Холл-прихожая был забит мебелью. Дверь подпирал комод изкрасного дерева, до сегодняшнего дня мирно стоявший у Норы в спальне. У вешалкигромоздились гардероб и письменный стол, еще здесь находилось с десятокстульев, карниз, матрац…

– Лена, что у нас происходит? – завопил я.

Появилась Тася.

– Ох, Ванечка, – забормотала она, – ну и дела! Ведь говорилаей: не у себя дома, ничего не трожьте. А все как завизжат, молчи, дура, твоеместо на кухне.

– В чем дело?

– Мы мебель переставляем.

– С какой стати?

Тася замялась:

– Знаешь, Ваняша, не могу тебе повторить, как ононазывается.

– Что? – продолжал недоумевать я.

– Таисия, идиотка, – полетел из спальни Норы визгливый голосмаменьки, – ну сколько можно тебя ждать?

Домработница, бывшая когда-то моей няней, ринулась назов[6]. Я же отправился мыть руки. Когда Нора делала ремонт в своей квартире,она допустила оплошность. Выключатели, при помощи которых в ванных и на кухнезажигается свет, находятся не в коридоре, а внутри этих помещений. Поэтомупервые полшага в санузел вы делаете в темноте и лишь потом нащупываете клавишу.

Я, не ожидая ничего плохого, вошел в ванную, мгновенностукнулся лбом обо что-то холодное и металлическое, услышал звон и опешил.

Рука нашарила выключатель, но вместо яркого света, которыйдавал прикрепленный над зеркалом светильник, вспыхнул оранжевый, тусклыйогонек. Он был настолько маломощным, что я с трудом разглядел в посеребренномстекле свое озадаченное лицо.

Я осмотрелся вокруг. С потолка, прямо у входа, свисала некаяжелезная конструкция. На тоненьких проволочках покачивались стальные блестящиепластинки. Сталкиваясь между собой, они издавали низкое гудение. Плафон надраковиной кто-то замазал краской, на полочке, где обычно стояли принадлежностидля умывания, громоздились два бокала с сухими вениками. Мыла не было, вместонего сода.

Полный решимости узнать, что происходит в нашей квартире, якое-как ополоснул руки и пошел в комнату, где спала Нора.

Моя хозяйка, как это ни странно, женщина романтичная. Зная,что она с нуля создала современный, как часы действующий холдинг, трудноповерить в это. В бизнесе Нора даст фору многим мужчинам, она без всякойжалости разорит конкурента, перехватит чужую выгодную сделку и никогда никомуне даст денег в долг. Безупречно причесанная, идеально одетая, всегда примакияже и драгоценностях, Элеонора производит на своих подчиненных и партнероввпечатление железной, несгибаемой бизнес-леди. Ее боятся и уважают. Нора не изтех руководителей, которые предпочитают отеческий тон в общении с подвластнымией людьми. Для нее существует лишь один критерий оценки человека: егоработоспособность. Хорошо сделал дело? Молодец, выполняй следующее задание.Многократно справлялся с поручениями? Получишь прибавку к зарплате. Проявилсебя инициативным сотрудником? Жди повышения. Первый заместитель Норы, ееправая рука, Володя Крюков, начинал работу в фирме простым курьером, а достигпоста вице-президента. Нора предпочитает американский стиль управления, онасчитает, что каждый способен сделать успешную карьеру, просто большинствослужащих лентяи и разгильдяи, мастера так называемого русского рывка. Это когдавы весь месяц курите в коридоре, а потом, забыв про сон и еду, за два дня«сколачиваете» годовой отчет.

А еще все, кого Нора приняла на работу, великолепно знают:если не сумел хорошо и вовремя выполнить поставленную перед тобой задачу, невздумай в качестве оправдания лепетать что-нибудь типа: «У меня умерла тетя».Или: «Ребенок заболел, ездили к врачу».

Нора не посочувствует, она вас уволит. Именно так онапоступила с одним заведующим отделом, который сорвал важные переговоры, опоздавна совещание.

– Понимаете, – блеял дурачок, – я колесо проколол, пришлосьменять.

Утром на доске висел приказ об отстранении N. от должности,а вся фирма шепотом повторяла фразу Норы, которую она произнесла, подписываябумагу: «Нет колес – иди пешком, ползи ползком, но никогда не опаздывай, мневсе равно, каким образом ты доберешься до работы».

Учитывая вышесказанное, какой, по-вашему, должна бытьспальня Норы? Хай-тек с гнутыми торшерами? Офисная мебель, разбавленнаякроватью? Аскетичный интерьер монашки?

А вот и нет, вы не угадали. В просторной комнате стоитбольшая кровать, накрытая стеганым покрывалом нежно-абрикосового цвета. Ложезавалено подушками, думками и валиками. Кокетливые занавесочки с оборкамисвисают с окна, еще тут полно мелких пуфиков, скамеечек и ковриков. А на стенахвисят странные картины, на одной из них изображены кошки, пьющие чай за большимстолом.

Увидав впервые спальню Норы, я понял, что под железноймаской несгибаемой бизнес-дамы скрывается душа девочки-подростка. Если нехочешь, чтобы окружающие раскусили тебя, никогда не пускай их в свои личныепокои.

Но сейчас, войдя к Элеоноре, я не узнал ее комнату. Коврыисчезли. Вместо них повсюду уложены колючие циновки. Шторы сняты, ничем неприкрытые окна мгновенно сделали спальню неуютной, пуфики и скамеечки вынесены,а кровать застелена серой тканью, больше всего похожей на мешковину.

Вера и Николетта стояли у стены, покрикивая на двух мужиковв спецовках. Рабочие держали в руках огромную кадку с деревом, сильносмахивающим на гигантскую двухметровую петрушку.

– Левее! – кричала Николетта.

– Нет, нет, к окну, – командовала Вера.

– Лучше в угол.

– Энергия отсечется!

– Хорошо, – неожиданно согласилась маменька, – пусть уподоконника ставят.

– Что здесь происходит? – наконец обрел я голос.

– Фэн-шуй, – ответила Николетта, – мы по нему ориентируемся.

– Прости, я тебя не понимаю.

– Это древнее китайское учение о правильном интерьере, –сообщила Вера. – Тут совершенно жуткая обстановка, отсюда и болезни,преждевременное старение. Вот скажи мне, Ваня, почему у тебя денег нет?

Я хмыкнул. Наверное, следует, в свою очередь, спросить, акто станет платить за перестановку, циновки и озеленение? Сдается мне, что счетвыставят Ивану Павловичу.

– Очевидно, много трачу, – ответил я, – мои расходыпревышают доходы. Помнится, в институте нам преподавали политэкономию, и там…