Когда он выгреб небольшую ямку, то вытер грязь о плащ и обернулся к Софи. Та дрожащими пальцами вытащила медальон из-под ворота.

Когда крохотное семечко выпало на его ладонь, послышались тихие всхлипы. Раньше Софи ни разу не видела семя Вандерлинга, поэтому не знала, чего ожидать, но все равно представляла его более… необычным.

У семечка не было яркой окраски – оно было белесым и напоминало высохшую пожеванную жвачку. Но вокруг него аккуратно обвивалась прядь густых черных волос, и ноющее сердце Софи оборвалось.

– Прощай, брат, – пробормотал мистер Форкл, поднося семечко к губам. Он прошептал что-то, слышное только ему, а затем осторожно положил в ямку и засыпал землей.

Джулин подошла к нему и вылила на холмик прозрачную жидкость из зеленой бутылки, а затем разбила стекло о кулак и рассыпала ее, как конфетти. Поблескивающие осколки провалились под землю, и все отступили, затаив дыхание.

Прошло куда больше времени, чем на других похоронах, где присутствовала Софи, но в конце концов из-под земли проклюнулся зеленый росточек. И как только на него упал свет, побег энергично устремился вверх, вытягиваясь, становясь толще и расправляя ветви, пока не перерос всех присутствующих.

Ствол был тонким, но его кора была толще и грубее, чем у остальных деревьев, с узором из закрученных коричневых, золотистых, красных, черных и даже зеленых лучей. Листья тоже разнились – среди них были широкие и плоские, тонкие и скрученные, блестящие и покрытые пушком. Между ними росли синие ягоды цвета глаз Форкла – единственная его черта, которую Софи узнала. Все остальное было такой мешаниной цветов и видов, будто Вандерлинг пытался отразить сразу все личности. И его ствол склонялся в сторону, будто дожидался кого-то.

Мистер Форкл вытер слезы и провел дрожащей рукой по стволу, вновь шепча что-то, слышное только ему и дереву.

Софи решила передать свое послание – единственное, что она забыла сказать в Люменарии.

«Спасибо за все, что вы для меня сделали».

– Покойся с миром, брат, – произнес мистер Форкл, отходя к небольшой группке своих друзей. – Дальше я справлюсь сам.

– Я думала, мы собирались пойти к леди Каденс, – произнесла Софи, как только пейзаж проявился перед глазами.

Мистер Форкл переместил всех – себя, Софи, Биану, Тэма, Кифа, Деллу, Сандора и Вольцера – к такой широкой реке, что она напоминала скорее озеро. Белые волны врезались в темные камни, а рев воды щекотал слух.

– Когда ищешь Ривердрифт, лучше всего выйти на открытую местность, – пояснил мистер Форкл, указывая на юг, где вода прорывалась сквозь буйную чащобу. – Дальше пойдем пешком.

– Ой, только не очередное грандиозное путешествие, Форкл, – проныл Киф, наваливаясь на Софи. – У меня ноги до сих пор болят от восьми тысяч ступеней, по которым нам уже пришлось пройтись.

Софи его понимала.

А еще они потратили время на то, чтобы сходить домой и переодеться. Мистер Форкл не хотел, чтобы леди Каденс увидела их в зеленом – что, в целом, было разумно. Но солнце уже садилось, а Софи думала лишь о том, что ее родители провели в плену очередной день.

– Где-то в километре река поворачивает, – бросил мистер Форкл через плечо. – Обычно она встает на якорь где-нибудь рядом.

– Погодите, она что, живет на корабле? – спросил Тэм.

– В плавучем доме, – поправил мистер Форкл. – Король Димитар не разрешил леди Каденс завести постоянный дом в Равагоге. Но он согласился на что-нибудь временное. Поэтому Ривердрифт – лучшее решение. Она построила его сама и швартовалась на берегах Вечерней реки, пока Совет не заставил ее приплыть в Забытые города, чтобы учить Софи.

– Ну, тогда хорошо, что мы не позвали Лин, – заметил Тэм. – А то она устроила бы потоп.

– Ой, да она прекрасно себя контролирует, – возразила Биана.

– В последнее время нет. Она стала призывать воду во сне. Я постоянно просыпаюсь из-за слоняющихся по комнате водных чудищ. Она даже создавала водных эльфов в полный рост – одна пара была так похожа на родителей, что я аж заорал, серьезно.

Мистер Форкл нахмурился.

– Кажется, тренировки пойдут ей на пользу. Если вы переведетесь в Фоксфайр, я смогу найти ей наставника по гидрокинетике. А вам – по тени.

Тэм набросил на глаза челку.

– Уф. Родители слишком уж обрадуются.

– Не сомневаюсь, – согласился мистер Форкл. – Но, если бы жизнь не подбросила вам такой сложный путь, вы бы уже посещали академию – и я не говорю, что обучение в Эксиллиуме было пустой тратой времени. Я был бы рад, если бы все одаренные развили навыки до вашего уровня.

– Но если вы переведетесь в Фоксфайр, то мы сможем с вами обедать, – влезла Биана. – И вместе заниматься! И объединяться в команды на физкультуре. Было бы так классно!

– Это да, – кивнула Софи, хотя ей сложно было поверить, что когда-нибудь жизнь снова будет такой простой.

– Хотя бы поговорите с сестрой, – посоветовал мистер Форкл. – Она так старалась овладеть своим талантом, что мне больно наблюдать, как она теряет с трудом завоеванную хватку.

Тэм кивнул.

– Нам придется вернуться домой?

– Не вижу смысла. Фоксфайр не требует от одаренных проживания непосредственно с семьей. И Тиргану все равно без разницы.

– Вы что, живете с Тирганом? – спросила Софи. – Я думала, что после переезда в Забытые города вашим опекуном станет Блик.

– Так планировалось изначально, – сказал мистер Форкл. – Но жизненная ситуация Блика осложнилась, а Тирган понял, что Вайли не нужна комната, пока он живет вместе с Прентисом.

– Я мало на что рассчитывал, соглашаясь жить с тем, кто половину свободного времени проводит в виде огромной недоделанной статуи, – признался Тэм. – Но у Вайли не комната, а скорее, три, поэтому личного пространства хватает. А Лин обожает копаться в его музыке.

– В музыке? – переспросила Софи. В Забытых городах музыки было не очень много.

– Она не такая, как ты думаешь, – сказал мистер Форкл. – Эльфийские композиторы склонны делать упор на «мелодии природы». Изысканное сплетение природных звуков.

– Они очень успокаивают, – заметила Делла. – Я очень люблю музыку, которую сочиняет мама Тэма. И его бабушка.

Биана остановилась.

– Поверить не могу, мне даже в голову не пришло, что вы те самые Сонги.

– Постой, твоя фамилия Сонг, как «песня», и ваша семья пишет… песни? – не сдержалась Софи.

– Уф, даже не начинай, – проворчал Тэм. – На самом деле наша фамилия – Тонг. Но моя пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-прабабушка взяла псевдоним «леди Сонг», и когда регистрировала дочь, записала ее под той же фамилией – так и повелось. Глупо, согласись?