В общем, после душа я устроилась на кухне, сварила себе кофе и закурила. Затем выудила из сумки прослушку, поднесла к уху миниатюрный наушник и щелкнула кнопочкой, почти неразличимой на маленьком приборчике. Тут же в ушах зазвучал шум воды, который мне пришлось слушать минут пятнадцать. Легкий щелчок — запись прекратилась. Удивительно умный, несмотря на далеко не внушительные размеры, приборчик реагирует только на звук и не работает в тишине. Потом — приглушенный звонок в дверь, неразборчивые голоса. Снова шум воды, которому вторили голоса — в одном вроде бы звучали насмешливые интонации Перцевого, второй я не узнала. Потом — хлопок, в котором без малейшего сомнения угадывается звук выстрела. Досадно, черт побери… Более на пленке ничего не было — только еле различимый шорох.

Тогда я включила второй приборчик, который оставляла в кухне. И после стука посуды, фальшивого пения Андрея Перцевого и щелчков пленки услышала… женский голос:

— Милиция? — голос определенно приглушен, словно женщина приложила к губам платок. — В доме произошло убийство. Приезжайте скорее, — говорившая назвала адрес конспиративной квартиры Перцевого и положила трубку.

Так, кое-что проясняется. Убийство, стало быть, совершила женщина. И нахальная — позвонила ментам прямо из квартиры жертвы. А в том, что это был голос убийцы, я почти убеждена — в нем не было испуга. Ведь если посторонний человек видит в квартире труп, он испытывает вполне объяснимую панику. А эта особа ее не испытывала, она была спокойна, как танк…

Ну что же, кое-какую информацию для размышления записи мне предоставили.

Закурив очередную сигарету, я постаралась прикинуть, кого из замешанных в дело женщин больше всего подозреваю. Вышло не слишком удачно — оказывается, Галу Лавкину. Слишком уж у нее все гладко получается: и алиби, к которому не подкопаешься, и льстивый нрав — вроде бы она со всеми в дружеских отношениях.

Мотнув головой, я решила, что слишком субъективна, чего в моей работе допускать не стоит. Просто Светка мне глубоко симпатична как человек, Астраханцеву же я уважаю. Вот в чем дело. Но, несмотря на голос логики, я запланировала завтра с самого утра прослушать разговоры господ Лавкиных. Зря, что ли, ставила в их кабинете свою технику?

Умственное напряжение, к счастью, вконец утомило меня, и я плюхнулась в кровать, сразу забывшись сном.

* * *

К собственному удивлению, я поднялась по первому зову будильника, к которому обычно отношусь как к злейшему врагу. Причем чувствовала себя достаточно бодро. Свежей и отдохнувшей. А это значит, что расследование вконец меня заинтересовало и я теперь землю носом рыть буду, пока не раскрою эту загадку.

Выпив бокал апельсинового сока, пока варится кофе, я закурила. После утреннего кофе быстро оделась и вышла на улицу, наслаждаясь недолгой прохладой утра. Уселась в свою верную бежевую «девяточку» и отправилась к НИИ ЭКТ, чтобы послушать беседы господ Лавкиных. Ну не могут они не обсуждать происшедшего, такое событие обязательно должно волновать умы. В конце концов, произошло убийство! И не кого-нибудь, а их начальника и приятеля.

Тополя ласково шуршали свежей листвой в порывах нежного легкого ветра. Залетевший в открытое окно ветерок овевал мое лицо, прогоняя остатки сна. Я чувствовала себя гончей. Ну, такой собакой с обвислыми ушами, которая почуяла дичь, и теперь меня могло остановить разве что землетрясение. Трепещите, преступники, на вас охотится лучший тарасовский детектив Татьяна Иванова!

НИИ ЭКТ в столь раннее утро казался еще более мрачным, чем обычно. Стекла, на которые попадало солнце, искрились, но сам корпус старого здания вызывал ощущение тоски.

Рабочий день сотрудников НИИ еще не начался, и я решила пока пообщаться с охранником. Знакомый мне молодой человек уже занимал свое место в холле.

— Здравствуйте. Простите, могу я с вами поговорить? — обратилась я к парню, когда он вскинулся на звук открываемой двери.

— Конечно, здравствуйте, — вежливо откликнулся он. — Только Анастасии Валерьевны еще нет, рано.

— Но я же собираюсь пообщаться с вами! — воскликнула я, присаживаясь на дерматиновое сиденье.

И мы принялись общаться. Для того чтобы развязать язык охраннику, мне опять пришлось продемонстрировать свои «корочки», и они произвели на молодого человека должное впечатление. Охранник согласился ответить на все мои вопросы.

Оказывается, Анастасия Астраханцева вчера вышла из здания с утра, а вернулась где-то в обед. Со Светланой было приблизительно так же. Лавкиных же, ни его, ни ее, парень не видел в течение всего рабочего дня. Но это ни о чем не говорит. Во-первых, в здании существует задний вход, во-вторых, охранник несколько раз отлучался с рабочего места по вполне понятным причинам.

Удовольствовавшись данными сведениями, я вернулась обратно в машину, тем более что научные сотрудники начали потихоньку сползаться на рабочие места, сонные и скучные.

«Девятку» свою я оставила в тени кустарника, достаточно густого, чтобы машина не бросалась в глаза, и все же относительно прозрачного, так что я могла рассмотреть всех входящих в тяжелую дверь научно-исследовательского института.

Я облачилась в наушники и принялась ждать, задумчиво наблюдая за дверью. Вот показалась Астраханцева. Гордая, как королева, она спокойно вышагивала по дорожке от своей роскошной машины, здороваясь с сотрудниками грациозными кивками головы. Через некоторое время показалась Светлана с усталым лицом и дежурной секретарской улыбкой на нем. После промчался Сидоренко. Ванька сверкал рыжими волосами, будто на горизонте появилось второе солнышко. И наконец, без нескольких минут девять, точно к началу дня, приехали Лавкины на своей «девяносто девятой» цвета мокрого асфальта. Гала выскочила из машины с удивительной для ее габаритов грацией, дождалась супруга, и они под ручку направились к дверям.

Я навострила слух и закурила, сбрасывая столбик пепла в открытое окно машины. Когда же они начнут общаться о том, что интересует меня?

К несчастью, только в сказках все быстро бывает. А Лавкины потрепались со Светкой, с Сидоренко, поговорили на рабочие темы.

— Ну как, ты доволен? — осведомилась Светлана высоким и напряженным голосом, обращаясь к Лавкину.

— Чем? — недоумевающе переспросил тот. — Что менты заколебали?

— Нет, своими перспективами, — уточнила секретарша.

— А почему бы и нет? Надеюсь, меня в самом деле повысят. Я, между прочим, здесь уже давно работаю, — возмущенно проговорил Сашка. — В конце концов, свято место пусто не бывает, — завершил он пламенную тираду сакраментальной фразой.

— Ну да, ну да… — ядовито пробормотала Светлана. — А я буду проситься к Астраханцевой, лучше посижу в ее приемной.

— Ради бога! — воскликнул Сашка, а Гала, кажется, хихикнула. Хотя кто ее знает!

После чего в наушниках воцарилось молчание. Я закурила очередную сигарету, выудив ее из пачки, и посмотрела в окно.