также иных мерзостных людей. Когда Клара приступила к еде, к ней подсел какой-то человек. Он был отвратителен на вид: кривые зубы и вонь изо рта, грязь на шее и треснувшие губы, кислый голос и серые глаза, язвы и прыщи.

— Приятного аппетита, госпожа. Не хотите купить амулет от злых сил? — прошуршал он.

— Нет, — отрезала Клара.

Она изо всех сил старалась скрыть своё отвращение, но её то и дело передёргивало.

— Зря, госпожа. Времена нынче неспокойные, зло повсюду. Того и гляди, обманут, обворуют. Убьют. А мои амулеты от всех напастей спасают.

— Тебе не нравятся времена?

— Нет, что вы, госпожа. Пул Кра прекрасный правитель, с ним нам гораздо лучше. Теперь у нас расцвет свободы и справедливости. Теперь мы всегда сыты, и жажда наша утолена. Теперь мы…

— Довольно, — Клара знала истинные мысли этого человека.

Он лгал. Он был мошенником. Он хотел обмануть её. Она раздражала его, как и все вокруг. Он не любил людей, это поселение и тем более Пул Кра и его порядок. Он чувствовал себя ущербным и обделённым. От этого его злость росла. Он ненавидел себя и своё дело. Его бесило то, что каждый день ему приходилось унижаться за гроши, чтобы жить. Он ненавидел мать-блудницу, ненавидел то место, где родился, ненавидел отца-вора, он ненавидел свет, потому что тот показывал его во всей красе, и тьму ненавидел тоже, потому что она вселяла страх. И каждый день этот человек вставал, надевая маску, и ненавидел. Он жаждал величия и никак не мог его достичь. И он ненавидел эту неспособность. Грязь оставалась его домом. И он ненавидел свой дом. Это было как раз то, что подходило Пул Кра. Он считал таких людей чем-то прекрасным, потому что только у них хватало сил и решимости совершать перемены, идти до конца. Только такие люди оставались верными до самой смерти тому, кто спас их из обители ущемлений.

— Как тебя зовут? — спросила Клара.

— Янис, госпожа.

— Ты будешь служить Пул Кра. Завтра приходи утром в его дом.

— Простите, госпожа, но я не могу… — лепетал Янис, не понимая смысла слов.

— Ишид ен, — сказала Клара, и Янис стал задыхаться.

Он хватался за горло и извивался, кряхтел и царапал стол.

— Ишид, — сказала Клара, выждав нужное количество времени.

Янис задышал. Он судорожно глотал воздух.

— Завтра утром у Пул Кра. Это не просьба и не предложение. Ты уже давно избрал тьму. Теперь она избирает тебя.

Янис ничего не ответил. Он был до смерти испуган. В спешке он покинул заведение. Клара спокойно доела и вышла на улицу. Она была уверена, что этот никчёмный человек придёт. Он не посмеет ослушаться её, ведь он был слишком труслив и слаб для этого. Один был готов. Оставалось найти ещё двух. И Клара знала, где их взять. Она направилась в тёмные переулки, надеясь кое-кого встретить. Её надежды оправдались. На неё напал мужчина лет сорока. Насильник и убийца. Асаф. Клара легко с ним справилась, используя магию. Она обожгла его огнём, поэтому сейчас он лежал на земле и корчился от боли. Клара наклонилась к нему и шепнула на ухо: «Утром Пул Кра ждёт тебя. Тьма хочет вернуть должок». Асаф посмотрел Кларе прямо в глаза и испугался. Он пытался что-то возразить, но был от рождения немым, поэтому колдунья услышала лишь мычания да хрипы.

Дальше Клара зашагала по улице, где были расположены притоны разврата. Проходя мимо одного из домов, она уловила нотки отчаяния и горя. На пороге этого дома сидела молоденькая девушка, лет шестнадцати, легко одетая. Она рыдала. Клара подошла и села рядом.

— Чудесный вечер, — издалека начала она.

Девушка изумлённо подняла голову и стала рассматривать сидящую перед ней Клару.

— Вам чего? — как-то отчаянно нахально проговорила девушка.

— Мне? Ничего. Я хотела спросить тебя о том же.

— Что вы имеете в виду?

— Чего ты хочешь? Почему сидишь здесь и плачешь?

— Моего отца убили, и я осталась одна. А жить то надо на что-то, вот я и пошла сюда. А это невозможно. Я здесь мучаюсь каждый день. Лучше мне умереть, чем жить так. Я хочу смерти, потому что жизнь мне невыносима, она — сплошная боль, — очень рьяно стала отвечать девушка, видимо не умея больше сдерживать свои чувства. Она решила открыться прохожей, так как больше было некому.

— Тише, он может услышать, — прошептала Клара. — Я поняла тебя. Ты хочешь свободы. Пул Кра даст её тебе. Приходи завтра утром к нему. Ты получишь власть и силу. Богатства и славу. Ты будешь адептом тьмы, и тьма освободит тебя от боли.

* * *

Клара уверенно приближалась к дому Пул Кра. Те, кого она позвала, уже должны были быть там. Утро было чудесным: птички пели свою удивительную трель, свежесть и ароматы природы разливались приятным потоком по пространствам Тихой, ощущалась лёгкость и радость, что бывало редко. И будто бы всей тьмы, что существовала здесь, не было, но… Издалека Клара увидела, что, действительно, Янис, Асаф и девушка стояли на пороге назначенного места. Все они были взволнованны. Янис дрожал и смотрел куда-то вдаль. Асаф не двигался и смотрел в землю, сцепив руки за спиной. И девушка (Клара забыла спросить её имя) ходила вперёд-назад, что-то шепча и бормоча. Клара подошла к ним, и они незамедлительно склонились. «Бедолаги», — подумала она.

— Как тебя зовут? — обратилась колдунья к девушке.

— Мирьям, госпожа.

— Хорошо, поднимайтесь.

Клара в последний раз осмотрела Яниса, Асафа и Мирьям. Она была недовольна их видом. Они были в грязной, изодранной одежде. Лишь Мирьям была приятна на вид. Но, пожалуй, иначе и быть не могло.

— Когда войдём, молчите. Говорите лишь тогда, когда вас будут спрашивать. Ясно?

— Да, госпожа, конечно ясно.

— Мыммымы.

— Да, госпожа.

— Хорошо, и ещё. Перед Пул Кра на колени до самой земли.

Клара отворила дверь, и бедолаги устремились за ней, как утята за уткой. Пул Кра уже был готов. Либа стояла по правую руку от него. Эти двое пристально стали разглядывать приближающихся к ним людей. Клара подвела избранных к Пул Кра и упала на колени. Бедолаги последовали её примеру.

— Повелитель, я выполнила ваше задание. Вот три человека, готовых служить вам.

Пул Кра встал и подошёл к избранным. Он стал рассматривать их по очереди. Он подходил, поднимал им головы и смотрел в глаза. Он читал их души, пытаясь понять то, кто они, то, почему они здесь. Пул Кра изучал мотивы и цели, он рассматривал каждую мысль, каждую деталь личности. Наконец, он