в занимаемой должности на постоянной основе.

Похоже, Вика об этом еще не знала.

А когда узнает, лучше к ней больше домой не приезжать. Ада покосилась на массивный тяжелый костыль.

Но не ей ставить Вику в известность.

Та же продолжала грозить всяческими карами тем, кто предал ее. И подразумевала она саму Аду.

– Всем этим временщикам не поздоровится! Не надо меня подсиживать, будет только хуже. Потому что я обид не прощаю…

Она сделала неловкое движение и, задев рукой документы, смахнула их на пол. Те белым веером разлетелись по паркету.

– Я сама! Думаешь, что я инвалид, совершенно беспомощна? – буквально закричала Вика, и Ада, глядя на ее загипсованную ногу, вдруг подумала об одноногой Агате Гаттер.

И тут раздался оглушительный грохот и дикий вопль – это Вика, не сумев удержать равновесия, бухнулась на пол.

Подняв ее и перетащив на себе в спальню (обстановка там была розово-сентиментальная, с массой плюшевых игрушек), Ада уложила начальницу в кровать.

Теперь уже бывшую начальницу.

– Что, нравится видеть меня такой, поверженной и беспомощной? – простонала та, и Ада шокированно ответила:

– Нет, что вы!

Явно не поверившая ей Вика пролаяла в ответ:

– Врешь! Ничего, вернусь, ты у меня еще попляшешь…

Если и вернется, что было тоже далеко не решенным делом, то явно не начальницей их отдела. Теперь, выходило, ее отдела.

– Вызвать «Скорую»? – спросила Ада заботливо, а Вика закричала:

– Не хочу я больше ни в какую больницу! Принеси мне лучше из ванной таблетки.

Пузырьков с лекарствами в ванной имелось великое множество, Ада сгребла их все, но, как выяснилось, все было не то.

– Ты даже нужные таблетки не в состоянии найти, как тебя моим отделом руководить поставили, курица? Такие, в желтой прозрачной склянке…

Уже больше не твоим.

Метнувшись обратно в ванную, Ада, разыскивая желтую прозрачную склянку, заглянула в один навесной шкафчик, потом в другой. Третий был закрыт, но в замочке торчал ключ. Повернув его, Ада распахнула дверцы и увидела черные свечи, разнообразные склянки и банки с порошками и камешками, что-то сушеное – и агатку.

Да, в ящичке находилась агатка, похожая на ее собственную, но явно не такая старинная. Столь же уродливая, одноногая, с зубастенькой пастью.

Желтую прозрачную склянку Ада обнаружила на табуреточке в душевой кабинке.

Наблюдая за тем, как Вика запихивает в себя одну таблетку за другой (не переест ли?), Ада смотрела на свою начальницу, теперь бывшую, не сомневаясь в том, что та тоже ведьма.

Иначе зачем ей агатка?

– Воды дай! – потребовала Вика, и Ада принесла ей бокал.

Но, вероятно, она из разряда не особо удачливых ведьм, раз оказалась в подобной ситуации.

Да, далеко ей до матушки Екатерины…

Проглотив таблетки и откинувшись на подушках, Вика вдруг спросила:

– Чего ты на меня так пялишься? Думаешь, если временно взгромоздилась в мое кресло, то жизнь удалась? Помнишь, как в старой песне: «Я беременна, но это временно?» Так и ты! «Ты начальница, но и это кончается!»

Ада вздохнула, никак не реагируя на выпад. Не говорить же, в самом деле, что нет ничего более постоянного, чем временное?

Но на Вику, и это правда, лучше не пялиться – однако Ада не смогла удержаться, потому что все думала о том, что та, являясь ведьмой, также якшается с Инессой и ее товарками.

Интересно, а где Вика прячет вуазен?

Он ведь ей все равно сейчас не нужен, можно было бы забрать и…

И опробовать его вместе со своей собственной агаткой!

– Почему ты все время молчишь? – взбеленилась Вика. – Ты что, намеренно меня выводишь из себя?

Ада миролюбиво ответила:

– Слушаю ваши мудрые речи, Виктория Кирилловна. Вы поесть не хотите?

Та завопила:

– Я хочу, чтобы ты немедленно убралась прочь! Давай мне документы, я их подпишу!

Ада вернулась в кабинет, собрала рассыпавшиеся по полу бумаги, прошла с ними в спальню и вручила начальнице.

– Ручка не пишет! – заявила та. – И почему все не ладится! Как будто на меня порчу кто-то навел!

И она подозрительно уставилась на Аду.

Нет, не наводила, всего лишь пожелала, чтобы начальница провалилась в тартарары.

Она и провалилась.

Пришлось снова возвращаться в кабинет за новой ручкой. Отыскав на письменном столе Вики крутой экземпляр с золотым пером, Ада вдруг заметила выглядывающий из стандартного белого конверта черный.

Быстро вынув его, Ада убедилась – так и есть, точно такой же, какие она видела у ведьмы Инессы. И даже золотой знак ей знаком: А, вписанное в G.

Агата Гаттер.

– Ты что там, заснула? – раздался недовольный голос Вики, и Ада, вернувшись в спальню, подала ей ручку.

Та, подмахнув все документы, швырнула ручку прямо в лицо Ады (благо, что промахнулась) и заявила:

– Все равно не отстанете, пока я не подпишу. Да и главная звонила, просила все подмахнуть, как есть. Как же ей откажешь?

Зевая (видимо, таблетки оказывали воздействие), Вика заметила:

– А теперь приготовь мне чайку. Имбирного. С лимоном. И шоколадные печеньки с кухни принеси. Они там, в…

Не договорив, она задремала.

– Виктория Кирилловна? – позвала Ада, но ответа не последовало.

Собрав со скомканного одеяла документы, Ада решила, что чаек готовить не будет.

Она не прислуга, а таковая у Вики наверняка имелась, да и начальница, теперь бывшая, уже вовсю храпела.

Все нужные подписи Ада получила, можно было покинуть негостеприимную квартиру Вики.

Так она и сделает, но прежде…

Вернувшись в кабинет, девушка осторожно извлекла из одного конверта другой, а из того, уже вскрытого, черный листок, на котором золотыми буквами было начертано: «31 октября. 23 часа. Клуб „Амфисбена“».

Сфотографировав текст на мобильный, Ада поняла: вот оно, важное мероприятие Инессы.

Ведьмовская месса в ночь с 31 октября на 1 ноября, с Хеллоуина на католический День Всех Святых.

Одной из которых была Жанна д’Арк, сожженная на костре как ведьма.

Обыскивать квартиру Ада не стала, если у начальницы и имелся вуазен, то лучше его не трогать, потому что Вика сразу поймет, кто его забрал.

Агатку Вики Ада тоже оставила там, где нашла – у нее была своя, покруче.

И, забив в поисковик клуб «Амфисбена», она узнала, что это некогда популярный, но уже давно закрытый ночной клуб, расположенный где-то в промышленной зоне в Северном Бутово [1]. С ним когда-то были связаны сомнительные истории то ли мистического, то ли криминального характера, и он, Ада в этом не сомневалась, идеально подходил для проведения ведьмовских месс.

И до самой главной оставалось всего два дня. Интересно, ведьма Вика отправится на это важное