Мы бездумно прошли двор; блондинка всхлипывала и размазывала и без того испорченный слезами макияж, но сейчас ей не было до своего внешнего вида никакого дела.

– Успокойся! – мягко попросил я. – Всё хорошо! Ты вообще меня спасла!

– Спасла! – скривилась Алёна и вдруг с истеричными нотками выдала: – А как же иначе! Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт!

– Да всё уже закончилось!

– Ты не понимаешь, Сергей? Меня похитить хотели! Если б не ты, затолкали бы в машину и увезли! Что со мной сделать собирались, как думаешь?

У меня при одной мысли об этом закрутило кишки, но я с деланной беспечностью отмахнулся.

– Да ничего бы не сделали! Заплатил бы Мальцев выкуп, никуда не делся!

– Тебе откуда знать?

– А как иначе, если он на тебе жениться собирается?

Ответа на эту реплику не последовало. Алёна опустилась на лавочку у подъезда, достала из сумочки зеркальце и принялась салфеткой стирать с лица остатки растёкшегося макияжа.

Я постоял какое-то время рядом молча, потом предложил:

– Давай тебя домой провожу.

– Проводи до почты.

– Зачем?

– Позвоню по межгороду, Володя номер оставил, – пояснила Алёна, поднимаясь с лавочки.

Мысль эта была не лишена смысла, мне бы и самому стоило оповестить о случившемся Козлова, но не говорить же с ним при Алёне! А просить девушку подождать, пока сбегаю до телефонной будки, – не вариант. Это она только с виду успокоилась, ещё только продолжения истерики не хватало!

На выходе со двора я внимательно огляделся и повёл блондинку к частному сектору, решив срезать напрямик через посёлок. Адреналин выветрился, пришло понимание, что тот решительный заика вполне мог зарезать меня и непременно зарежет или собьёт машиной, если только представится такая возможность. И тут от моей бдительности ничего особо не зависит – подловить можно любого, особенно если трое на одного. От этой мысли мошонка съёжилась до такой степени, что чуть ноги судорогой не свело. Страшно!

Газовый револьвер немного уравнивал шансы, но я испытывал серьёзные сомнения касательно его эффективности. Это не ТТ, у этого куска железа ровно два достоинства: относительная законность и вес; при некоторой сноровке им череп проломить ничего не стоит. Ну и выглядит грозно, не без этого. Неподготовленного человека может и напугать. А в остальном… В остальном всё было плохо.

Хотелось сейчас только одного: проводить Алёну домой и побыстрее свалить, а блондинка, будто что-то такое заподозрила и вцепилась в руку, как в спасательный круг, повисла на мне и прижалась боком. Мягкое прикосновение бедра направило мысли в совсем другое русло, и как-то неожиданно я успокоился и взял себя в руки.

Бывало и хуже, ведь так? По крайней мере, сейчас по мне не палят из автомата.

Надеюсь, и не станут. Очень-очень надеюсь.

В отделении связи Алёна сразу убежала заказывать междугородние переговоры, и я воспользовался моментом – позвонил Козлову, но на этот раз трубку на другом конце провода не сняли ни в отделении, ни дома. Зараза, как же не кстати!

Алёна зашла в переговорную кабинку, я встал рядом и слегка приоткрыл дверцу, чтобы слышать разговор. Тот начался с всхлипов и путанных объяснений, но постепенно Мальцеву удалось успокоить подружку, и он перешёл к расспросам.

– Трое их было! – произнесла Алёна, шмыгая носом. – Двое постарше и молодой пацан в тельняшке. Я только его разглядела, он заикался сильно, и на плече татуировка какая-то была. Волосы тёмные, подстрижены очень коротко. Да! Его Федей назвали. Машина? Белые «жигули», я в моделях не разбираюсь. Номера тряпкой закрыты были. Нет, в милицию не звонили ещё. – Алёна всхлипнула, закусила губу и спросила: – Володя, ты когда вернёшься? Мне страшно! Возвращайся, ну пожалуйста! – Она выслушала ответ и повысила голос: – Ещё отложить? Но почему? Володя, я так больше не могу!

Уж не знаю, о чём шла речь, но, судя по всему, коммерсант на своём всё же настоял. Блондинка тяжко вздохнула, поджала губы и протянула трубку мне:

– Сергей, возьми!

Я шагнул в кабинку и сказал:

– Слушаю.

– Спасибо, Сергей! – послышалось в динамике под хрип помех. – Даже не знаю, как тебя отблагодарить! Вот же твари, по самому больному ударить хотели!

– Кто? – потребовал я объяснений.

– Мне откуда знать?! – взорвался в ответ коммерсант. – Ты что-нибудь ещё запомнил? Описать их сможешь?

– Откуда? – фыркнул я. – Дрался же, не приметы высматривал!

– А по машине что скажешь?

– «Шестёрка» это была. Белая, но с каким-то кремовым оттенком, почти незаметным.

– Слушай, Сергей, – произнёс после небольшой паузы коммерсант. – Я тут до конца недели точно застряну, а Никиту ещё не выписали, да и левой рукой он толком шевелить не может. Вадима уже отпустили, но у него всё в глазах двоится и голова кружится, не поможет, если нападут. Не бросай Алёну одну, очень тебя прошу!

– Да какие проблемы? Провожу до дома, не вопрос.

На другом конце провода послышался тяжёлый вздох.

– Проводить мало, Сергей. Присмотри за ней, пока не приеду!

Меньше всего мне хотелось изображать из себя телохранителя, но блондинка хлюпала носом жалостливей некуда, да и не совсем она мне чужая была, поэтому вместо категорического отказа я ограничился невнятным:

– Владимир, у меня работа вообще-то…

– Алёна отпуск за свой счёт возьмёт, дома сидеть будет. А к родителям съездить или в магазин сходить в любое удобное время можно. Ну и просто через тебя связь держать станем. Ну ерунда же – сам посуди? Пятьсот рублей лишними не будут, так?

Я взглянул на Алёну и заявил:

– Пятьсот в день мало. Давайте тысячу.

– Нет, Сергей. Пятьсот. Ты таких денег нигде не заработаешь!

– Так мне и голову на другой работе не проломят!

Коммерсант и слушать ничего не пожелал.

– У меня все средства в обороте, даже машину новую пока взять не могу. Эти дополнительные траты просто не потяну. Пятьсот в день – зарплата Никиты и Вадима, понимаешь? Ну негде мне сейчас наличку найти, не растут деньги на деревьях. Помоги, войди в положение!

Я ещё раз посмотрел на понурую блондинку и сдался.

– Договорились.

Стоило только Владимиру заручиться моим согласием, из его голоса мигом пропали просительные интонации, и он деловито поинтересовался:

– Козлов что-нибудь узнал? Разговаривал с ним?

– Не могу дозвониться.

– Держи этот вопрос на контроле. Я завтра позвоню на домашний.

– Хорошо, – вздохнул я и вернул трубку Алёне, но окончание разговора вышло скомканным. Блондинка и сама стала какой-то зажатой, и коммерсанту явно было не до неё. Сказали друг другу дежурное «люблю, скучаю, целую», а там и связь оборвалась.