– Прошу прощения. Я не знал, что вы похоронили своё сердце вместе с мужем.

– Что вы знаете о моём сердце? – спросила она. – Я любила мужа, любила так, как вы и представить себе не можете. Вы не знаете, каково это – любить другого человека больше, чем себя. Сомневаюсь, что вы имеете хоть какое-то представление о настоящей любви.

Дилан встал. По мере того, как остывало желание, всё жарче разгорался гнев.

– Вы считаете, что имеете представление о чьих-то душевных переживаниях. Когда-то я был влюблён, Грейс, хоть вам и так сложно в это поверить.

Грудь сдавило так, что стало трудно дышать.

– В семь лет я влюбился в девушку, которая олицетворяла собой всё, чем я не являлся, и единственную, которую хотел. Летом после Кембриджа, когда мне исполнился двадцать один год, я вернулся домой и попросил её руки. Но я был всего лишь необузданным младшим сыном сквайра, и уже тогда моя репутация оставляла желать лучшего. Никто не удивился, когда она мне отказала. С тех пор прошло больше десяти лет, и мои романтические иллюзии о любви, возможно, испарились, но я с болезненной ясностью помню каждый восхитительный, яркий, мучительный момент того времени.

Дилан глубоко вздохнул, чувствуя себя так, словно тонет в зыбучих песках. На него нахлынули воспоминания о хорошенькой девушке с каштановыми волосами, деревенской лужайке, украденных поцелуях и предложении, которое он сделал под кроной каштанов тёплой летней ночью.

– Её звали Микаэла Гордон. Да, – добавил он, её глаза расширились от удивления, – та самая дочь викария.

Он одарил Грейс усмешкой, полной самоиронии.

– Пусть я и превратился в бесстыдного распутника, но всё ещё питаю слабость к добродетельным женщинам. Что скажут люди?

Дилан поклонился и вышел, громко хлопнув дверью библиотеки напоследок, но не почувствовал от этого никакого удовлетворения.

Глава 10

Под покровительством вигов "Брукс" слыл клубом для либералов, в особенности девонширских, но на самом деле здесь мало интересовались политикой. По сути, клуб был прибежищем радикалов, художников и заядлых игроков. Дилан обожал это место.

Однако сейчас он оказался здесь не по этой причине, а в поисках Хэммонда, тоже члена клуба. Виконт всегда был любителем не самых респектабельных развлечений, а Дилан как раз сегодня в них нуждался. По указке дворецкого он отыскал Хэммонда в "Бруксе". Виконт расположился в отдалённом уголке клуба в обществе таких же заядлых кутил, лорда Деймона Хьюитта и дерзкого молодого щенка, сэра Роберта Джеймисона. Идеальная компания для того, что задумал Дилан. После бурной сцены в библиотеке час назад он сумел обуздать эмоции, но они того и гляди грозили вспыхнуть с новой силой. Дилану было необходимо выпустить пар. Начать загул он планировал с пабов и таверн неподалёку от Темпл-бара, а троица друзей с удовольствием его поддержит и примет участие в попойке, погоне за юбками и высмеивании всего и вся.

Виконт Хэммонд был высоким поджарым мужчиной с каштановыми волосами и карими глазами, чьё мастерство владения шпагой не уступало мастерству самого Дилана. В данный момент он носил короткую, аккуратно подстриженную козлиную бородку, которую Дилан одобрял, поскольку это шло вразрез с нынешней модой.

– Мур, сукин ты сын! – увидев его, воскликнул Хэммонд. – Мы как раз говорили о тебе.

Мужчины пили портвейн, который Дилан не любил, поэтому подал знак официанту, который знал о его предпочтениях. Затем Дилан сел.

– Обо мне говорили? Как скучно.

– Именно! – воскликнул Хэммонд. – Я сто лет не видел тебя в "Англео".

– Я работал над симфонией. Времени совсем не было.

– Так найди его, дорогой друг. Там не осталось достойных фехтовальщиков, мне не с кем спарринговать.

– Спарринговать? – усомнился Дилан. – Да я в любое время готов разнести тебя в пух и прах.

– Мечтай, – парировал Хэммонд, рассмеявшись. – В прошлый раз, когда мы фехтовали, я победил.

– Только потому, что я наступил на расшатавшийся камень и упал со стены.

В тот раз они с Хэммондом затеяли поединок на вершине каменной стены Риджентс-парка к большому восхищению прохожих. Как и большинство выходок Дилана, эта тоже попала в жёлтую прессу.

– Я всерьёз начал беспокоиться, Мур, – сказал Хэммонд. – Сезон начался почти месяц назад, а ты ещё не дал сплетникам повода для разговоров.

– В светской хронике о тебе тоже ни слова, – добавил сэр Роберт. – Ни одного озорного стишка на званых ужинах. Ни одного забега на лошадях с препятствиями по Гайд-парку. Никаких вестей о приключениях с тройняшками в борделе...

– Двойняшками, – поправил его Дилан. – И не в борделе, а в купальне.

– Мур, признай, что в этом сезоне ты скучноват, – отметил лорд Деймон. – Ни единого пятна на твоей репутации. Не пора ли совершить что-нибудь возмутительное?

– Сегодняшний вечер тебя устроит? –

спросил Дилан, когда официант поставил перед ним на стол бутылку его любимого бренди и бокал. – Я готов к самым скандальным приключениям, о которых вы только можете мечтать, – продолжил он, наливая щедрую порцию спиртного. – Особенно, если в них будут задействована парочка симпатичных девиц.

"А добродетельные женщины могут отправляться к дьяволу", – подумал он и залпом выпил бренди.

– Итак, чем займёмся, джентльмены? – спросил Хэммонд. – Отправимся бродить по трущобам Севен-Дайалс, или, может, нам с Диланом забраться на перила Вестминстерского моста?

Дилан снова наполнил бокал и уже открыл рот, чтобы согласиться с обоими предложениями, но сэр Роберт заговорил первым.

– Послушайте, есть некий сэр Джордж Плаурайт. Вчера Гивенс попытался побить его рекорд, но продержался всего восемь минут. Плаурайт по-прежнему остаётся чемпионом по боксу в клубе "Джентльмен Джексон". Вот уже три года, как он носит этот титул.

– Фехтование требует гораздо большего мастерства, чем бокс, – заявил Деймон. Хэммонд и Дилан подняли бокалы в знак согласия.

– Я не силён ни в том, ни в другом, – уныло сообщил Роберт.

Дилан наклонился и по-дружески потрепал его по голове.

– Ты ещё молод, – напомнил он ему, – тебе едва исполнилось двадцать два. Дай себе несколько лет, и ты превзойдёшь нас всех.

Мимо с важным видом прошествовал сэр Джордж, на его массивной фигуре красовался невообразимо яркий вечерний костюм. Манера одеваться во всё броское была такой же его отличительной чертой, как и умение мастерски боксировать.

– Я считаю, что сегодня он превзошёл самого себя, – прокомментировал Дилан,