от неё. А вот вашему советнику придётся искать другую невесту.

— У нас были определённые договорённости, — опускает подбородок мой отец. — В то числе и с тобой!

— И в чём проблема? — хмыкает дракон. — Мы уже договаривались о том, что деньги ты получишь от меня. Всех это устроило. Теперь мы просто убираем из уравнения лишнее звено в лице Хунфрита. Ты при деньгах, я с истинной, Касс не выходит замуж за того, за кого не хочет.

— Думаешь, за тебя она хочет? — сужает глаза отец и резко поворачивается ко мне. — А ты что молчишь?! За него пойдёшь?!

Я моргаю. Вот так резко ставить мне вопрос нельзя. Я пока сама не понимаю, чего я хочу, а чего нет. Нужно подумать, свыкнуться с этой мыслью хотя бы. Надо как-то в голове уложить, что моя судьба теперь предрешена. Хоть Фергус и говорит, что мне не о чем беспокоиться и что я могу делать всё что захочу, а он не будет мешать мне добиваться своих целей, в конечном счёте я с ним связана, а значит, никаких других вариантов в моей жизни уже не будет.

— Конечно она не хочет, — вмешивается мать Фергуса. — Они же сводные. Тем более что он её наставник в академии. Как на это реагировать-то будут?

— Это уже наши дела, мама, — снова спорит мерзавец. — Обстоятельства сложились так, как сложились, нравится вам это или нет, но драконьи боги определили, что мы с Касс друг другу подходим. Можете пытаться спорить, но толку? Это уже есть, и случилось.

— Ты понимаешь, какой скандал поднимется в совете? — опускает подбородок отец. — Тенгеру потребовалось немало времени, чтобы завоевать расположение людей, показать, что драконы не опасны. А теперь ты просто берёшь и отбираешь невесту у одного из советников? Думаешь, тебе такое спустят с рук?

— Фергус, подумай, что скажут люди, — поддерживает мать.

Мне становится противно.

— Мне плевать, что они скажут на попытку продать девчонку с цветными волосами, — опускает подбородок Фергус. — Я устал извиняться за то, кто я есть, ясно? Да, я дракон. Монстр, чудовище, считайте как хотите. И она тоже. Мы такими родились, нашей вины в этом нет.

— То есть ты хочешь сказать, что мы виноваты в том, что происходит? — злится советник.

— Какой смысл искать виноватых? — поднимает ладони дракон. — Это ничего не изменит.

— Фергус, приди в себя, — качает головой его мать и кладёт ладонь на грудь. Отец замечает это и бросает на дракона полный презрения взгляд.

— Что ж ты делаешь? Мало мать страдала из-за тебя? О ком-то кроме себя думаешь?

Фергус сперва дёргается к ней, собираясь помочь, но потом обрывает движение и складывает руки на груди. Немного понаблюдав за представлением, он качает головой и, мельком взглянув на меня, отвечает.

— Да.

Обо мне значит.

Поджимаю губы. Вся сцена максимально неловкая и странная. Меня обижает то, что в этой ситуации меня защищает Фергус, а не родной отец. Думал ли он обо мне хоть когда-нибудь? Как дальше-то? Отчасти я могу понять их сомнение. Выдать меня замуж для него очевидно самый лёгкий способ решить вопрос с моим будущим, но так я буду зависима от мужчины. Нужно закончить академию. Это вопрос жизни и существования в роли бесправной куклы. Но что-то кажется, весь мир против меня.

— Идём, Марла, — отец перехватывает женщину за талию. — Видишь же, они не в себе. Нужно подумать, как быть дальше.

— Прости, прости, Фестер, — охает та. — Я не думала, что мой сын будет вести себя как ребёнок. Это… ужасно.

— Спокойно. Сейчас выпьем чай и всё обсудим.

Забыв о нашем существовании, влюблённая парочка уходит, оставив дверь открытой. Смотрим на неё несколько секунд, потом Фергус подходит и закрывает её.

— Мда, — выдыхает он, слабо стукнув по ней кулаком, и, обернувшись, прислоняется к ней спиной. — Жаль, что они оказались не готовы к серьёзному разговору.

— Всё как всегда, — я закатываю глаза и сажусь на кровать, упираясь в колени ладонями. — Примерно так заканчиваются все мои разговоры с отцом. Он никогда не слушает. Нужно просто делать, как сказано.

— Но это больше не работает, да? — усмехается мерзавец. — Ты не его подчинённая, чтобы он мог угрожать тебе увольнением, у него нет сторонних рычагов давления на тебя. Даже не может угрожать тебе выселением, потому что знает, что я прикрою.

— А ты и рад спорить с ними, да? — горько усмехаюсь я.

— Нет. Просто я понимаю, что в таких вопросах слабину давать нельзя. Иначе никогда не получишь контроль над своей жизнью.

— Было бы тут что контролировать, — качаю головой я. — Разве в семье он нужен? Почему все просто… не могут слушать друг друга? Хотя бы слушать…

— Если хочется того, чего у тебя нет, значит надо это создать.

Я не сдерживаю смешка.

— С тобой, ага? Покажешь на примере, какой должна быть семья?

— Примера у меня и самого нет. Будем на ходу придумывать.

Я непонимающе свожу брови. Фергус смотрит на меня с нечитаемой улыбкой, потом прикрывает глаза и усмехается.

— Ты мало обо мне знаешь, колючка.

Глава 32

Не то чтобы мне было сильно интересно. Но, если уж мы связаны нравится нам это или нет, стоит узнать его получше.

Лишь поэтому!

— Ты же с мамой рос как минимум, — складываю руки на груди, — а я с отцом, который и за человека меня никогда не принимал.

— Мама мягче была? — спрашивает Фергус и усмехается по-доброму. — Наверняка и на волосы внимания не обращала?

— Нет. Была самой обычной матерью. В меру строгой и доброй. Я чувствовала себя обычным ребёнком.

— Где она теперь?

Я вздрагиваю и осекаюсь. Перед глазами будто туман появляется. Фергус замечает это и качает головой.

— Ладно, неважно. В конце концов, ты меня спрашивала, а я тему перевёл. Захочешь, потом сама расскажешь.

Он пересекает комнату и берёт стул, стоящий у письменного стола. Ставит его ко мне спинкой и садится верхом.

— Ты же всегда жила в Серифеане? Слышала про «Крылья свободы»?

— Ну, что-то помню, да. Они пытались противостоять императору. Освобождали цветы, вели какую-то подпольную деятельность. Ходили слухи, что среди них и драконы есть.

— Это правда. Мой отец был одним из них. Ну и в крыльях был, само собой.

Я давлюсь воздухом. Вот это как-то совсем неожиданно.

Я была маленькой, когда «крылья» проживали свои лучшие времена. Изначально их дело было вполне мирным. Они пробовали договариваться со старым императором, проводить встречи, объяснять людям, что драконы не монстры. Пытались даже сравнивать их с оборотнями, к которым общество вполне