еще идет, – ответила я.

– Такая красавица была. Такая красавица… – заохал Семен Дмитриевич.

– Н-да…

– Да вы пейте чай! – потчевал меня хозяин сторожки. – У меня и варенье есть. Угощайтесь!

Никакие засахаренные фрукты мне были уже не нужны. Все, что было нужно, я узнала, но просто так встать и уйти мне не позволяла совесть.

– А ведь я заходила к вам в сторожку, хотела поговорить, но никого не застала… – чтобы хоть как-то занять время разговором, произнесла я.

– Оно и немудрено! Сейчас самая работа!

– Неужели? – изобразила я на своем лице интерес.

– Да. Большинство начинает разъезжаться в город – кто-то забывает закрыть окно, кто-то калитку оставляет нараспашку! Всякое бывает! Вот и хожу, проверяю! Но это еще полбеды! Тут одни как-то отопление забыли отключить! Чуть было беды не наделали… – вещал мне о своей нелегкой службе Семен Дмитриевич.

– Отопление?.. – что-то резануло слух. – Это как?

– Отопление здесь проводили еще по-старому – в каждом доме протапливается свой котел, – пустился в объяснения мой новый знакомый. – А иначе – околеть можно! Но если в доме никого нет, то отопление обязательно нужно выключать.

– Да? А если не выключить? Что будет?

– Дом может сгореть. Вот и приходится мне дорожки топтать – проверять, все ли везде в порядке…

– Значит, прежде чем уйти из дома, котел отключают? – переспросила я. – А включают его, когда снова приходят?..

– Так я тебе про это и толкую!

– Вот оно как… – А Болотовы никогда не забывали отключать котел?

– Не-ет! Сколько их знаю, они в этом плане всегда ответственные были! Поэтому я и насторожился, когда тебя на их участке заприметил!

Я слушала сторожа вполуха, в голове ворошились какие-то недобрые мысли: «Когда мы первый раз приехали с Андреем сюда, в доме было тепло. Даже жарко! Я отлично это помню! Болотов еще предлагал открыть форточку. А сегодня… Сегодня я чуть переступила через порог и тут же замерзла». И та газета – вдруг вспомнила я. Когда я первый раз осматривала дом Болотовых, то в одной из комнат нашла свежий номер газеты. Тогда я не придала этому никакого значения, но теперь…

Я еще не знала точно, что именно, но что-то в этом мне определенно не нравилось!

– А сколько времени нужно, чтобы котел остыл? – осторожно подбирая слова, спросила я.

– За час в доме наступит собачий холод.

Я допила чай, выслушала еще несколько жалоб от Семена Дмитриевича на свою нелегкую работу и засобиралась. Но, уже собравшись уходить, на пороге я остановилась и спросила:

– Извините, а вы случайно не знаете: в доме Болотовых кто-то жил последнее время?

– Нет! – чистосердечно ответил мне мой новый знакомый. – Ни Алла, ни Андрей не приезжали с самого лета!

– А может, кто-то другой? – рискнула спросить я.

По недоуменному взгляду Семена Дмитриевича я понимала, что говорю бред.

– Никого не было! – развел он руками. – Точно говорю! Я по десять раз на дню мимо их дома прохожу – обязательно бы заметил, если бы кто жил. Но ни машины около ворот не было, ни свет в окнах не горел.

– Ясно, – кивнула я и поспешила шагнуть за порог.

Уже не обращая никакого внимая на дождь, я добрела до своей машины, забралась в салон, включила печку, но еще долго не отъезжала от кирпичного дома Болотовых. Сквозь лобовое стекло, по которому струями стекала вода, я смотрела на темные окна дома, на крошечный балкончик на втором этаже. А в ушах у меня звенели слова Андрея, когда я первый раз предложила ему пожить в этом самом доме.

«– А ты ведь говорил что-то про загородный дом. Может, там поживем некоторое время?

– Загородный дом?..

– А что? Мне кажется, отличный вариант! Далеко это от города?

– Да нет… Каких-то пару километров… В поселке Березовая Речка…

– Вот и отлично! Поехали туда!

– Возможно, но…

– Что?

– Нет, просто… Может, не стоит?

– Почему?

– Все же пригород… Мало ли…

– У тебя есть более подходящие варианты?»

Болотов долго и упорно не хотел соглашаться ехать в загородный дом. Почему? Что-то мне подсказывало, что Андрей прекрасно знал о том, что там находится тайный гость…

Я закурила сигарету, включила дворники. Сквозь дождевые потеки кирпичный домик, принадлежащий некогда счастливой чете Болотовых, казался каким-то неприятным и необжитым. Мне захотелось уехать отсюда как можно скорее! Я зажала сигарету в зубах, повернула ключ в замке зажигания и тронулась с места.

Странная штука – я торопилась в поселок, чтобы развеять свои сомнения, а уезжала отсюда с еще большим ворохом подозрений и страшных догадок…

* * *

Но если в истории с Болотовым была сплошная неразбериха, то в деле с кражей моего пистолета я должна была разобраться раз и навсегда!

С желанием установить истину и решительным настроем я подрулила к посту ДПС. На трассе тосковал все тот же пузатый мент. Судя по его печальной физиономии, день сегодня был не рыбный. Оно и понятно – на улице такая непогода! Так что, завидев, что я торможу точно около него, гаишник оживился, в его глазах вспыхнул алчный огонек, и он наклонился к окошку.