Я в силу своего прежнего положения младшего лекаря всегда был далек от высшей знати. Невесту принца видел хоть и часто, но всегда издалека.

С такими, как я, она точно бы не делилась планами и не спешила перетаскивать на свою сторону.

А вот Кляус – начальник стражи – легко стал перебежчиком.

Кляус всегда казался мне человеком хитрым, остерегающимся необдуманных шагов. Он явно имел свои резоны предать нового короля, если так легко пошел на подобное.

Интересно, что пообещала ему будущая королева? Или же он рассчитывал, что станет управлять ее руками, будучи уверен в слабости женщины?

Я даже усмехнулся: нет, слабой Таис точно не была. Не теперь, когда я узнал о ней больше, чем следовало.

Не приходилось даже сомневаться: она отдала прямой и четкий приказ убить Ричарда, а уверения в обратном лишь подтверждают ведомое положение покойного начальника стражи. Неизвестно, какие чары применила невеста Ричарда, но подействовали они прекрасно – своего она почти добилась.

Пока я раздумывал, не заметил, как Эмма спряталась в моих объятиях, словно напуганный котенок, уперлась кулачками в мою грудь и заплакала. Она не издавала ни звука, просто ее слезы оказались настолько горячи, что едва ли не прожигали мне кожу.

Я коснулся ее спины, легонько, невесомо, но даже такого невинного прикосновения хватило, чтобы напугать бедняжку. Она вздрогнула и отпрянула в сторону, выставив вперед руку, показывая дистанцию, на которую к ней не стоит приближаться.

– Все уже позади, – успокоил ее я.

Но она покачала головой.

– Это лишь начало, – прошептала она, оглядывая пространство вокруг, усеянное телами.

Я интуитивно закрыл ей обзор – ни к чему ей смотреть на мертвецов, пусть лучше смотрит на меня. Ведь даже теперь ее глаза, хоть и блестят от слез, все равно остаются красивыми, чистыми и светлыми.

Захотелось вновь обнять ее, прижать к себе, утешить. Может, даже поцеловать.

С этим желанием я боролся постоянно, еще с момента нашей первой встречи в купальнях.

Но ведь это Эмма.

Колючая кочевая.

Она напоминала мне дикого ежа. Доверилась, расслабилась, но одно неосторожное движение – и вновь свернется в клубок иглами наружу.

Но может быть, сейчас было то самое время, когда можно коснуться губами ее губ. Почти целомудренно, невесомо. Чтобы утешить…

Почти решился. Почти подошел, даже несмотря на то, что она все еще стояла с вытянутой вперед рукой и зажатой в кулачке горстью земли.

Помешал Ричард, окликнувший меня:

– Кэрлайл, нужна твоя помощь. Необходимо оттащить тела с дороги вон в те кусты. – Он неопределенно махнул рукой в сторону. – Эмма должна вернуться в карету. Я сам помогу ей.

Ну уж нет! При всем моем уважении, ваше величество, я не хочу, чтобы вы ее трогали. И, не обращая внимания на сопротивление девушки, я подхватил ее на руки, чтобы отнести.

Тут Ричард был прав – в экипаже ей будет безопаснее.

Кучер успел сбежать. Странно, что не воспользовался своим же транспортом. Поместив Эмму в карете и плотнее захлопнув дверцу, я поспешил вернуться. В самом деле, какими такими поцелуями заняты мои мысли, пока творится такое!

Но меня тянуло к Эмме с непреодолимой силой – отрицать очевидное не имело смысла.

– Что так долго? – первым делом спросил Ричард, когда я отошел из-за кареты. – С ней все в порядке? Она не ранена?

– Нет, ваше величество, Эмма не пострадала, – делая особый акцент на имени, отвечал я, – только напугана.

– Не время для эмоций, – скупо ответил он. – Нужно во дворец.

Я пораженно вскинул брови.

Он серьезно?

– При всем уважении, ваше величество, но это глупо. Стража уже показала, что они против вас. Вернуться во дворец – самоубийство.

Я наблюдал за реакцией Ричарда, ждал, что он ответит, признает, что сглупил, но королей, по всей видимости, специально обучают держать эмоции в узде. Он и бровью не повел, оставалось только догадываться, какие мысли зашевелились в монаршей головушке.

Или Кляус прав, и сумасбродство Ричарда сыграло против него же, делая его поступки нелогичными и даже опасными?

«Или ты просто ревнуешь Эмму к его величеству!» – неожиданно воскликнул внутренний голос. Пришлось приказать ему заткнуться, потому как слишком уж его довод оказался похож на правду.

– Возможно, ты прав, – через некоторое время недовольно, но все же признал мою правоту принц. – Но мы должны оттащить тела с дороги.

Спустя долгие минуты грязное дело было завершено.

– Уезжаем отсюда. Город уже просыпается, тела скоро обнаружат. Времени хоронить предателей точно нет, – твердо решил король.

Я с ним лишь согласился.

Мне пришлось сесть за поводья, так как Ричард с Эммой продолжили путь в карете.

Надвинув капюшон плаща на лицо, я ехал по оживающей столице, подальше от замка, пока не остановился у одной из таверн, тихой и неприметной.

Хозяин был моим должником – когда-то я вылечил его от одной неприятной болячки.

– Переждем тут, – произнес я, спрыгивая с козел. – Скройте лица, чтобы вас никто не узнал.

С заселением проблем не возникло.

Узнав меня, тавернщик просто кинул ключи от одного из номеров.

Судя по его хитрому взгляду, он решил, что я со своим «дружком» притащил уличную девку поразвлечься.

Разубеждать его я не стал, хоть меня и накалило то, что Эмму приняли на шлюху.

– Нужно разведать, что происходит во дворце, – твердо произнес Ричард, укладывая Эмму на единственную кровать в комнате. – Скоро город наводнится горожанами и королевской стражей. Если я прав, то нас будут искать.

– Мое лицо не настолько приметно, чтобы узнать его в толпе, – ответил я, здраво взвешивая шансы Ричарда пойти в город. – Здесь, на окраине, нас не станут искать. По крайней мере, какое-то время. Скорее всего, основные силы сосредоточены именно у дворцовых стен – там нас ждут.

– Я не смогу сидеть сложа руки, пока самозванка правит королевством.

– Ваше величество, нужно все обдумать, прежде чем…

– Прежде чем Таис окончательно захватит власть? – Ричард принялся мерить шагами комнату со скрипучими половицами.

– Мэр Кэрлайл прав, – поддержала Эмма. – Давайте останемся здесь и переждем. Нужно подумать… – она вздрогнула. – Агве ведь предупреждала о чем-то подобном. Только мы не поняли…

Удивительно, но ее король послушал. Кочевую девчонку, которая в его присутствии не должна рта раскрывать без особого разрешения.

Моя идея оставить их наедине сразу перестала казаться здравой, и чтобы, не приведите боги, не передумать, я взял плащ и, скрыв лицо под капюшоном, покинул комнату.