Третьей машиной, пострадавшей в аварии, оказалась красная«шестёрка», на которую отбросило грузовик. Деревянный, обшитый металлом кузовот удара сорвался с места и рухнул несчастному «Жигулю» прямо на крышу. Всхлипнулсмятый металл, лопнула передняя шина, с хрустом раскрошилось стекло…

Куда подевалось из рук только что купленное мороженое и какона оказалась у разбитой «шестёрки», Оксана потом так и не вспомнила.

Внутри машины сидели двое, крепкие, коротко стриженныепарни. Жутко окровавленные, но живые, шевелящиеся…

– Эй, вы как? – окликнула девушка и попыталасьоткрыть заднюю дверь.

– Нормально, – бодро отозвался водитель. Вытерладонью заливавшую глаза кровь, опустил спинку кресла, переполз назад и сквозьдверцу, открытую Оксаной, вылез на белый свет.

У него были поранены руки, рассечена бровь, а слева на лбуналивалась чудовищная шишка.

– Чепуха, – сказал выбравшийся следомпассажир. – Легко отделались.

Сам он был в относительном порядке, если не считать чужойкрови, испортившей светлую куртку. Статный, уверенный, ладный, симпатичный ижутко неотразимый.

– Будем знакомы, – сказал он. – Я Олег.

Оксана тем временем распотрошила автомобильную аптечку,достала бинт, вату, перекись водорода – и вдруг заметила, что глаза у водителябыли янтарные, бездонные, а на носу смешные конопушки.

– Глеб Богданович Варенец, – представился он.

А улыбка у него была озорная, очень искренняя, какая-томальчишеская.

Вот так оно, оказывается, и происходит…

Вот так оно и произошло…

– Ну что, позвоню-ка я на базу, – вздохнулОлег. – Пора нам убираться отсюда.

Оксана не успела задуматься над загадочной фразой. Прибылимашины «Скорой», прилетели пожарные, подтянулись, оглушая сиренами, гаишники.Подошёл капитан, усатый и мрачный, взглянул на сплющенного «Жигулёнка»:

– Эй, чьё транссредство? Где водитель? Где документы?

Судя по интонации, ребятам очень даже светило оказаться вовсём виноватыми.

– Наше транссредство, – сразу отозвался Олег.Вытащил и показал капитану маленькую красную книжечку, отчего гаишник, точно поволшебству, сделался чутким и деятельно сочувствующим:

– Ох ты господи… Вот беда-то… Ну да ничего, это мысейчас…

И начались форменные чудеса. Тут же появился кран, капитанподключил своих и рьяно, будто это был его родной «Жигуль», стал руководитьпроцессом спасения. Скоро с машины был снят придавивший её огромный сундук,колесо заменено и даже двигатель, вопреки всем хулителям «ВАЗа», благополучнозапущен. Может, и вправду наша милиция нас бережёт? Особенно если за пазухой унас кое-что есть… красное и прямоугольное…

Вот так и прилетело к Оксане её женское счастье. Почтиартиллерийским снарядом. Который, как известно, два раза в одну воронку непадает…

Когда он добрался домой, было время обеда.

– Ты меня уважаешь? – сразу задал ему Рубентрадиционный русский вопрос. И, не дожидаясь ответа, потащил Краева кстолу. – Будем хаш кушать. Хоть и не утро после попойки, но все равнохорошо.[85]

Ещё как хорошо! Из говяжьих-то ножек и разварного рубца, дас тёртой редькой и чесноком, не говоря уже о лаваше…

Краев отвалился от стола отяжелевшим и добрым, исполненнымвсепрощения и склонным к мудрому созерцанию. Однако всё же залез в древнюю,даже в компьютер не привнесённую записную книжку и нашёл-таки номер КолиБороды.

