— Дура, — вздыхает Марсель. — Вариант “обратиться к друзьям за помощью” не рассматривала?

— Я справлюсь. Со всем справлюсь! — говорю, стиснув зубы. — Для этого мне не нужно твое одобрение. Ну, так что?! Я свободна днем или мне сидеть и держать в зубах тапочки наготове, чтобы тебе услужить?!

— Вот что ты упрямишься?! — злится. — Даже сейчас!

Громко отодвинув стул, Марсель встает из-за стола, полыхая негодующим взглядом.

— Почему бы тебе не сказать: да, я в заднице, помогите! И все! Все… Неужели ты думаешь, что никто бы тебе не помог? Ну… — складывает руки под грудью. — Можешь попросить меня!

— Попросить?! Тебя?! Чтобы ты потом меня каждую секунду жизни этой помощью попрекал?!

— Так, значит, для тебя лучше тот вариант, что сейчас? Работать в агентстве, отдавать процент менеджеру, а оставшиеся деньги отдавать для уплаты долгов твоего мужа?! И как долго это продлится? Что это вообще за жизнь такая? Кабала!

— Обычная жизнь. Обычных людей. Не у всех папочка — миллиардер, готовый исполнить твои мечты о небе! — огрызаюсь.

Снова собачимся! О… Кровь вскипела. Марсель тоже взбудоражен, волоски на коже приподняты.

— Ты ничего не знаешь обо мне и отце. Ничего! Не знаешь, какие напряженные у нас отношения! И нет, мои мечты о небе воплотились не благодаря ему, а вопреки! — заявляет он и уходит, бросив тарелки в мойку.

Я прибираю посуду, хотя прислуга, вернувшаяся в кухне, убеждает, что я могу этого не делать. Но мне хочется чем-то занять себя.

Возвращаюсь в спальню, где мы ночевали: Марселя нет, а на постели лежит разложенная новая одежда для меня. Легкий костюм из платья и милого жакета приятного бирюзового пастельного оттенка. Даже туфельки стоят и небольшая белая сумочка.

Я не успеваю обрадоваться, как дверь спальни бесцеремонно распахивается, и на пороге появляется Ираида.

— Вещи для тебя, пользуйся! — говорит она. — Слышала, Вениамин утром отдал распоряжение, чтобы тебе купили одежду. А я решила, зачем тратить деньги мужа? Я подобрала тебе из своего гардероба то, что купила в прошлом сезоне, но так и не надела. Не стесняйся, — говорит с акульей ухмылкой. — Судя по тому, что я знаю, семья Тетериных в очень затруднительном положении!

Вот же сука! Так и знала, что Ираида попытается отыграться за все: и за ситуацию на вечеринке, и за то, как я застала ее врасплох утром.

— Бери, — улыбается ядовито. — Бери, бери! Мне не жалко, все равно хотела выбросить на мусорку…

Ираида улыбалась сладко-сладко, но ее глаза горели и выплескивали в мою сторону просто литры яда! Ираида уже быстренько подкрасилась, приоделась, расчесала свои ярко-рыжие волосы.

Мне хотелось просто расцарапать этой сучке холеное лицо. Тем более, я уже знала, что оно лишь кажется холеным из-за умелой работы визажиста, а без макияжа она выглядела не такой яркой!

Будь мы в деревне, я бы этой тощей кобыле просто хвост, как следует накрутила, и мордаху-то об забор прочесала! Но надо же цивилизованно!

— Спасибо за предложение, но зачем же выбрасывать на мусорку? Лучше отдай на благотворительность. Принесет больше пользы, к тому же это модно сейчас. Не слышала? Ах да, наверное, не слышала… Старшее поколение не всегда способно уловить новые веяния и вовремя в них влиться. Но я все же рекомендовала бы заняться. Лучше поздно, чем никогда… — вздохнула и махнула рукой. — И супруг взглянет по-новому.

Я улыбнулась и подошла к Ираиде, понизив голос.

— Конечно, это не совсем мое дело, но со стороны всегда виднее. Мне показалось, что Вениамин очень тобой недоволен. Может быть, пора что-то менять? Пока не поздно, конечно же!

Ираида застыла, я погладила ее по руке.

— Только между нами, Ираида. Вениамин случайно оговорился в разговоре с сыном о своих взглядах на брак. Мол, всему свое время, было довольно сносно, но побаловались — и хватит.

Ираида сохраняла спокойное выражение лица, но на последних моих словах ее губы вниз поползли, а глаза сердито сверкнули! Она нетерпеливо взмахнула рукой и довольно нервно отошла к окну:

— Ты ошибаешься! Вениамин во мне души не чает! Он отбил меня у своего конкурента и находится со мной в браке дольше, чем с кем бы то ни было. Не считая первой жены, которая давно умерла.

— Тот самый недостижимый идеал! — обронила я нарочно. — В таком случае чем дольше находишься не с тем человеком, тем сильнее в нем разочарование. Подмечаешь все-все, и буквально каждая мелочь — бесить начинает! Ты же заметила, как некрасиво Вениамин тебя отчитал в присутствии посторонних! Это было так некрасиво! — говорю трагическим шепотом. — Прислуга тоже все слышала! Это же недопустимо. Тебе срочно нужно что-то предпринять. Срочно! Изменить что-то в себе в лучшую сторону, или боюсь, что Марсель скоро будет знакомиться с новой мачехой и скептически закатывать глаза.

Ираида начинает тяжело и часто дышать, злится, что я попала точно в цель.

— Разумеется, этот разговор останется только между нами. Я решила с тобой поделиться искренне. От души. Ведь неизвестно, как долго я здесь задержусь, — добавляю скучающим тоном.

— ЧТО?! — взвизгивает.

— Вениамин пригласил нас с Марселем погостить, а мне здесь нравится. Смена обстановки пойдет на пользу… Так что видеться будем часто, давай чем-нибудь займемся? — предлагаю с энтузиазмом и хлопаю в ладоши. — Ах, ты, кажется, свой гардероб перебрать хотела и выбросить кое-какие вещи на мусорку? Давай сделаем это вместе. Уверена, бОльшей части твоего гардероба там самое место.

— Надо же, какая ты, оказывается, сплетница! — это все, на что ей хватает сообразительности.

Ираида срывается с места, сердито стуча каблуками.

— Ир, постой! Ираида… Ну вот куда ты? Мы же так хорошо болтали! — кричу ей вслед.

Гадина сбежала, даже забыла напоследок пошипеть и потрясти хвостом, как ядовитая кобра, которая издает трещотку перед тем, как атаковать.

* * *

Мое торжество от победы в битве не продлилось долго: раздался звонок от Марго. Я оттягивала ответ, как могла, но не ответить не выйдет.

Все встает перед глазами. Угрозы, страх… Я боюсь. Да, боюсь.