— А в нашу судьбу ты заглядывала?

— Нет, Сарина. Магический камень недетская игрушка. Сарина фыркнула. Она все еще не верила.

— Золотые слова, дитя мое, —похвалила Зулейку госпожа Рефет. — День в самом разгаре, и пришла пораприниматься за работу. У каждой из вас есть обязанности, которых никто неотменял. Сайра освобождается сегодня от работы, так как ей требуется отдых.

Девушки неохотно, но покорно поднялись сосвоих мест и вышли из комнаты. Сайра и Рефет остались одни.

— Мне не хочется отдыхать.

— Ты должна научиться самодисциплине.Сайра. Когда станешь бас-кадиной моего племянника, это звание тебя ко многомуобяжет. А став матерью султана, ты, как первая женщина в империи, будешьуправлять всеми нами. Тебе придется часто поступать против своих желаний иделать вещи, которые, возможно, будут неприятны и будут казаться напраснойтратой времени. Но ты будешь их делать, потому что так надо. Это и естьсамодисциплина, которой ты должна овладеть.

— Ты веришь Зулейке? Я имею в виду то,что она говорила сейчас Сарине?

— Да, верю. В нашем мире действуетвеликое множество непознанных тайных сил, влияние которых не сообразуется слогикой. В частности, ясновидение.

— Но это же богопротивное колдовство ичародейство!

— Напротив, это дар от Бога. Ты говоришькак невежда. Сайра! Разве твои соотечественники не обладают схожими способностями?Всем известно, что среди кельтов и гэлов чрезвычайно сильно распространеноясновидение. Больше того, я уверена, и в тебе есть задатки этого дара. Иначечем еще объяснить, что ты довольно быстро смирилась со своим похищением? Простонекий внутренний голос подсказал тебе, что это твоя судьба и что все будетхорошо. Зулейка развила в себе эту способность, а ты нет, вот и вся разницамежду вами. Китайцы ценят магические знания и разбираются в них. В том же мире,откуда явилась ты, отношение к этому иное. Почему? Потому что вы христиане, ахристианская религия учит вас бояться всего, что не является составной частьюверы или что не одобрено ею. На мой взгляд, это невежество самого худшеготолка. Но не беспокойся, дитя мое, ты с каждым днем все больше и большестановишься турчанкой, и эти детские предрассудки скоро исчезнут в тебе. Атеперь отдыхай. Я еще загляну к тебе сегодня.

Сайра ушла в спальню. Слова госпожи Рефетсмутили ее, и она долго думала над ними. Девушка настолько погрузилась в своимысли, что даже не заметила, как рабыни раздели ее, обтерли тело губкой,пропитанной теплой ароматизированной водой, и накинули на плечи легкий халат.Отпустив их, Сайра легла на постель, продолжая думать о том, что сказалатетушка принца Селима.

Когда спустя несколько часов Рефет заглянула вспальню девушки, Сайра спала и на лице ее светились мир и покой.

На протяжении нескольких месяцев принц Селимпродолжал вызывать к себе по вечерам одну лишь Сайру. Любовь их становилась всесильнее, и разлука даже на несколько часов превращалась в тяжелое испытание. Ихотя принц был мягок и учтив со всеми без исключения женщинами гарема, течувствовали, что ими пренебрегают. И только их любовь к Сайре — а также слух,переданный личной рабыней Сайры своей подруге из числа рабынь, обслуживавшихдругих девушек гарема, о том, что у ее госпожи вот уже больше месяца не быломесячных, — удерживала обиженных от открытого выражения недовольства.Теперь они знали, что скоро Сайра признается принцу в своей беременности, ихвстречи прекратятся, и тогда Селим наконец взглянет и на других своих женщин.

Подруги Сайры, впрочем, были бы немалоудивлены, если бы узнали, что ночью принц и его икбал отнюдь не все времяпроводят в любовных утехах. Нет, разумеется. Сайра и ее властелин не пренебрегалисвоей страстью и отдавались друг другу со все возрастающим пылом. Нопредрассветные часы они посвящали тихим беседам. Поначалу каждый рассказывал осебе, но со временем, когда они сошлись достаточно близко и не чувствовалиробости друг перед другом, они стали думать о своем будущем. Сайра покапомалкивала о тайном грандиозном плане, в который была посвящена и согласнокоторому Селим должен был стать султаном. Да, она чувствовала, что он любит ее,и все же была осторожна. «Ничего, я скажу ему об этом, когда заручусь полнымего доверием», — успокаивала она себя. А пока же говорили о детях, о домеи о делах провинции, правителем которой принц являлся.

До сих пор у Селима не было в жизни ни одногонастоящего друга, но теперь, к вящему своему удивлению, он понял, что заимелтакового в лице очаровательной Сайры. Наедине, как и на людях, Сайра вела себяс принцем вежливо и учтиво, но никогда не пресмыкалась и не унижалась передним. Селим отвечал ей тем же, понимая, что эти качества отличают Сайру от всехостальных.

Дни их тянулись безмятежно и невероятномедленно, а ночи, напротив, вспыхивали яркими искрами и сгорали слишком скоро.Принц и его гарем жили одной семьей. Селим почти ежедневно обедал вместе сосвоими женщинами — вещь для Турции неслыханная. Но принцу доставлялоудовольствие проводить время рядом со своей тетушкой и гедиклис. Он частенькоустраивал вечером после ужина разные представления. Однажды пригласилиндийского факира, который подвесил в воздухе веревку, взобрался по ней подпотолок и исчез на минуту, а вернулся с букетом цветов, который преподнесгоспоже Рефет. В другой раз перед ними выступали дрессированные животные, а водин из последних вечеров египтянин представил их вниманию своих прелестныхтанцовщиц. Принцу Селиму понравились девушки, чего, судя по хмурым лицам,нельзя было сказать о женщинах гарема.

За все это время Селим успел очень хорошоузнать своих женщин. Он быстро понял, что за внешней сдержанностью ихолодностью Зулейки скрываются природная робость и застенчивость, а вечновеселая и беззаботная Фирузи на самом деле весьма неглупа. Амара и Ирисоказались такими же тихими и безмятежными простушками, какими их увидел принц впервый день. А язвительная и вспыльчивая Сарина, как выяснилось, на самом делеочень добрая девушка с открытым сердцем, которая заранее на все хмурит бровитолько потому, что боится быть отвергнутой. Они все ему нравились, и ончувствовал себя рядом с ними счастливым, но сердце его все же было отданоогненноволосой красавице Сайре, и пока Селим даже не допускал мысли о том, чтоможет пригласить разделить с ним ложе другую девушку.

Юная шотландская красавица также бросилась сголовой в любовный омут, однако не хвасталась своим положением перед подругами,и поэтому в гареме царили мир и согласие.

Но в начале февраля она наконец вынуждена былапризнаться самой себе в том, что беременна. Поначалу ее сердце наполнилосьрадостью, но уже через минуту девушка устроила настоящую истерику. ГоспожаРефет, присутствовавшая при атом, мягко улыбнулась:

— Я повела себя точно так же, когдавпервые узнала о том, что беременна.