— А что ты об этом думаешь? — спросил я.

— Не знаю.

— Хочешь еще раз поговорить с рыжей, которую ты встретил наФрост-Моур-роуд?

Он кивнул.

Я вышел в коридор и привел Ванду Уоррен в кабинет.

Она посмотрела на Берту Кул, Фрэнка Селлерса, на меня исказала:

— Ну, кажется, у нас есть кворум?

— Мы имеем кворум, — отрезал Селлерс. — Расскажите вашуисторию.

— Позвольте мне изложить основные факты, — сказал я.

— К черту факты, — отверг мое предложение Селлерс. — Пустьона расскажет свою историю.

— Не упрямься, Фрэнк, — сказал я ему. — В нашем распоряжениивсего двадцать четыре часа, чтобы закончить это дело. Иначе мы потеряем дветысячи монет. Ты сперва выслушай меня, а потом уже задавай свои вопросы.

Не ожидая его согласия, я приступил к изложению основныхфактов этого дела, начав с того, как Корнинг впервые пришел в наше агентство, изакончив его последним визитом. Кроме того, я показал Селлерсу подписанноеКорнингом соглашение, скрыв только то, что ездил в Сакраменто. Не упомянул я нислова и о моем уговоре с Люсиль Пэттон.

Фрэнк выслушал мой рассказ до конца. Он по-прежнему стоял,широко расставив ноги, широкоплечий, со сдвинутой на затылок шляпой, и жевалнезажженную сигару. Наконец Селлерс повернулся к Ванде Уоррен, сидевшей на томже самом стуле, на котором совсем недавно восседал Корнинг.

— Чем вы зарабатываете на жизнь? — спросил Селлерс.

— Я манекенщица. И актриса. И выполняю разные поручения.

— Какие, например? За нее ответил я:

— Во время сессий законодательного собрания штата онаработает по заданиям лоббистов в Сакраменто. Здесь она работает между сессиями.

— Понятно, понятно, — сказал Селлерс и взглядом окинул ее сголовы до ног.

Ванда ответила ему приветливой улыбкой и удобнеерасположилась на стуле, положив ногу на ногу. Селлерс сказал:

— У нас деловой разговор. Не пытайтесь разговаривать со мнойвашими ножками. Говорите с помощью языка.

— Что вы хотите узнать от меня?

— Хочу рассеять туман. Вы ведь знали этого Велса и раньше,до этого случая?

— Нет, не знала. Говорю вам правду, сержант. Клянусь Богом!Это была обычная работа по заданию клиента. Он позвонил в агентство и…

— Не пудрите мне мозги. Велс для этого своего трюка не сталбы нанимать незнакомую женщину. Он был знаком с вами?

Она отрицательно покачала головой.

— Хватит врать! — вскипел Селлерс. — В этом городе всезнают, что, когда я начинаю дело, я довожу его до конца. Тому, кто со мнойсотрудничает, я даю хорошие шансы; тому же, кто пытается меня облапошить, — неприведи Господи, — не работать в нашем и, возможно, любом другом городе.

Ванда молча размышляла над его словами. Он же сказал ей:

— Опустите юбку пониже. Она опустила юбку на колени.

— Теперь будет лучше, если вы расколетесь! — приказал он.Она глубоко вздохнула и сказала:

— Да… Я… Я знаю его…

— Так-то лучше. Откуда вы его знаете?

— Это деловое знакомство.

— Вы работали на него?

— Не совсем, но вроде этого. В агентстве фотоманекенщицуправляющим служит Норволк Ликенс, но Велс тоже принимает участие в делах. Я незнаю всего круга его обязанностей, но время от времени он предлагает девушкамклиентов.

— И время от времени платил вам деньги за разные услуги?

Она посмотрела ему в глаза и призналась:

— Да.

— Теперь намного лучше! — одобрил ее Селлерс. — Давайтевернемся к тому моменту, когда он предложил вам эту самую работу. Как этопроизошло?

— Он позвонил из Бэннинга Ликенсу и попросил его разыскагьменя и передать, чтобы я ему немедленно позвонила.

— Ликенс нашел вас?

— Нашел.

— Что было потом?

— Он велел мне срочно выехать в Бэннинг.

— И тогда?

— И тогда Велс объяснил мне, что я должна делать, какуюиграть роль.

Селлерс подошел к окну, выглянул из него, вынул изо ртаостаток изжеванной сигары и выбросил его во двор. Потом повернулся ко мне исказал:

— Хорошо, умник, я хочу спросить кое о чем и тебя. Зачем емупонадобилось устраивать повторный спектакль?

— А ты как думаешь?

— Я не думаю! Я хочу, чтобы ты как следует обмозговал этодело.

— В обоих случаях, — напомнил я, — приблизительно по двачаса сорок пять минут.

— Ты имеешь в виду… Покупаю твою гипотезу. Есть в этойконторе компас или пара циркулей? — спросил он у Берты.

Та вытащила из ящика письменного стола компас и передалаему.

— И карту Южной Калифорнии, — потребовал он и снова получилот Берты просимое. Сержант разложил карту на столе и начал рассуждать: —Значит, все путешествие занимало два часа сорок пять минут. Сорок пять минутнадо, чтобы как-то разделаться с трупом. Один час — туда, один — назад. Погороду ехать со скоростью сорок миль в час. От тридцати пяти до сорока миль…Теперь давайте найдем на карте дом Велсов на Фрост-Моур-роуд.

Приблизительно здесь… Измерим расстояние… Поставим компас наместо, где располагается дом Велсов, и проведем окружность радиусом в сорокмиль. И такую же окружность проведем вокруг города Бэннинг. Мы получили двапересечения окружности… Черт побери! Ну и умник! В обеих точках пересечениянельзя похоронить даже кошки: в этих местах и днем, и ночью полно машин илюдей.

— Точно, — подтвердил я.

— Так чего же тогда стоит твоя идея с компасом?

— Но это была не моя, а твоя идея.

— Ладно, пусть будет так! Но какова же тогда твоя идея?

— Когда Велсу позвонил газетчик, ему стало ясно, что у него обязательнобудут спрашивать о его жене. Он понимал также, что и другие будут задавать емувопросы о том, куда делась миссис Велс. Если эти вопросы будут задавать ему вБэннинге, то наверняка всплывут слухи о семейной ссоре и драке, о звуке удара,о его ночном отъезде из дома, о его отсутствии в течение двух часов сорока пятиминут, о его возвращении и о том, что после этих событий никто не видел егожены. Тогда он поехал на Фрост-Моур-роуд и…

— Черт побери! — возбужденно прервал меня Селлерс. — Этуверсию я покупаю. Будь я проклят, но в твоих словах что-то есть.