Прионежский район, 1931 г. Фото Я. М. Роскина, из фондов Национального архива Республики Карелия

Импортный лесорубочный инструмент ценился очень высоко, подлежал строгому учету, по тресту был выпущен даже специальный приказ, согласно которому каждый топор и пилу следовало пронумеровывать, выдавать только квалифицированным рабочим и периодически контролировать их хранение и использование[350].

Специалисты Кареллеса, изучавшие иностранные инструменты, для чего на фирмах-изготовителях заказывались образцы пил и топоров, качество которых проверялось на опытных делянках, настаивали также на необходимости местного производства инвентаря, дающего «значительное увеличение производительности»[351]. Вскоре топоры и пилы по канадскому и шведскому образцам начали производиться на Онежском заводе в Петрозаводске[352].

Очень важным для становления лесной отрасли оказался американский опыт организации работы в лесу и механизации производства. Собственно, механизация лесозаготовок в Карелии, использование тракторов и автомобилей в отрасли началось лишь с приездом североамериканских иммигрантов, до этого в республике просто не было специалистов, способных работать с моторной техникой[353]. Первые трактора на Лососинском и Матросском лесопунктах появились уже в сезон 1929/30 г., но по-настоящему использовать их на тракторных ледяных дорогах стали лишь с приездом североамериканских механиков и водителей[354]. Это были американские «Катерпиллеры» и советские «Фордзоны», выпускавшиеся ленинградским заводом «Красный Путиловец» по лицензии компании «Форд» (так называемые «Фордзон-Путиловец»). В 1932 г. в Петрозаводске на финском языке было издано «Руководство тракториста», предназначенное для водителей «Красных Путиловских Фордзонов»[355]. В том же году на лесопунктах Вилга и Лососинский началась регулярная вывозка леса автомобилями, водителями которых на первых порах были только североамериканские финны[356]. Первыми автомобилями, применявшимися на вывозке леса, были американские полуторатонные «Форды-АА», в 1931–1932 гг. в парке Кареллеса их было 23, и почти все они были либо привезены иммигрантами, либо закуплены на средства их денежных взносов[357]. В это время почти вся техника была сосредоточена в лесопунктах, где трудились иммигранты, – Лососинский механизированный лесопункт, Матросы, Вилга[358].

Помимо постоянного усовершенствования средств транспортировки и механизмов по погрузке, разгрузке и штабелевке древесины американские рабочие обучали работе с механизмами местных лесорубов, передавали опыт бригадной и звеньевой организации труда. Из числа опытных иммигрантов были выбраны инструкторы, которые работали с местными бригадами, обучая их обращению с импортным инструментом и внедряя зарубежные формы организации труда. Периодически проводились экскурсии специалистов и рабочих из других леспромхозов в Матросы, Лососинное, Вилгу, Интерпоселок[359]. Одним из самых известных в Карелии сразу стал лесозаготовительный пункт Матросы, где обосновалась первая артель канадских лесорубов. К 1933 г. в Матросах проживало 480 финнов, главным образом североамериканских (82,5 % его населения)[360], и поселок превратился в центр по передаче опыта эффективной работы в лесу. В Матросах существовала специальная школа по освоению американского опыта и новых орудий труда, в которой обучались не только карельские лесорубы, но и рабочие Урала, Сибири, Кавказа, Коми, Чувашии, Ленинградской и Северной областей[361]. Специальные бригады ездили по стране для передачи опыта. Так, канадцы Давид Ярвис и Аарне Лехтинен несколько раз выезжали на Урал и в Архангельскую область, где прямо на делянках, в лесу проводили специальные курсы по обучению местных лесорубов новым технологиям. Этим занимались также бригады Отто Раутиайнена в Коми АССР, Калле Лехтонена в Ленинградской области и др.[362] Опыт иммигрантов обобщался специалистами лесной секции Карельского научно-исследовательского института; на экспериментальном Падозерском опытном участке, выделенном секции, трудилось много североамериканцев[363].

Всю первую половину 1930-х гг. республиканская пресса – и русская, и финноязычная – уделяла много внимания североамериканскому опыту работы в лесу, газеты и журналы пестрели заголовками «Заимствовать опыт американцев», «Канадские рабочие в карельских лесах», «Начать по-настоящему передавать опыт канадцев», «В борьбе за лес» и т. д.[364] Вскоре появились и большие аналитические статьи, а затем и брошюры, обобщающие опыт американцев[365]. Одним из активных пропагандистов этого опыта был Иосиф Тонкель, автор целого ряда статей и нескольких книг, печатавшихся значительными тиражами на русском и финском языках в Петрозаводске, Ленинграде и Москве[366]. Основные выводы всех авторов сводились к одному: опыт канадских лесорубов, давший прекрасные результаты в Карелии, «указывает конкретные пути рационализации лесозаготовительного процесса и повышения производительности и заслуживает серьезного внимания и скорейшего внедрения в широкую практику лесной промышленности»[367]. И действительно, новые методы организации труда, новые приемы валки, трелевки и погрузки леса, апробированные в Карелии, внедрялись во многих местах Советского Союза. В самой же республике благодаря опыту североамериканских переселенцев ко второй половине 1930-х гг. сложились профессиональные кадры лесорубов, с помощью которых основная отрасль карельской экономики – лесная – была значительно модернизирована.