— Да помню я, — эти слова немедленно остудили пыл Ивана: гнев в его голосе сменила неприкрытая растерянность. — Вот только, чё мне теперь делать-то? Ты мне скажи, чё делать? Если она одним взглядом может размазать херовину, которую никакое оружие не берет… Какой я для нее теперь авторитет? Скажу ей — ложись спать, а она меня в окошко выкинет. Нормально это? Как такого ребенка вообще воспитывать?

— Ну что за глупости! Энергетика у нее по отношению к тебе очень теплая, — поспешил заверить Альберт. — Такое и в нормальных семьях редко встретишь.

— И, заметь, до сих пор Вика ни разу не направила свои способности против тебя,

— добавил Дмитрий.

— Это пока у нее переходный возраст не начался, — буркнул Иван. — Дальше начнется: отвали, папаша! Шарахнет меня об стену, а сама с пацаном каким-нибудь… Проклятье! Вот же Алинка — сучка долбанная. Не баба, а общественный туалет! Пока еще со мной в детдоме мутила, нормальной была, а потом как башку снесло. Похеру, с кем: бармены, дальнобойщики, кайрамы! Шалава!

— Это он о Викиной матери, — еле слышно пояснил Альберту Дмитрий.

— Нет, ну погоди, так тоже несправедливо! — Вайнштейн все же попытался заступиться за некую Алину. — Она вполне могла влюбиться.

— Влюбиться? В эту чешуйчатую хрень? Как можно было вообще переспать с таким? Да еще и залететь от него. Это просто жесть какая-то беспросветная! А эти долбаные кайрамы? Какого хрена они вообще делали на нашей планете? Им сказали «паразитов» убивать, а не увеличивать популяцию Земли.

Альберт и Дмитрий неловко переглянулись. Они сами были вышеупомянутой «чешуйчатой хренью», поэтому слова Ивана, пусть и сказанные сгоряча, их ощутимо задели.

— Вообще-то кайрамы выглядят, как обычные люди, — обиженно произнес Вайнштейн. — Если бы ты встретил женщину-кайрама, то никогда бы не узнал, с кем провел ночь. Потому что ни внешне, ни физиологически мы не отличаемся от вас, людей.

Слово «мы» он сказал нарочно, и Бехтерев наконец понял этот намек.

— Я не имел ввиду вас, — пробормотал он. — Просто я не знаю, что теперь делать! Как ее воспитывать, как обучать, как лечить… Или ты, Альберт, будешь выступать в роли драконьего педиатра?

— Веди себя, как вел всегда, — мягко произнес Дмитрий. — Она не должна чувствовать, что теперь ты относишься к ней как-то по-другому. Ты для нее единственный близкий человек, так прими ее. Меня же ты принял. Чем она хуже?

— Она не хуже! Я по-прежнему люблю ее, — воскликнул Иван. — Просто я…

Он в отчаянии потер лицо руками, пытаясь собраться с мыслями.

— Успокойся! Мы поможем тебе, — Альберт с сочувствием положил руку на плечо блондина. — Она — девочка, поэтому у нее не будет «ломок», что уже большое преимущество. Научим ее управлять своими способностями во благо людей. Быть «иным» — не только проблемы, но и преимущества.

— Главное, не выдавайте ее этой чокнутой суке Воронцовой. Она же затолкает ее в лабораторию и будет проводить над ней свои гребаные эксперименты!

— В этом можешь быть уверен, — ответил Дмитрий. — Никто кроме нас троих не узнает об этом.

— Ромке еще можно сказать, — тихо произнес Иван. — Вы… правда поможете?

— Конечно, — хором ответили оба полукровки, на что Бехтерев лишь слабо улыбнулся. Он действительно сейчас был на грани нервного срыва. Всю свою жизнь он пытался выкарабкаться из дерьма, которое окружало его толстым слоем. Сначала родители-алкаши, затем детдом, потом криминальные разборки и смерть лучшего друга, следом гибель большей части населения планеты. Единственное, что у Ивана оставалось — это друзья и его приемная дочка. Всего за пару лет он привязался к ней настолько сильно, что даже оставлял своих женщин, если те не нравились Вике. А теперь вдруг выясняется, что Виктория — наполовину какое-то неизвестное существо с другой планеты. От этой мысли Ивану сделалось горько. Одно дело — Димка или Альберт, мужики, которые умеют управлять своими способностями, другое дело — его маленькая хрупкая девочка.

Постепенно они добрались до Владимирской, прошли ее насквозь и вышли через все тот же шестой связующий тоннель на станцию «Площадь Александра Невского». Как оказалось, по планировке она ничем не отличалась от Адмиралтейской и Спасской, разве что населенных домов здесь было заметно меньше.

— Привет. А чего вы так поздно? — поинтересовался у Дмитрия один из охранников. Он не узнал в нем «процветающего», поэтому его голос прозвучал непривычно дружелюбно.

— Хотим навестить нашего друга с Адмиралтейской, — ответил Лесков.

— Ладно, проходите. Обратно собираетесь или здесь заночуете?

— Собираемся, — ответил за Дмитрия Альберт. — У меня же завтра рабочий день. Я — врач.

— Зря вы это сказали, — улыбнулся солдат. — У нас врачей не хватает. Огромное искушение сейчас схватить вас и поработить.

Вайнштейн вежливо улыбнулся в ответ.

— Как у вас там на Спасской сейчас? — дежурный явно не хотел отпускать своих собеседников так быстро. — Адмиралтейские держатся?

— А что еще остается, — теперь уже заговорил Иван. — Слушай, давай потом побазарим. Нам как бы еще обратно тащиться. Где у вас адмиралтейских солдат держат?

— Вообще в казармах, но если у них есть семьи, то некоторые ночуют в жилой зоне с родными. После случившегося к ним помягче относятся.

— А Румянцева знаете? — спросил Дмитрий.

— Румянцева? Не, Румянцева не знаю. Вова-а-ан, ты знаешь, где Румянцев живет?

— Девятый дом слева, — донеслось из-за двери.

— Девятый дом слева, говорит, — добавил дежурный, словно решив, что остальные не слышали этого крика.

Получив в ответ «спасибо», он с досадой проводил гостей взглядом. Хотелось еще немного пообщаться, но эти трое уже удалились.

— Лицо темноволосого показалось мне знакомым, — пробормотал дежурный, садясь за стол к своему товарищу.

— С татухой который? — спросил второй охранник.

— Не, который без. Я, кажись, его в журнале «Форбс» видел. Богатый по ходу был.

— Лесков что ли? — в тот же миг собеседник криво ухмыльнулся. — Ну ты баклан, Сеня! Это же «процветающий».

— Да ладно? — вырвалось у растерянного мужчины. — Че, реально «процветающий»?

Он вскочил с места и выглянул в распахнутую дверь, желая рассмотреть удаляющуюся троицу.

— Ну да, с Владимирской же инфа поступила, что к нам идет «процветающий».

— А че ты сразу не сказал? — в голосе Арсения послышалась обида. — Я с ними, как идиот, любезничал!

— Читать надо, что пишут, — пренебрежительно фыркнул собеседник. — А то в следующий раз к нам захватчики с Золотого Континента пожалуют, а ты их всех в зад расцелуешь.

Тем временем Дмитрий, Альберт и Иван наконец добрались до указанного дома. Это была ничем не примечательная постройка, разве что в ее окнах горел свет. Лесков и Вайнштейн переглянулись, после чего Дмитрий тихо спросил: