Да и сама я не прочь перекусить. Но сначала лучше все-таки запереть дверь, чтобы никто не вошел во время наших с Келом разборок. Которые непременно будут. Нутром чую. Потому так и поступила, метнувшись к выходу.

— К-куда? — услышала в спину недовольные слова графа. Возмущенный, он даже на ноги подскочил, желая наверняка меня остановить.

— Э-э-э… — было ему ответом. — Никуда. Дверь запереть. Не надо?

— Нет, всё в порядке, — граф опомнился и смущенно отвел взгляд, проходя в комнату ко мне. — Прости, кажется, то что ты говорил, правда.

Челюсть моя чуть не упала на пол из-за его последних слов. Неужели, он вспомнил?!

— Меня терзает смутное ощущение, будто это действительно я постарался… — Если бы не пояснение Келрика, то непременно бы покинула комнату тот же миг. А желательно еще и некрогородок. И будь что будет с этим долговым клеймом!

Но вместо этого лишь посмотрела в его сторону. Граф рукой зачем-то мял свою шею.

Уф. Как выкручиваться из сложившейся ситуации не имела ни малейшего представления. Взявшее надо мной верх желание уйти подальше от него заставило опустить взгляд и… вернуться к подносу.

— Вы, как хотите, а я сажусь кушать, — приняла решение просто забыть. Точно, забыть, как страшный сон.

Сегодня же отправлюсь в город, якобы за стекольщиком, а заодно наведаюсь в лавку к папиному приятелю, Дутти, у которого папа и останавливался, судя по записям, когда ездил сюда, в Вурмград.

— Окно всё еще не застеклено, — констатировал меж тем граф, подходя ко мне, чтобы сесть на стул рядом.

— Да… Вы же, наверное, не помните? Сегодня с утра, когда мы ехали на вашу дуэль с каким-то Сезаром, то стоило покинуть некрогородок и проехать пару улиц, как на напали оборотни. Вас ранили, но вы стойко держались. Оказалось, что при этом в рану попали яды белены и дурман-травы, из-за чего у вас начался бред.

— Да-да, это я как раз-таки припомнил, и даже то, как ты меня штопал, Эмиль. Благодарю, — произнес он нетерпеливо, желая поскорее отделаться от неприятной темы. — Зеталя тоже помню, и то, как он укладывал меня в кровать. Я одно не пойму. Почему в тот момент я очнулся на полу? Что-то произошло?

Нет, это точно невыносимо. Схватив с подноса булочку и кусок буженины, наверняка принесенные студентами для меня, помимо овощного супа для Келрика, решила вместо ответа ретироваться. Куда-нибудь. Не важно.

Точно! В спальню Элфрина, которого забрали в форт!

— Ты куда это? — закономерно окликнул меня граф.

— Я… мне нужно идти работать, и так опаздываю, — буркнула в ответ, радуясь тому факту, что останавливать меня никто не стал. Быстро провернула ключ в замке, крутнула щеколдой. И выскочила в коридор.

Никого!

Пробежала до соседней двери спальни Элфрина — дернула за ручку — не заперто! Вот так удача... Влетела внутрь, закрыла дверь просто щеколдой за неимением ключа и наконец выдохнула, сползая по стеночке на пол от облегчения.

Осознанное решение покинуть общагу в пользу более спокойной работы в городе только лишь еще более упрочилось во время медленного пережёвывания булочки в прикуску с бужениной. Правда, перед тем нужно все-таки вернуться в спальню и забрать свои вещи. И тогда, поминай как звали. Точно убегу подальше отсюда.

Келрику скажу, что пойду за стекольщиком. А Кирхарду напишу записку, что передумала у них работать и отправляюсь к фармацевтам, предложение от которых не заставило себя ждать.

Определенно, так и поступлю.

— Что это сейчас было? — проворчал граф Артис, разглядывая блюда на подносе. Следом добавил: — Не мой рацион, конечно. Но, похоже, съедобно.

Придирчивым взглядом он оценил содержимое тарелок на подносе и наконец принял решение перекусить.

«И вообще, почему, скажите мне, я так остро реагирую на эту мелочь? Неслыханно просто! Может быть потому, что Мила… и Милашка, созвучные слова? Кстати говоря, его внешний вид постоянно напоминает об этой чертовке, дочке артефактора».

Зачерпнув ложку супа, Келрик отправил её в рот и чуть не подавился.

— Кха-кха-кха, — закашлялся он. — Овощной? И кто же эту гадость ест?

Собственный ответ ему явно пришелся не по вкусу:

— Наверняка какие-нибудь девицы, сидящие на диете, чтобы сохранять утонченную фигуру. Точнее кожу и кости.

 Граф нахмурился и взял с другой тарелки, как и Эмиль ранее, хлебную булочку положил на неё кусок буженины, откусил с остервенением, недовольно сопя.

«Если подумать, то рост Эмиля, комплекция, голос, слишком уж женоподобны, — пришедшая в голову мысль ловчему показалась здравой. — Этим можно и объяснить мое к нему рвение… Или же к ней? Правда, сложно поверить в то, что в мире найдется какая-нибудь чокнутая, способная на такое, если только она не захотела подобраться ближе ко мне или в академию, а может быть в Котаз с какими-то своими гнусными планами…».

Недовольная гримаса исказила и без того грозные черты Родгара, и он поспешил доесть кусок мяса с хлебом в прикуску. Поднял тарелку с супом на подобие миски и выпил из неё всю жидкость, после чего отправил ту с ненавистью обратно на поднос и поморщился пятнам на рубашке от пролитого:

— Редкостная гадость. Ни вкуса, ни аромата, одна соль и кислота. Из квашенных овощей, что ли, варили?

Но отвлекаться на это Келрик не стал. Решил первым делом найти Эмиля и самому лично всё выяснить.

«А если предположить, что наш комендант действительно девушка, то визуальная схожесть с той чертовкой из Коско может найти наконец объяснение. Узнать бы, когда этот мелкий прибыл к нам в королевство… — думал так Келрик, пока одевался в кожаный облегченный костюм наемников из Нран со множеством потайными карманов для оружия. — В этот раз полагаться на клинок в трости с сонными чарами, думаю, не стоит».

Пройдя к стеллажу, граф Артис открыл поочередно несколько ящиков и достал оттуда кинжалы с плоской рукоятью, метательные ножи, иголки с ядом, потраченные в прошлую вылазку в этом костюме. Достал из шкафа плащ, накинул на себя сверху и с неудовольствием отметил, глянув в окно, как сильно успело стемнеть. Вечер близился. Потому ловчему пришлось спешить, чтобы сделать все свои дела до комендантского часа. Ведь граф Артис помимо прочего хотел успеть допросить захваченного раба, пока того не отпустили или не отправили на долговую биржу предприимчивые ростовщики, дежурящие в форте со своими бумажными расписками.

 «Кстати, о бирже. Поверить не могу, что Эмиль, который зашивал мои раны, специально получил клеймо, напросился Кирхарду, чтобы залезть ко мне в кровать. Или наоборот, на то и расчет? И интрига с его участием настолько тонка и запутанна. С другой стороны, зачем ему это? Соблазнить? Меня? Или же это всё ради слухов о моей любви к мужчинам? Кстати говоря, он или она ведь могут быть заодно с Сезаром. А может быть, эта мелочь пузатая и отравил меня дурманом?»