и склонил голову, поднимая кружку с вином в знак закрытия темы.

В этот момент подали десерт, и я получила возможность передышки, предполагая, что это не последняя провокация и попытка переманить меня на свою сторону от пустынников за этот вечер.

Когда встали из-за стола, традиционно начались танцы. Рафаэль закружил меня по залу, склонился к щеке.

– Троих пустынников я проверил, остался только Гарх.

– Как выглядит? – спросила одними губами.

– Танцует с Тиарой чуть левее от нас. Мне к нему не подобраться, он из личной охраны Хашана, временно приглядывает за племянницей.

Кивнула, принимая сведения и прикидывая, как буду действовать. Весь следующий час я танцевала с разными пустынниками, получила еще два предложения руки и сердца. Никого не смутил ни наш разговор за столом, ни то, что я даже имен этих мужчин не помню.

Наконец, заметив, что Тиара собирается уйти из комнаты, явно направляясь в дамскую, и Гарх последовал за ней, я бросила короткий взгляд на Рафаэля и отправилась за ними. Как и ожидалось, Гарх внутрь не пошел, остался у выхода, и я, неловко подвернув ногу, ухватилась за мужчину.

С трудом сдержала эмоции, осознав, что этот мрачный, нелюдимый пустынник безумно любит племянницу Хашана. И это уже было не поверхностное чувство, а глубокое, проверенное испытаниями и годами. Прочитать большее я не успела, потому что долгое прикосновение вызвало бы вопросы. Смущенно отцепившись и извиняясь за неуклюжесть, проскользнула внутрь дамской комнаты, обнаружив у раковины Тиару. Девушка освежала легкий макияж.

Когда я вошла, из ее рук вдруг выскользнула помада, и я машинально наклонилась, решив поднять чужую вещь, и не учла, что Тиара сделает то же самое. Мы легонько столкнулись лбами, ойкнули и вновь вдвоем потянулись к губной помаде. Прикосновение к ее пальцам было едва ощутимым, будто девушка всеми силами старалась этого избежать, но мне хватило и этого мгновения, чтобы увидеть в памяти девушки браслет Рафаэля.

Все еще неверяще поднялась, выпрямляясь. И я, и Рафаэль все это время проверяли мужчин, один раз я коснулась жены Хашана, заведя с ней дружескую беседу, но совсем забыла про племянницу главы делегации! Почему-то никто ее даже не посчитал! Ни Маркус, ни Рафаэль…

Получается, Тиара обладает даром отвода глаз? Или умеет каким-то образом убирать из памяти лишнее воспоминание? Или и то, и другое? Оба дара связаны с эмпатией отдаленно, но что мы знаем о пустынниках? Есть ведь только общие сведения, собранные нашими дипломатами, а обо всех возможностях пустынников ариаты и не ведают.

Я ополоснула руки, подправила безукоризненный макияж, и едва Тиара, не подозревающая, что ее считали, вышла из дамской комнаты, я проследовала за ней и тут же набрала Рафаэля.

Глава двадцать седьмая

– Браслет взяла Тиара, – без предисловий сообщила я.

– Ты где? – только и поинтересовался Рафаэль.

– Через пять минут выйду в зал.

– Иду навстречу. Не приближайся к девушке, это может быть опасно. Если она смогла провести нескольких одаренных с сильным даром, ее способности непредсказуемы для нас.

От заботы и легкой тревоги в голосе за меня потеплело на сердце, и, едва завернув за угол, я оказалась в объятиях Рафаэля. Через две минуты появились Маркус с Никой, Наран и Хашан.

– Что происходит? – поинтересовался глава делегации пустынников.

За мужчиной замаячила охрана, но близко не подходила, держалась на расстоянии.

– Примерно две недели назад с выставки, которую устраивала моя мать – Герда Эрмер, известный искусствовед и коллекционер, пропала наша семейная реликвия, – прямо сказал Рафаэль, не считая нужным теперь играть иначе. – След привел к пустынникам. В частности, к вашей племяннице, наре Тиаре.

– Каким образом? – нахмурился Хашан, не веря нам ни на грош.

– У меня дар чтеца третьего уровня, – спокойно ответил Рафаэль, не сводя с мужчины глаз. – Я могу чувствовать вещь и на расстоянии, если требуется. Браслет находится в вашей делегации, экранируется каким-то мощным, неизвестным артефактом.

– Допустим, вы говорите правду. С чего вы решили, что он у моей племянницы? Вы посмели прикоснуться к ней? – в глазах Хашана плеснуло яростью.

– Это сделала я, у меня дар, схожий с моим женихом. Рафаэль читает вещи, а я – людей, – выложила правду.

Хашан напрягся.

– У нас верят словам одаренного, – заметил Наран. – И лишь из уважения к вашим традициям и обещанной гарантированной дипломатической неприкосновенности мы искали окончательное доказательство, Хашан.

