– Он сам делал, да?

Кара попыталась разогнать туман в голове и сосредоточиться. Сам – это граф Экундо? Вроде, он доверил ректору только подготовку. Тот вызвался ассистировать, приобщиться к уникальному эксперименту. Лучше бы аспиранта прислал! Кара натерпелась такого стыда, что хватило бы на десять жизней. Даже дотошность врача не сравнится с поведением ректора. Об ощущениях Кары он не думал, для мага она мебель. Потом у молодой женщины отнялись ноги, руки, она погрузилась в небытие и вот очнулась.

Холодно. Ах да, Кара ведь обнаженная, лежит на металлическом столе. До того, как ее туда поместили, поверхность протерли спиртом. Лучше бы матрас принесли. Голая, и все смотрят. Она хоть живая или мертвая? Если первое, нужно возмутиться, если второе, то уже плевать.

Стукнула тяжелая дверь, и стайка преподавателей отхлынула от стола.

– Вам тут бесплатный балаган? – послышался недовольный голос Верховного некроманта. – Раздутый штат, нечем заняться?

В пять минут помещение опустело. Кара этого не видела, только догадывалась.

– Так, что тут у нас? Удалось или в раствор как наглядное пособие?

«Не надо меня в раствор!» – мысленно завопила молодая женщина. Разумеется, граф не слышал. Подойдя вплотную к столу, он замер, рассматривая ауру. Кара тоже замерла, остановив поток мыслей. Ну же, ну! Показалось, у нее даже кровь в жилах застыла. И не фигурально, действительно перестала течь на мгновение. Молчание затягивалось. Каре начало казаться, что она превратилась в очередную неведомую форму существования, которую даже студентам не отдадут. Но вот Верховный некромант заговорил, спокойно, пусть немного задумчиво:

– Может, тот мальчишка не совсем олух. Но однозначно записать. Прежде точно никто не сподобился.

Граф прикрыл Кару простыней и провел ладонью над ее телом. От его руки исходило приятное тепло, точно такое же, как от новой ауры молодой женщины. Она сменила цвет, стала фиолетовой, но по краям уже переходила в оранжевую. Странное оцепенение спало, Кара распахнула глаза… чтобы с непривычки снова их закрыть.

– С новым рождением! – поздравил Морис. – Лицо у вас тоже обычное, под вуалью можно не прятать, хотя я советовал бы поносить ее некоторое время. Кожа пока тонкая, солнце и яркий свет могут ей навредить. По той же причине воздержитесь от косметики. Через неделю все пройдет.

– То есть я живая?

Кара до сих пор не верила. Язык еле ворочался, но она задала бы этот вопрос, даже если бы он не шевелился вовсе.

– Да.

– Совсем-совсем? – уточнила молодая женщина.

– Полагаю, да. Возможно, с некоторыми отклонениями, но аура светлеет с каждой минутой.

– Отклонениями? – тревожно уточнила Кара.

Воображение тут же нарисовало яркую картинку: каждое полнолуние госпожа Барк, вытянув руки, расхаживает по городу с замогильными причитаниями: «Мне нужна твоя кровь!» Чья именно, сознание уточнить не удосужилось. Графская, наверное, высшей категории, отборная.

– Без понятия. – Морис достал из кармана увеличительное стекло и попросил Кару некоторое время не двигаться. – Прежде мне живых покойников воскрешать не приходилось.

– А мертвых покойников?

Лежать спокойно оказалось трудно. После стольких часов оцепенения хотелось размять каждую косточку. А Верховный некромант не спешил, склонившись над Карой, изучал зрачки, оттягивал веко. Неужели у нее что-то с глазами? Хотелось вскочить и срочно потребовать зеркало. Какое тут «не двигаться»?

– Обычно все покойники мертвые, каламбур потребовался только для вашего случая.

Так и не ответив на вопрос, Морис убрал лупу и цокнул языком, то ли довольно, то ли наоборот, обдумывая проблему.

