— Петро! — крикнул сидящий за рулем «газика» парень, и чернолицый обернулся:

— Чего?

— Давай, поехали! Обыщи ее — и в машину… Чего базарить? В отделении поговорите.

Чернолицый Петро пожал плечами. Он скользнул глазами по фигуре Тамары и вдруг осклабился.

— В машине обыщем ее, — высказался он, — а то действительно времени мало. Поехали!

Тамару подтолкнули в спину с такой силой, что она едва не упала.

— Осторожнее! — угрюмо проговорила она.

Милиционер позади нее рассмеялся.

— Слышь, Петро! — крикнул он. — Говорит — нежнее с ней надо.

— Ноу проблем, — не без труда выговорил Петро. — Это мы сейчас устроим. Нежность — наша работа.

На этот раз засмеялась тетя Лена.

«Ну ладно, — подумала Тамара, когда ее проводили мимо тети Лены. — Во всяком случае, сведений о вашем гадюшнике у меня достаточно, чтобы прихлопнуть его навсегда. Чего стоят одни только трупы, которые вытаскивали через черный ход и увозили в неизвестном направлении. Полковник этот непонятный чего стоит».

Ее втолкнули в машину. Милиционер, надевший на Тамару наручники, вошел следом. Чернолицый Петро, почему-то непрестанно оглядываясь и сплевывая сухую слюну, полез было за ним, но был остановлен своим напарником.

— Может, не надо, Петро? — предположил тот. — Помнишь, как в прошлый раз ты ошибся? Не на ту залез. Чуть не загремел в прокуратуру… Вот выясним все в отделении, тогда можно и… куда-нибудь на следственный эксперимент отвезти…

— Да ладно тебе, — хрипло проговорил Петро. — Кто она такая? Ни документов, ничего… Да еще заява на нее убойная… Никто ничего никогда не узнает. В первый раз, что ли? Сам ведь знаешь… — он вдруг заржал. — В городе Сочи темные ночи…

Милиционер оглянулся на Тамару. Она посмотрела ему прямо в глаза.

— Н-не надо, — сказал он Петро. — Не надо, Петро, жопой чувствую, не надо…

— Ладно, — вздохнул Петро и, спрыгнув на землю, обошел кругом машину и сел рядом с водителем.

Милиционер запер дверцу, уселся напротив Тамары и постучал в зарешеченное окошко кабины:

— Поехали!

Тамара закрыла глаза.

А когда открыла их, «газик» въезжал во двор районного отделения милиции.

«Господи, — вяло шелестело в голове Тамары. — Надо же такому случиться — все шло нормально, и вдруг какая-то сумасшедшая старуха, вбившая себе в голову, что я собираюсь отбить у нее возлюбленного, сдает меня ментам… Теперь… Черт возьми, а что же делать? Выпустить-то меня выпустят, стоит мне только позвонить Степану Аркадьевичу… Но что тогда подумают тетя Лена и остальные? Это до крайности подозрительно будет, если меня сразу выпустят… Надо что-нибудь придумать».

— Выходи! — скомандовал уже выпрыгнувший из кабины водителя Петро. — Вы чего, уснули там?

Тамара с помощью второго милиционера покинула «газик». Ее тут же подхватил под руки Петро и повел к дверям отделения.

— Кого привез? — буркнул на него через толстое стекло сонный дежурный.

— Из «Марии-Терезы», — ответил Петро.

— А-а… Иван Сергеич сказал, как приедут, сразу к нему, — проговорил дежурный, немного оживившись. — Слушай, а что она сделала?

— Готовила покушение, — серьезно ответил чернолицый Петро.

— На кого? — удивился дежурный.

— На тебя! — хохотнул Петро. — Давай, открывай быстрее…

Кряхтя, дежурный поднялся, звеня ключами, отпер дверь, пропустил Тамару с конвоирующим ее Петром. Постоял немного и, решив не запирать дверь, прошел обратно. Плюхнулся на свое место и поднял телефонную трубку.

— Ивана Сергеича, — сказал он туда. — Иван Сергеевич?.. Дежурный говорит… Шелгунов. Привезли ее… Ну да, я сразу к вам их направил, как вы мне и говорили… Ага. Ясно…

Положив трубку, он со вздохом откинулся в кресле и закурил.

* * *

— Наконец-то, — сказал Колобок, — очнулся. А я-то уж думал, что ты того… скончался совсем…

— А ты здесь откуда взялся? — удивился Гарик. — И вообще — где мы находимся?

— Не видишь, что ли? — проворчал Колобок. — Глупые вопросы задаешь…

— А ты?..

— Живу я здесь, — пояснил Колобок. — Понял, нет, фраер?..

— Понял, — сказал Гарик и с трудом разлепил веки. — Мама, а это еще что…

Он сморгнул, но видение не исчезало. Сморщенное личико, окаймленное капитанской бородищей, маячило перед глазами Гарика.

— Уйди! — хрипло проговорил Гарик и, отвернувшись от гнусной рожи, ткнулся носом в холодную кирпичную стену. — Колобок, ты где?

— Ты что — сказок начитался? — тонким голоском осведомился кто-то рядом с Гариком. — Полчаса уже какого-то Колобка зовешь…

— Где он?

— Насколько я помню, его лиса съела, — сообщили Гарику. — Когда он от бабушки ушел и от дедушки…

Гарик медленно приподнял голову. Потом, опираясь о стену, сел, широко расставив ноги. В голове его гудело так, что, казалось, там приглушенно звенит будильник. Красные пятна плыли перед глазами, но и через эти красные пятна Гарик увидел, что он находится в какой-то полутемной комнате — сырые кирпичные стены, низкий потолок, трубы под потолком — кажется, подвал.

Откуда-то сбоку снова выплыла причудившаяся Гарику рожа.

— О, черт… — Гарик вздрогнул и поморщился. Потом протер глаза и посмотрел снова.

Бородатое видение не исчезало.

— Очухался наконец? — осведомилось оно.

«Интересно, — очумело подумал Гарик, — здесь же был Колобок… Или нет, не было его, это мне все причудилось. Откуда ему здесь быть… А мне откуда здесь быть? То есть — как я здесь оказался?.. А, это меня в моем гостиничном номере в ванной прикладом автомата по дыне шваркнули. Хорошо приложили — вон уже галлюцинации начались какие-то».

Гарик неприязненно глянул на призрака.

«И не исчезает, — подумал он, — смотрит так настойчиво… Как живой».

— Живой, — подтвердило бородатое видение, и Гарик догадался, что последнюю фразу он произнес вслух.

— Почему это я должен исчезнуть? — осведомилось видение, очень натурально почесав себе шею под всклокоченной бородой.

Гарик молчал, вглядываясь изо всех сил в бородатого. Тот вдруг поднялся на ноги, и Гарик увидел, что он очень маленького роста, щуплый и на привидение походит вообще-то мало.

Воняло от него довольно ощутимо — как будто он целую неделю не мылся. От привидения таких запахов, как Гарик склонен был думать, не исходит.

— Вот и сосед у меня появился, — проговорил бородатый и неожиданно представился: — Ефрем.