Дженни, кажется, по-новому на меня взглянула и недовольно покачала треугольной головой. Я же сделал вид, что не замечаю этих нескромных намеков на мое несовершенство, и лишь «сказал»: «Плыви помедленнее или дай мне уцепиться за твой гребень». — «Валяй», — ответила она и подставила свою спину с треугольными костяными наростами вдоль позвоночника.

Я схватился за один из них, и мы заскользили вниз, в темную глубину Тихого океана. Сказать по правде, это путешествие нельзя назвать приятным — поскольку я прикован к человеческому телу, ничто человеческое мне не чуждо. В том числе — давление окружающей воды на мои внутренние органы и особенно на мозг.

К счастью, я довольно быстро приспособился к давлению, полупрозрачные звезды перестали вспыхивать у меня перед глазами, и гул в голове исчез. Я увидел, что мы плывем вдоль практически гладкой стены, и понял, что мы вышли за пределы трудолюбия Белых. Ага, кораллы они разместили только на глубину метров пятнадцати, а глубже — то ли поленились, то ли времени у них не хватило…

Абсолютно гладкая стена, сгущающийся вокруг нас мрак… Вскоре Дженни замедлила спуск и я наконец увидел то, что она нашла — исполинскую голову дикой собаки с длинными квадратными ушами и узкой пастью, больше напоминающей загнутый вниз клюв.

Дженни «спросила»: «Как ты думаешь, чья это голова?» Я подплыл поближе и ответил: «Это дикая собака. Благодаря своей бурной фантазии египтяне нередко изображали с такой головой Сета… Ты, кажется, действительно нашла вход».

Я внимательно осмотрел остроносую голову. Она сделана из камня, скорее всего из гранита — при таком освещении я не мог определить точно. Я искал какой-нибудь механизм, который открыл бы вход. То, что войти мы можем только через эту голову, очевидно — рядом нет никакого отверстия, только гладкая стена, а просканировав исполинский лик Сета, я почувствовал, что за ним точно есть туннель, ведущий в глубь острова. Оставалось только найти открывающий механизм.

Я обратил внимание на чуть заметную полосу, разделяющую пасть собаки. Значит, нижняя челюсть могла опускаться. «Попробуй надавить на глаза», — подсказала Дженни. Она права — глаза Сета размером с мой кулак тоже имели швы по окружности и не казались монолитными. Я надавил на них, и пасть медленно открылась. Что дальше?

Я заглянул внутрь головы, но ничего не увидел. Сунь руку в пасть Сету. Какой образ, браво! У Белых хорошее чувство юмора, Я сунул руку по локоть и почти сразу же нащупал рычаг, Дернув его на себя, я услышал гулкий скрежет и увидел, что голова собаки пришла в движение. Я тут же поспешно отплыл в сторону, так как потоки воды хлынули в образовавшуюся щель, и не хватало еще, чтобы меня засосало внутрь.

Мы наблюдали, как голова Сета медленно сдвигается, освобождая темный и достаточно широкий проход в глубь острова. Дженни уже направилась вперед, но я остановил ее: «Постой, не сейчас, Нам надо поговорить, перед тем как идти к месту Прорыва».

Дженни неохотно согласилась и поплыла наверх. Я вновь уцепился за ее гребень, и мы стремительно стали подниматься к поверхности. Декомпрессия меня не пугала — я уже контролировал свое тело и совершенно не волновался о состоянии здоровья. Меньше чем через пять минут мы достигли поверхности и вынырнули в теплый соленый воздух.

Дженни тут же трансформировалась обратно в человеческую форму, но, к моему величайшему удивлению, каким-то образом сразу же оказалась в гидрокостюме. Я лишь вздохнул и медленно поплыл к берегу, Дженни меня обогнала и, пока я выбирался на берег, кряхтя и отплевываясь от привкуса соли на губах, она уже стояла на белом песке и выжимала свои прекрасные черные волосы.

— Почему мы не пошли внутрь? — спросила она. Прежде чем ответить, я не торопясь снял маску? ласты, баллон и компенсатор и сел на песок, потирая виски. Декомпрессия упорно пыталась меня доконать, но не на того напала.

— Нам надо поговорить. И разговор будет тяжелым.

Дженни презрительно скривила губы, и я понял, что подобные разговоры ей не в новинку и она чихать на них хотела, Видимо, она даже и не догадывается, о чем именно я хочу с ней поговорить, А я хотел выложить ей все как есть, то есть раскрыть, так сказать, все карты.

— Присядь, дорогая. — Я создал сигарету.

— Ты слишком много куришь, — сказала Дженни, усаживаясь напротив меня.

Я глубоко затянулся и ответил:

— Нам можно, рак легких нам не грозит.

Дженни хмыкнула, а я начал сомневаться в своих намерениях.

А стоит ли раскрывать ей все карты? Ведь она же новичок, к тому же Фигура, еще не абстрагировавшаяся до конца от своего пола. То есть женщина. Какова будет ее реакция? Чего ждать? Холодного спокойствия или бурной истерики? Черт побери, может, все-таки подождать? Я знал одно — нужно обязательно с ней поговорить перед тем, как идти к месту Прорыва. Перед решающей схваткой между нами не должно быть никаких недомолвок, иначе наша миссия будет провалена. Может, подождать до вечера?

— Итак, — сказала Дженни, вопросительно поднимая брови.

Она ждала тяжелого разговора, но я уже решил, что разговор состоится вечером, поэтому сейчас лихорадочно придумывал, что с ней обсуждать в данный Момент. Нужно говорить о чем-то серьезном, чтобы не оказаться в дураках.

— Голова Сета, — начал я, хмурясь и усиленно думая, как продолжить предложение. — Ммм… Белые явно намекают на то, чего нам следует ожидать.

— Они намекают об этом на протяжении всего нашего пребывания здесь, — перебила меня Дженни.

— Точно, — кивнул я.

И тут мне стало ясно, о чем вести разговор. Меня уже давно терзали смутные подозрения относительно происходящего, и сейчас самое время ими поделиться,

Я глубоко затянулся и начал:

— В общем, гложет меня одна мысль. Давай рассуждать. Белые постоянно намекают на то, что Прорыв будет обставлен в антураже Древнего Египта, но мне кажется, мы упускаем из виду нечто важное. И это в результате может сыграть с нами злую шутку. Я хорошо знаю Белых, и уверен, что на этот раз они приготовили нечто оригинальное. Причем настолько необычное, что это, возможно, поможет им осуществить Прорыв.

Дженни нахмурилась.

— Так серьезно?

— Да. Во-первых, Прорыв, который мы с тобой должны ликвидировать, исключительный с самого начала. Еще ни разу за всю историю Игры Прорыв не осуществлялся на Клетке, не принадлежащей собственно Доске, другими словами — на искусственно созданной суше. Соответственно, мы с тобой находимся на враждебной территории, которая, я уверен, преподнесет нам еще немало сюрпризов вроде фантома-Сфинкса. А во-вторых, проанализировав все подсказки, которые нам оставили Белые, можно прийти к выводу, что нас ждет…

Я сделал паузу, чтобы затянуться. Дженни меня больше не перебивала, значит, считает, что я либо несу полную ахинею, либо говорю нечто толковое.

Второй вариант мне представлялся более привлекательным, поэтому я несколько воодушевился.