на том, что полиция не станет привлекать экспертов, чтобы оценить изначальную стоимость уничтоженного полотна. К чему? Картины все равно нет, полотно уже уничтожено. А если даже эксперты и появятся, и даже заявят, что картина ничего не стоит, потому что это и не картина никакая, а фотокопия, то еще лучше. Чем ничтожней стоимость украденного, тем меньше шансов, что вора станут искать. Одно дело, если украдено, а потом уничтожено полотно стоимостью в сотню тысяч долларов, да еще являющееся исторической и художественной ценностью нашей страны, ее культурным наследием. Тут уже попахивает Следственным комитетом, простому дознавателю такое дело нипочем не поручат. И совсем другое дело, когда обрывки и обломки и в целом состоянии ничего не стоили. Кражу такой «ценности» и расследовать-то никто не будет.

Внезапно Саша расхохотался.

– И что же тебя так рассмешило? Три уникальных произведения искусства уже в руках заказчика этих преступлений, два последних только чудом еще у нас, а ты смеешься?

– Потому и смеюсь, что представил себе, какое сейчас лицо у этого заказчика. Он-то привык получать от Славки оригиналы. Целых три раза все было гладко, Слава исправно поставлял этому типу нужного качества трофеи. И вдруг теперь притаскивает вместо ценных полотен какую-то дешевую тряпку с фотографией на ней! Почти в точности такую же, как сам заказчик передал Славке перед тем, как тому отправиться на дело! Представляете, какое сейчас у него выражение его вороватой морды!

Алиска представила и тоже расхохоталась. Последним к их веселью присоединился Анатолий Андреевич. Начал смеяться он последним, а закончил первым. Очень он был серьезный человек, этот Анатолий Андреевич.

И, став серьезным, он произнес:

– Сегодня ночью, скажу честно, вы сплоховали, ребята.

Саша с Алиской опустили головы.

– Нельзя допустить, чтобы история повторилась. У нас с вами на руках есть два туза. Если мы с них правильно сходим, то выиграем партию!

– Считаете, что за картинами снова придут?

– Даже не сомневаюсь. Сейчас они уже обнаружили, что завладели подделками, и мечтают переиграть все назад.

– Они не рискнут сунуться к нам в дом еще раз!

– Глафира, возможно, и не рискнет, хотя и на ее счет я не стал бы обнадеживаться. А вот ее племянник – человек явно недалекий, он может попытаться снова. Он приходил дважды, все у него получалось, придет и в третий раз. И если получится, то сопрет картины. И мы должны ему в этом помочь.

Последняя фраза заставила Сашу с Алиской переглянуться.

– Вы хотели сказать, должны ему в этом помешать?

– Сказал, что хотел сказать. Помочь! Слава – это мелкая пешка, за ним в цепочке стоит еще кто-то куда более могущественный. Вот к этому человеку Слава и должен нас привести. А сам он побежит к нему только в том случае, если будет что принести в клювике. Признаюсь, я рассчитывал, что прошлой ночью нам с женой удастся проследить за этим пареньком. И нам это удалось, адрес, куда он ездил, мы знаем.

– Что? Вы выследили Славку?

Саша ушам своим не верил. Ай да Анатолий Андреевич! Ай да тетушка София! Есть порох в пороховницах у этих двоих. Хоть и без любовного сюсюканья, но тандем у них прочный, основанный на деловом отношении к браку.

– Куда же воришка ездил? – спросила Алиса.

– Это частный дом в ближайшем пригороде, в поселке Лисий Нос. И принадлежит он некоему крупному предпринимателю, господину Нахапетову, который весьма вольготно чувствует себя с тех пор, как выдал замуж свою единственную дочь за одного из чиновников высшего эшелона власти в нашем городе. В общем, случилось самое страшное – крупный бизнес объединился с высокой политикой и при отсутствии должных моральных принципов чувствует себя в полной безнаказанности и творит что хочет. Я навел справки про этого господина Нахапетова. Он и впрямь увлекается живописью середины восемнадцатого – начала двадцатого веков. Преимущественно классика, но есть в его собрании и коллекция импрессионистов. В общем, все укладывается. Славка ночью смотался в гости к Нахапетову, отнес ему презент, но в ответ получил люлей. Вышел он изрядно помятый, с разбитой рожей и очень печальный.

– Рожа у него была разбита и до того.

– Видимо, фингалы ему еще разок освежили. Уверен, что нынешней ночью Слава попытается исправить положение дел. Ведь он знает, что настоящие картины до сих пор в доме.

– Знает? Откуда же он это знает?

– От своей тетки Глафиры, разумеется. Я еще сегодня рано утречком прогулялся до ее дома, сделав вид, что только что приехал из города и ровным счетом еще ни о чем не знаю, что тут у вас ночью творилось, и не догадываюсь о ее участии в этом деле. И рассказал, что подлинные картины спрятаны в доме, а на стене в комнате Георгия Сергеевича повешены подделки. Этого оказалось достаточно, Глафира тут же побежала звонить племяннику. Так что нынче ночью будем его ждать. И когда он придет за картинами, он их украдет. Мешать мы ему в этом не будем.

– Нет?

– Мы дождемся, когда он отвезет картины Нахапетову, и нагрянем уже туда с полицией. Я переговорил с Алексеем, санкцию на обыск в доме этого зарвавшегося олигарха он обещал к вечеру раздобыть.

– Но… Но к чему все эти сложности? Если картины так сильно нужны этому Нахапетову, то не проще ли просто ему позвонить и напрямую договориться с этим человеком об условиях сделки. Мы ему картины, он нам деньги. И никакого криминала, никакой слежки, никакой полиции.

Анатолий Андреевич нахмурился.

– Так не годится!

– Почему?

– Ты не понимаешь, это личное. Этот гад ведет свои дела под прикрытием чиновного зятя так нахально, что уже несколько раз переходил дорогу и мне, и моим товарищам. Нам всем он вот где!

И Анатолий Андреевич красноречиво рубанул рукой по горлу.

– И если появится возможность немножко сбить с него спесь, я буду этому только рад!

Тот факт, что Анатолий Андреевич решил за их счет осуществить акт личной мести, Сашу с Алиской нисколько не смутил. Про участие в деле Нахапетова они узнали только этой ночью. Просто так удачно сложилось, что можно и бутерброд с маслом съесть, и на елку залезть. Ради такого важного дела Анатолий Андреевич был даже согласен рискнуть драгоценными полотнами. Он понимал: чтобы выиграть по-крупному, приходится и на кон поставить не мелочь какую-нибудь.

– Но ничего, если против Нахапетова заведут уголовное дело о скупке краденых предметов искусства, то это все окупит, все мои страхи и все мои риски! Уверен, что украденные у вас раньше три картины тоже находятся в доме у Нахапетова. Близко знающие его люди любезно шепнули мне на ухо, что свою коллекцию он держит на втором этаже дома, там у него