Всхлипнув, он отнял лапу и снова вытер глаза.

– Ты права, это кое-что значит. Если сработает… я рад, что прожил эти годы не зря… и потом, я заслужил это наказание. Полностью.

– Что? – Сверчок недоумённо переглянулась с друзьями.

Ива растерянно приподняла крылья.

– Почему наказание? Что ты имеешь в виду? Я думала, ты сам вызвался… Что значит заслужил?

– За что тебя наказали? – прищурилась Росянка.

– Разве королева не сказала, почему я здесь? – Боярышник удивлённо заморгал. Росянка молча покачала головой в ответ, ощущая внезапный прилив непонятного ужаса. Казалось, земля сейчас разверзнется у неё под лапами. – Ведь это я обнаружил «Дыхание зла», хотя все считали, что его полностью извели ещё столетия назад… а ещё я тот самый дракон, что отдал его королеве Осе.

– Что?! – вскрикнула Ива.

Пошатнувшись, она отступила на шаг, роняя крылья, как цветок лепестки, и Росянка еле успела поддержать её.

Слова Боярышника не укладывались в голове. Что за бред, такого просто не могло быть!

– Ты отдал ей «Дыхание зла»? – недоверчиво переспросила Сверчок. – В каком смысле? Когда? Не мог же ты… к чему было делать её ещё могущественнее? Зачем вообще давать одному-единственному дракону такую власть над другими?

– Ничего не понимаю, – глухо пробормотала Ива.

– Я тоже, – подал голос Мандрагор.

– А я понимаю! – зарычала Крапива. – Кое-кто нам всё время врал! От нас скрывали важные факты. Не знаю, как оно на самом деле, но так просто этого не оставлю!

Боярышник виновато поднял лапы.

– Простите, я понятия не имел, что вы не в курсе! Думал, королева Секвойя вам рассказала. Как можно посылать драконов на такое опасное задание, не посвятив во все детали?

– Вот и я спрашиваю, как можно! – не унималась Крапива. – Она должна была!

– Может, она думала, что Боярышника давно нет в живых, а тогда нам и ни к чему знать лишнее? – предположил Мандрагор.

– Тогда ещё хуже – трусливое враньё!

Росянку тоже охватил гнев, но такой, будто под лапами обломилась ветка и падаешь на землю с большой высоты, а крылья почему-то не работают. Сердиться просто некогда, надо как-то выходить из положения.

– Расскажи всё с самого начала! – потребовала она.

Наверное, я чего-то не поняла. Не мог же он искать «Дыхание зла» по заданию ядожалов!

Старик опустил глаза, задумчиво глядя в чашку и теребя её ручку.

– Хорошо, – вздохнул он. – Знаю, вы возненавидите меня после рассказа, и правильно, только… примите во внимание, что я уже полсотни лет несу свою вину.

– Хватит себя жалеть! – прошипела Крапива. – Начинай!

Он послушно кивнул.

– Да, конечно. Ну, в общем, королева Оса была опасна с самого начала, когда только взошла на трон. Её мать, королева Кошениль, тоже коварная и властолюбивая, хотя бы уважала правительниц других племён, а Оса только и думала, как бы подчинить шелкопрядов и листокрылов. Хотела, чтобы все ей кланялись, – это стало ясно сразу. Хуже того, она знала, что наша сила в деревьях, и потому решила их уничтожить. Сначала вырубала потихоньку, в дальних уголках Панталы, устраивала «случайные» лесные пожары… а ещё с криком требовала древесину для своих ульев, мол, деревья для всех, и ядожалы тоже имеют право строить из них жилища…

Боярышник сделал ещё глоток и подвинул чашку Крапиве, но та лишь сердито оскалилась. Он вздохнул и продолжил:

– Когда мы поняли, чего добивается Оса, великое множество деревьев было уже вырублено. Мы старались остановить её с помощью переговоров, но она нагло врала, обещала перестать, а потом вновь принималась за своё… а то и просто не желала разговаривать и выставляла из своего улья, словно паука, который залез в окно! Саму королеву листокрылов, представляете?

– Я представляю, как выбрасываю в окно тебя, – проворчала Крапива.

– А потом Оса и вовсе обнаглела. Заявила, что пришло время исполнить предсказание Ясновидицы и объединить все три племени под властью одной королевы – разумеется, её самой! Разослала королевам Монарх и Секвойе ультиматумы с требованием передать трон…

– Это нам известно, – перебила Росянка. – Королева шелкопрядов согласилась, наша – нет. Тогда и начались Древесные войны.

Старый дракон покачал головой.

– Не сразу, сначала мы пытались её отговорить… а потом задумали один хитрый план. – Он сцепил когти вокруг чашки и прикрыл глаза. – Думали, остановим Осу и спасём всех драконов.

– Дав ей самое могущественное оружие на свете? – не удержавшись, фыркнула Сверчок.

– Вот именно, – подхватила Росянка. – Давай-ка поподробнее!

– Мы не собирались делать её сильнее, – виновато опустил голову Боярышник. – Наоборот, я подумал… если найти эту мифическую лозу, можно получить власть над самой Осой.

Мелко вздрагивая, Ива уткнулась в плечо Росянке, и та обвила её хвостом, стараясь привести в порядок мысли.

Наше племя хотело превратить Осу в своё послушное орудие точно так же, как она – своих несчастных подданных. А вместо этого дали ей величайшее могущество и власть, которые обратились против нас!

Росянка бросила взгляд на Сверчок, которая в ужасе уставилась на Боярышника.

«Я думала, мы доброе и благородное племя, а оказывается…»

– Когда это случилось? – Вопросы вырывались у Сверчок, словно огнешёлковые нити из запястья Синя. – Как именно случилось? Откуда у Осы взялась целая оранжерея с «Дыханием зла»? Кто её научил им пользоваться? – Она запнулась, прижимая лапы к вискам. – Зачем, зачем?

– Она угрожала нашим деревьям! – сурово ответил Боярышник, и Росянка поняла: старик до сих пор считает, что был прав. – Нашим любимым деревьям, нашим жилищам и душам. Мы знали, что война неизбежна, знали, как опасна Оса, и не собирались сдаваться! Поэтому накануне последних переговоров я… я подмешал ей в пищу сок лозы.

Ива погладила сжатую в кулак лапу Росянки, успокаивая её, и снова глянула на Боярышника:

– Королева знала, что ты задумал?

– Я сказал ей, и она не остановила меня, – ответил дракон с непроницаемым видом. – Нет, не приказала и не одобрила, но… я всегда оставался ей верен и, если бы она запретила, ни за что бы не стал… но она не запретила! Я… – Он осёкся, нервно дёрнув хвостом, и продолжал уже спокойнее: – Разумеется, вина моя: я нашёл «Дыхание зла» и сам дал его Осе… хоть и из благородных побуждений.

Так и есть, он считает себя правым – просто не повезло!