Наичернейшего следопыта, копалу из копал. Собственно, Колябыл трофейщик Божьей милостью, совершенный универсал.[86] С нимКраев познакомился, когда писал «О Блокаде, как она есть». Сошлись легко, точкисоприкосновения высветились моментально – Коля тоже воевал в горячей точке,где-то в Африке, в государстве Серебряный Берег. Служба там, по его рассказам,была тяжела необыкновенно. В особенности для тех, кто пренебрегал запретом насекс с местными девушками. И не потому, что политработники так ужсвирепствовали насчёт морального кодекса. Просто там, в Африке, народприпеваючи живёт с такими бактериями, от которых у европейца может запростоотвалиться главный мужской причиндал. И лекарства против этого наука ещё неизобрела. А ведь предупреждали балбесов…

Эх, Коля Борода, только бы ты сейчас на линии оказался!..

Краев набрал номер, поднес трубку к уху, услышал знакомыйголос и несказанно обрадовался:

– Колян, ты? Это Краев Олег, по литературной части.Что, помнишь? И любишь? Самой братской любовью? Мерси, тронут до слёз… Колян,мне с тобой поговорить надо бы. Не, по телефону не стоит… Что, на Васькином? УКрузенштерна? Через час? Очень хорошо, буду.

Через пятьдесят минут он уже смотрел на блики, скакавшие помелким волнам, на чаек, на суда, на бронзового адмирала. Говорят,курсанты-моряки одевают его в день своего выпуска в тельняшку. Огромную,специального пошива, согласно нерушимой традиции…

Коля Борода прибыл точно, минута в минуту, на огромном, какглыба, фиолетовом джипе. Наши люди на таких в булочную не ездят.

– Мастерам пера наше пламенное здрасте…

– Мастерам лопаты, – ухмыльнулся Краев, – темже концом по тому же месту. Ну привет, привет.

– Эх, жаль, выпить нету. – Коля братски обнял его,сплюнул в Неву и перешёл к делу: – Ну что, брат, очередной шедевр готовишь?Информацию роешь?.. Только я, наверное, тебя огорчу, у меня теперь ничегоинтересного. Перековался, живу по уставу, чту закон… Прикинь, поисковым отрядомкомандую. Разрешения, согласования, лицензирование… и прочая хрень. Короче,весь беленький и пушистый, аж тошно.

На первый взгляд он производил впечатление весельчака,открытого и доброго рубахи-парня, но в соответствующих кругах о нём ходилилегенды. Достаточно суровые. Когда много лет назад на него попробовали наехатьконкуренты, он взял да и устроил им настоящий Сталинград. На невскоймногострадальной земле снова рвались мины, свистели осколки, лаяли шмайсеры илилась кровь. После чего настала тишина. Гробовая. В буквальном смысле. Истояла долго… Коля Борода был не тот человек, с которым стоило портитьотношения, ну да Краев об этом не держал даже и мысли.

– Не, Колян, – улыбнулся он. – Дело у меняличное, сугубо шкурное. Ты уж извини… Ствол нужен позарез. Тяжело в России безнагана.

– Вот сука жизнь, – расстроился Борода. –Никакого покоя честным налогоплательщикам. Дожили, называется. Если уж писателиза стволы стали хвататься… – Он вытащил «Pall Mall», вопросительнопосмотрел на Краева, уважительно кивнул и щёлкнул зажигалкой. – Правильно,а я вот, дурак, всё травлюсь, прямой дорогой топаю к раку легких… – И Коляглубоко затянулся, словно желая показать, как далеко он зашёл по этой дороге. –Значит, так. Могу парабеллум ноль восьмой,[87] вальтерпэ-тридцать восемь,[88] наш наган калибра семь шестьдесят две.Если намерения серьёзные, то нет проблем с трёхлинейкой,[89] винтовкойМаузера или эм-пэ сороковым.[90] А если совсем уж припёрло,рекомендую эмгэ-сорок два[91] – решает все проблемы, причёмрадикально. Пару недель подождёшь? Раньше никак – завтра в Долину смерти[92] еду, а там – мама, роди меня обратно, детки, личный состав. Вобщем, недели через две, когда буду в Питере, подвезу… Потерпит?