В голосе одного из правителей Ариаты прозвучали стальные нотки, и мужчины столкнулись взглядами.

– Вы можете сейчас дать разрешение на обыск в комнате вашей племянницы, разумеется, в вашем присутствии, или мы, по заявлению Рафаэля, задержим ваш отъезд и в течение нескольких часов получим допуск на обыск, вне зависимости от вашего желания и согласия.

Кажется, я понимаю, почему Нарана так опасаются. Дело не только в способностях, но и в умении бескомпромиссно расправиться с любым соперником.

– Если браслета в комнате моей племянницы не окажется или вы не сможете доказать, что драгоценность принадлежит вашей семье, нар Рафаэль, то я выставлю ноту протеста и отменю все уступки пустынников для ариатов.

– Принимается, – вместо Рафаэля ответил Наран.

Хашан заметно напрягся. Видимо, осознал, что за этим согласием может скрываться только уверенность в своей правоте, но отказываться от своих слов все равно не стал.

– Для того чтобы доказать, что браслет принадлежит моей семье, помимо подтверждающих документов, я расскажу об одном его свойстве, которое известно только узкому кругу моих близких, – невозмутимо сообщил Рафаэль.

Хашан сощурился, окинул яростным взглядом всех присутствующих, от чего мне захотелось спрятаться за спину Рафаэля, кивнул.

– Пойдемте.

Комната Тиары располагалась на предпоследнем этаже, и пока мы поднимались в лифте, царила подавляющая тишина. Лишь Наран и Маркус, судя по сделавшимся чуть ярче глазам менталиста, о чем-то мысленно переговаривались. Для Хашана и шестерых охранников, которых взял глава делегации пустынников, подобные нюансы в проявлениях способностей одаренных с третьим уровнем были неизвестны и остались незаметны. Это те, кто постоянно общаются с ариатами с третьим уровнем дара, начинают подмечать тонкости. Хашан же даже странно посмотрел на нас, когда мы не взяли дополнительной охраны. Нам и правда ни к чему. Тут любой из нас может справиться с нападением при помощи способностей.

Пока мы добирались до нужного места, Хашан связался с племянницей и попросил ее подняться в себе.

Мы оказались возле комнаты Тиары немного раньше, и атмосфера в этом ожидании стала еще напряженнее. Едва девушка появилась из-за поворота в сопровождении Гарха, увидела нас, споткнулась, и в глазах мелькнула тень страха, но тут же исчезла. Тиара умела брать себя в руки, а значит, была не так проста, как хотела казаться.

– Дядя, что случилось? – спросила спокойно, хотя явно чувствовала себя неуютно.

Об этом говорили мимолетные жесты, едва заметные глазу. Сжатые кончики пальцев, чуть более резкий наклон, небрежно заправленная за ухо прядь волос.

– Разговор продолжим не тут, – Хашан кивком показал на комнату.

Девушка открыла для нас доступ, и глава делегации пустынников, в этот раз оставив всю охрану, включая Гарха, за дверью, вошел последним.

Ариаты рассредоточились по комнате, делая это спокойно и незаметно. Рафаэль остался стоять рядом со мной, но не сводил глаз с Тиары и Хашана.

– Нар Рафаэль считает, что ты взяла их семейную реликвию. Это так?

М-да… Дипломат из Хашана, оказывается, еще тот. Ни такта, ни деликатности. Впрочем, иначе этот вопрос, пожалуй, не решить.

Тиара побледнела и покачала головой, тем самым окончательно подтверждая наши слова. Это понял и Хашан, нахмурился.

– Я разрешаю обыск, – оборачиваясь, кивнул Рафаэлю.

– Дядя! – попробовала возмутиться Тиара, но смолкла под его угрюмым взглядом, уже начинающим обещать неприятности.

Рафаэль тем временем нажал на лиар, убирая защитные перчатки. Обычно тихий щелчок, с которым они исчезали, в этот раз словно прозвучал в разы громче. Тиара вздрогнула, украдкой покосилась на запертую дверь, будто собиралась бежать.

Мой мужчина прикоснулся к поверхности стола, комоду и дверце шкафа, а после уверенно провел по панели пальцем, открывая последний. К одежде прикасаться не стал, наклонился, вытянул из дальнего угла черную коробку и поставил ее на тумбочку.

Очередной щелчок – и на Рафаэле вновь появились перчатки. Он мог бы этого не делать, потому что сейчас был в своем праве, но явно решил не погружаться в чужие воспоминания.

Наран, Маркус и Ника остались там же, где стояли, Тиара сжала ладони, но взгляд стал упрямее некуда, Хашан вновь сощурился.

Рафаэль открыл коробку, достал шкатулку и распахнул ее, не скрывая содержимого. Там, в окружении неизвестных мне кристаллов, лежал браслет, отлитый из серебристого металла с вкраплениями прозрачных камней.