– Милорд?

Кара оказалась настойчивой, о вопросе не забыла. Но женщине простительно, она существо любопытное, не успокоится, пока не доконает.

– Ваши родители не ошиблись с именем, – покачал головой граф. – Воистину, вы Кара! Не понимаю, почему я не превратил вас в пепел? Но сейчас уже поздно.

– Милорд сожалеет об этом?

Раз некромант убрал лупу, можно сесть, а то разговаривать лежа неудобно. Заодно толком осмотреться, хотя и так ясно, помещение из тех, куда даже по работе заходишь в случае крайней необходимости. В реальности оказалось еще хуже. Кара честно собиралась молчать, проявить уважение к титулу и заслугам графа, но таки завопила:

– Это морг?!

Даже королева не сдержалась бы, если бы ее взгляд уткнулся в полки с мертвыми телами. Часть лежала просто так, часть погрузили в закрытые ванны с раствором. Запаха нет, но визуальные эффекты компенсировали его сполна. Зато понятно, почему так холодно, не только в металлическом столе дело.

– Явно не гостиница, – усмехнулся Морис.

Поведение Кары его позабавило. Неуклюже соскочив со стола, обвязавшись простыней, словно древней тогой, она вела себя как человек в окружении врагов: стоя на одном месте, поворачивалась по часовой стрелке, лихорадочно пыталась объять взглядом необъятное.

– Вы заранее настроились на неудачу!

Палец молодой женщины ткнулся в грудь некроманту. Совсем невежливо и очень рискованно. Но Кару мало заботил риск вернуться на кладбище, внутри бурлило возмущение. Ее положили в морге, накрыли отвратительной грязной простыней, растоптали девичью честь… Хоть бы тискали, извращенцы!

– Это не морг, а практический класс некромантии, – устало пояснил граф. То, что сначала забавно, потом начинает утомлять. – Или вы полагали, будто я провожу эксперименты в собственной гостиной?

Эмоции постепенно улеглись, и Кара неохотно признала чужую правоту. Но все равно неприятно, скорей бы выбраться отсюда!

– И что теперь? – Вопрос надлежало задать сразу же, но получилось только сейчас.

Верховный некромант пожал плечами.

– Ничего. С точки зрения закона и магии вы живы.

– А, – догадалась молодая женщина, – мне нужно вам заплатить?

Лицо Мориса потемнело, и она, ойкнув, прикрыла рот рукой. Похоже, Кара только что оскорбила одного из теневых правителей государства. Интересно, ее просто раствором зальют или разложат по банкам корма «Собачья радость»?

– Кажется, мы уже обсудили данный вопрос, – ледяным тоном отчеканил граф Экундо. – Я не намерен возвращаться к нему снова. Вам принесут одежду и…

– … и зеркало, – таки вклинилась Кара.

Ей терять нечего, потенциальные покойники наглые.

– Я вас лично к нему отведу, только дайте договорить! – рявкнул Морис.

Нет, определенно, подобные трупы ему не попадались! Сначала пролезла на отбор невест, потом устроила торги, спутав его с ярмарочным лоточником, а теперь вместо благодарности зубоскалит. Наказать бы ее, но уж больно интересно, где для госпожи Барк проходит граница дозволенного. Занятная женщина! Обычно слабый пол делится на два типа: умные и красивые. Некоторые умудрялись сочетать и то, и то, но Кара… Она пошла своим путем, хотя Морис вынужден был признать, отличалась приятной внешность. Не кукольной, доведенной до совершенства магическими эликсирами, а живой, подвижной, как сама Кара. И вела она себя не так, как в его представлении положено поступать девице низкого происхождения. В то же время госпожа Фера́ дурного слова не сказала о ее воспитании, а ведь Верховный некромант с пристрастием допросил старшую даму дворца. Наверное, поэтому с пальцев графа до сих пор не сорвалось заклинание.