силы, которой он обладает. И их страх питает их ненависть к нему. С приходом Пул Кра Тихая погрузилась во мрак. Убийцы и воры стали свободно щеголять по улицам. Хаос стал новым порядком. Конечно же, воины никуда не делись. Они просто стали очередным видом преступников. Они также грабят и насилуют, как и те, кого они должны усмирять.

Каждое утро Пул Кра сидел под их защитой и судил тех, кто приходил к нему за судом. Его приговор всегда был одним. Рабство. Отличия были лишь в том, кому он выносил его. Пострадавшему или обвиняемому. Зачастую приговор не был справедлив. Пул Кра делал своим рабом того, кто наиболее был ему противен. Такого человека он отправлял в Долор, где зло поглощало беднягу, делая его чертом — рабом Пул Кра. Вот и в это утро владыка мрака занимался тем же. Когда Клара вошла, он прогнал всех посторонних, чтобы остаться с ней наедине.

Колдунья приближалась к трону, шагая по просторам огромного зала, сделанного из дерева и камня. Колонны образовывали коридор, ведущий к месту восседания Пул Кра. Тёмный владыка сидел на различных мехах, закинув одну из ног на подлокотник трона и откинувшись на другой подлокотник всем телом. Молодое тело шамана шло ему. Уверенность, нахальство и сила — вот то, что оно излучало. Клара остановилась в пяти шагах от Пул Кра и встала на колени. Несколько минут повелитель мрака смотрел на своего адепта. Он оценивал, смотрел на мысли, на сердце, он разглядывал душу колдуньи своими жадными, гневливыми и пламенными глазами. Наконец, удостоверившись в том, что было ему нужно, он задал вопрос.

— Ты справилась?

— Да, повелитель. Все они мертвы.

— Кроме ребёнка. Почему ты всё ещё носишь его? Я же сказал избавиться от дитя Энтеро Одиса. Ты хочешь, чтобы я сам разобрался? — вспыхнул Пул Кра.

Его глаза зажглись ещё ярче чем прежде, и он принял другую позу. Из расслабленной она превратилась в собранную и напряжённую. Теперь он сидел ровно, расставив ноги в стороны, откинувшись на спинку и положив руки на подлокотники.

— Не… Не… Нет, повелитель. Пр… Про… Простите меня, я всё ис… ис… исправлю, — трепетала Клара, всё также стоя на коленях и смотря в пол.

— Когда?

— Сегодня, повелитель.

— Сегодня? Хорошо. Если же нет, я отниму и твою жизнь, и его жизнь. Не подведи меня, Клара. Не оскверняй себя этой кровью.

— Да, повелитель.

— И ещё. У меня для тебя есть новое дело. Найди мне три новых адепта. Они должны быть моими. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я. Найди их к завтрашнему утру. Уже очень скоро мы начнём новую эру.

— Хорошо, повелитель.

— Ну всё, ступай.

Клара встала с колен и направилась к выходу. У самой двери Пул Кра окликнул её.

— Позови ко мне Либу, сейчас же.

Клара кивнула и вышла. Её трясло. Трясло от страха. Трясло от гнева. Трясло от несправедливости. Она шла к Либе, пытаясь успокоиться. За эти месяцы с Пул Кра девочка изменилась. Её волосы почернели, кожа выцвела. Она стала говорить; мыслить и поступать как Пул Кра. Она стала его тенью. И Пул Кра любил эту девочку. Это было странно, потому что Клара была уверена в том, что он не мог никого любить, но правда была в ином. Рядом с Либой Пул Кра был другим. Он был осторожен с ней. Он баловал её. Он всегда добрел и становился ласковее при одном её появлении. Он любил Либу. Вопрос лишь в том, почему? И Клара не знала ответа. Либа жила недалеко от Пул Кра. В соседнем домике. Её жильё было аккуратно и чисто. Клара подошла к входной двери и постучалась.

— Либа!

— Чего тебе? — донеслось из-за двери.

— Не хочешь открыть?

— Не-а, не хочу. Говори так.

— Пул Кра зовёт тебя к себе.

— Опять? Зачем?

— Он мне не отчитывается.

— Ясно. Я тебя услышала, можешь идти.

Клара продолжала стоять возле двери и собиралась с силами. Она давно заметила, что Либе было нелегко, что эта девочка сломлена. Клара всегда хотела поговорить с Либой откровенно, по душам. Но юная злодейка была неприступна. Она всю свою внутренность скрывала под толстым слоем мрака. И Клара понимала это, ведь она была абсолютно такой же. Сломленной и скрывающей эту самую сломленность. И потому Клара жаждала помочь Либе, думая: «Мне никто не помог. И это ужасно. Я знаю эту боль и не могу оставить кого-то один на один с ней. Я должна помочь Либе, чего бы мне это не стоило».

— Либа, у тебя всё хорошо?

— Да, всё замечательно. А тебе то что?

— Ничего, я так. Просто знай, что всегда можешь обратиться ко мне. Я помогу и выслушаю.

Либа несколько минут молчала, и Клара уже собралась уходить, как вдруг из-за двери донёсся шёпот. Клара прислонилась к доскам, чтобы лучше слышать.

— Хорошо, Клара. Спасибо. Я ценю это. Правда.

Клара улыбнулась и пошла прочь. Она была рада, что смогла смягчить это надменное сердечко. Теперь же предстояло решить вопрос с ребёнком. Она знала заклинание для избавления от него. Но сама мысль о том, что его придётся применить, вызывала рвоту. «Как можно убить дитя? Невинное. Ещё не видевшее свет. Одно дело убивать подлецов, другое детей». Но выбора нет, когда ты совсем один, когда ты во власти мрака. Кто спасёт тебя от гнева владыки? Никто. Ты сама по себе. Одиночка. И всё, что у тебя есть, это сила, данная тебе злом. И ты раб этой силы, ведь не ты используешь её, а она тебя. «Однако… Ведь необязательно же убивать? Можно избавиться другим способом. Родить и отдать». Именно так Клара и хотела поступить.

Она направлялась в поля за Тихой. Там она должна была кое с кем встретиться. Дело в том, что Кларе удалось найти очень древнее заклинание, способное значительно ускорить рост плода. С этим заклинанием Клара могла родить за считанные минуты. Однако у этого была цена. Ускорение производилось за счёт энергии чужой жизни, соответственно, кто-то должен был умереть. Но Клара решила эту проблему довольно просто. Однажды Пул Кра приказал ей убить очередную семью. Уже тогда колдунья знала о своей беременности и искала заклинание. Так вот, семья та была бедная. Молодая Авдотья и её муж Карим были выходцами из рабов. Они смогли купить себе свободу. И теперь они стали ремесленниками в Тихой. У них была маленькая дочка. Асия. Кларе было очень жаль убивать их. И они так молили её, что она просто