у Овечки не было времени посвятить тебя в подробности наших отношений… Но мы встречались с ней на этой неделе чуть ли не каждый день. Мы уже лучшие друзья. Вместе ходим за покупками, примеряем одежду…

– Держись от нее подальше, чертов…

– Ты не можешь держать ее на привязи, приятель, хоть она и Овечка. Только попробуй, и потеряешь ее. Тебе надо пересмотреть свое к ней отношение. Я этому научился на горьком опыте – думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.

Маньяк хихикнул над своей двусмысленной шуткой. Ховарда затошнило.

– Ты не видел мой мобильный? – крикнула Иви из спальни, надевая последний слой – теплую куртку. – Я опаздываю.

Она вошла в гостиную, замерла на месте и в ярости уставилась на Ховарда, увидев, что он держит в руках.

Ховард ответил ей таким же разъяренным взглядом.

– Даже не думай снова встречаться с ней! – рявкнул он в трубку. – Если посмеешь, я тебя живо отправлю назад, туда, откуда ты выбрался.

Неприкрытая угроза.

– Так вы теперь друзья? – спросил Ховард, дав отбой.

– Кто дал тебе разрешение брать мой телефон?

– Ты не ответила на вопрос.

– Ты тоже. – Иви вырвала телефон у него из рук, выскочила в прихожую, схватила ключи и распахнула дверь. Но, прежде чем она успела выйти, Ховард встал перед ней.

– Поговорим, когда я вернусь, – бросила Иви. Потом нахмурила брови: – Да в чем дело?

– Ты нарушила договор.

– Да что ты?

Ховард не понимал, как можно быть такой безрассудной. И почему теперь она стоит перед ним со скрещенными на груди руками и дерзким выражением на лице. Как будто это он неправ.

– Мы договорились, что встречи ты будешь назначать только через меня. Но я назначил только две, включая сегодняшнюю.

Иви фыркнула.

– Он серийный убийца! Ты что, этого не понимаешь? Ты не коп и не психиатр. Ты понятия не имеешь, о чем он думает или сколько раз тебе солгал. – Ярость у Ховарда уступила место отчаянию. – Чего ты добиваешься? Хочешь стать его духовной сестрой? Напарницей в каком-нибудь извращенном следовательском дуэте?

– Ни тем, ни другим, – сказала она, стараясь не сорваться. – В любом случае двух встреч недостаточно. К тому же мы просто ходили в ресторанчик. Я смотрела, как он ест, и задавала вопросы. Не более того.

– Ты обещала! И только поэтому я согласился! А теперь? Ты уже Овечка? – Ховард потряс головой. – Ты нарушила правила, перешла черту. Думала, что сможешь мыслить рационально, но не выдержала. Он управляет тобой, ты этого не видишь?

– Я нарушила правила? И кто это перешел черту?

– Он наслаждается своей ролью! Он теперь наставник, у него есть ученица. Может, ему нужен кто-нибудь, кто его поймет, кто разделит с ним удовольствие от убийства. Его жизнь – сплошная игра, а ты – ставка в ней. Тебе разве не ясно?

В глубине души Иви была склонна признать его правоту. Ховард выразился резко, но справедливо. Ей нечего было возразить, поэтому она подняла руку и погладила его по волосам. Ховард воспользовался паузой.

– Посмотри на эту стену, Иви. Посмотри! Ты почти не спишь, а вместо этого копаешься в кучах бумаг и фотографий Чэн Чуньчиня и его жертв. Ты хоть сама понимаешь, во что ввязалась?

Она сжала губы так, что они побелели. Дрожа, потянулась к нему, с глазами, полными скорби и гнева.

– Во что я ввязалась?! А сам ты как думаешь?

Теперь наступила его очередь прикусить язык.

– Ты знаешь, зачем мне это понадобилось, – сказала Иви дрожащим голосом. – Так зачем спрашивать?

– Я не то имел в виду.

– Я должна найти его, любой ценой, – воскликнула она с решимостью и отчаянием человека, идущего на самопожертвование. – Я готова умереть ради этого!

Повисла пауза. Ховард шагнул вперед, чтобы обнять ее, но Иви отступила, и в его руках оказался воздух. Он медленно опустил их.

– Я пытался придумать, как стать частью твоего плана. Как заставить тебя открыться мне. – Ховард говорил совсем тихо, почти шепотом. – Позволь мне тебе помочь!

Иви хотелось сказать: «Да, вернись, я нуждаюсь в тебе».

– Иви… – Ховард наклонился, чтобы поцеловать ее, но она увернулась раз, другой, третий. Когда его губы коснулись ее носа, она почувствовала, что у нее не осталось сил сопротивляться. Но в ласковых объятиях Ховарда она ощущала себя слабой. У нее не было права прятаться.

Телефон зазвонил, как всегда бывает, в решающее мгновение. Они оба замерли.

Нахмурившись, Ховард вытащил трубку из кармана. Иви увидела на экране имя: «Энджи Вэй». Она шагнула назад и скрестила руки на груди. Телефон звонил, и звонил, и звонил.

– Ответь, – потребовала Иви с нескрываемым сарказмом. С нее было достаточно.

– Я все ей скажу.

– Не надо, – равнодушно ответила Иви, проскальзывая мимо него и надевая ботинки. Ховард вышел за ней из квартиры, мешая нажать на кнопку лифта.

– Я скажу ей прямо сейчас. Она поймет.

– Говорю же, не надо, – возразила Иви ледяным тоном. – Мы больше не вместе. Я не просила тебя привозить мне еду или заботиться обо мне. Ты заходишь ко мне в квартиру, как в свою собственную. Будь она проклята, твоя забота!

– Иви…

– Или ты возьмешь чертову трубку, или я сделаю это сама. Услуга за услугу. Как думаешь, стоит ей сообщить, что ты сейчас занят – пытаешься заняться сексом со мной?

Она уже почти кричала. Потом усилием воли заставила себя замолчать и перевести дух. Выставила колючки, как дикобраз: с какой стороны ни подойди, обязательно уколешься. Ховард вздохнул.

– Ты все только усложняешь, – сказал он.

– И ты тоже, – ответила она.

11

– Ты чем-то озабочена, – пробормотал Чэн Чуньчинь с полным ртом танъюаней. Он сглотнул. – Эй, хозяйка! Еще одну порцию. А тебе?

Иви покачала головой и сделала глоток арахисовой похлебки.

– Я тебе запрещаю. Не смей думать про других мужчин, пока сидишь здесь, со мной. – Он оглянулся посмотреть, готов ли его заказ. Иви на самом деле думала не о мужчинах, а об истории, которую ему и рассказала. Про личинок.

Шевелящихся, кишащих личинок.

Быстрее всего они появляются в теплом и влажном климате – как на Тайване. Но даже здесь им приходится держаться вместе, чтобы поддерживать температуру, поэтому они сбиваются в единую массу, которую судебные энтомологи называют личиночным скоплением. Они питаются трупными соками. Аэробная респирация повышает температуру в центре массы на десять-двенадцать градусов. Когда температура достигает пятидесяти, личинкам угрожает гибель. Поэтому они отползают от перегретого центра к краям и остаются там, пока температура не понизится, прежде чем начать новый цикл.

– Любопытно, да?

– Никогда не видел личинок на