— Тихо всем!!! Залегли за деревья! Доклад!!!

Неожиданно, но живы оказались все, даже Бронислав, которому шальная очередь разворотила плечо. Еще двое были слегка поцарапаны осколками, но в немедленной помощи не нуждались.

— Я займусь пулеметом; прикройте огнем! Дуб, Рёва! Ваша задача — вытащить Шамана! — поставил он задачу двум слабеньким одаренным, единственным бойцам в переделанных МБК. — Ёж, сука, еще раз отвлечешься — лично вздрючу! Всем все понятно?! Держаться! Сейчас Бок подойдет!

Нестройный хор ответов прозвучал в эфире, забив собой удивленный возглас Костина. Четкий уверенный голос Земели, а главное — обещанная поддержка еще одного одаренного бойца придали растерявшимся наемникам сил, и они были готовы к новому витку столкновения.

— Начали!

Взвившись над лесом, Земеля вышел из сектора обстрела пулемета и по дуге зашел во фланг обороняющимся. Однако по закону подлости именно в момент прицеливания правый плечевой закрылок хрустнул, разлетевшись на тысячи мелких кусочков. Полет моментально стал неуправляемым, вынося Олега прямо под выстрелы и своих, и чужих. С трудом выровняв падение, Земеля жестко приземлился точно перед бойницей и даже успел заметить злорадство в глазах пулеметчика, в упор наводящего ствол на него.

Бесшумное водяное лезвие, чуть меньшего размера, чем у Шамана, навсегда стерло злую усмешку с лица врага вместе с головой. Кавалерия из-за холмов прибыла.

«Зёма, гасись, идиот!» — рявкнула гарнитура связи.

Камнем упав на землю, Олег резво откатился за какой-то выступ, пережидая волну стрельбы.

«Прекратить огонь!» — раздалась в эфире новая команда Бока.

Визг, хрюканье и стоны поросят за стеной мешали сосредоточиться, но ответного огня точно больше не звучало.

«Зёма, жив?»

— Да.

«Толкни дверь, только осторожно!»

Оглянувшись, Олег понял, что находится всего в паре шагов от ворот хлева. Подобравшись вплотную, он тихонько толкнул створку.

— Чисто!

С неба спланировал сам Баринов в шамановском доспехе.

— Входим!

Обойдя хлев, они нашли только трех тяжело раненных неизвестных мужчин и пять трупов, один из которых таскал по грязи в загоне здоровенный кабан, вцепившись клыками в лицо. Не в силах смотреть на это зрелище, Земеля упокоил животное молнией, на полмига опередив Бока с его лезвием: среди тяжелого духа хлева отчетливо запахло шашлыком.

Дав отмашку остальным, они спокойно покинули сооружение. Ничего, что можно было бы посчитать трофеем, кроме двух разбитых пулеметов и небольшой оружейки, в сарае не наблюдалось.

— Как Шаман?

— Ребра сломаны, потроха отбиты, но жив, броник спас.

— Хоть это хорошо.

Снующие вокруг незнакомые вооруженные люди нервировали, но Баринов реагировал на них спокойно. Наемники по одному собирались во дворе, туда же аккуратно принесли раненых Алексея и Бронислава.

— Знаешь, что сказал наш юный шеф, когда запретил Костину браться за это дело? — поинтересовался Бок.

— Нет, меня же с вами не было.

— Что мы найдем здесь только лихую банду и поросей-людоедов. Это помимо проблем с властями.

— На то он и шеф. Жаль только, что мы этого не знали.

— Костину он впрямую запретил, я свидетель.

Ярослав, на свою беду, попался им на глаза именно в этот момент. Выбравшись из доспехов, пилоты переглянулись и не сговариваясь шагнули в одном направлении: кое у кого на этом дворе в организме наблюдалось явно избыточное количество непереломанных костей.

Брать меня «на дело» пэгэбэшники категорически отказались, несмотря на юридическое совершеннолетие, наличие родовой печатки и личной заинтересованности. Поскольку «предатель» Баринов решительно встал на их сторону, пришлось заняться делами, о которых бойцам невидимого фронта знать не стоило. Взяв с меня самую суровую клятву, что не увяжусь следом, ни Бок, ни Рогов даже не подумали как-то ограничивать меня в остальных передвижениях, так что начинающаяся ночь была в полном моем распоряжении.

Обычный велик, валявшийся на складе агентства, благополучно довез меня почти до самого пригорода ничуть не хуже джипа. Самое смешное, я даже времени затратил меньше, чем тогда, потому что двигался напрямую, а не в объезд. Ну еще и сила мне в помощь. Когда можешь крутить педали со скоростью чемпиона и при этом почти не уставать, велосипед мало чем уступает по скорости машине.

В охране своего жилища патрульный гораздо больше надеялся на собаку, чем на нормальные запоры. То ли так верил в алабая, то ли не хотел выделяться из общей массы, то ли банально сглупил — теперь уже не узнаю. Ни в чем не повинное животное я просто усыпил, других домочадцев у сержанта не было. Тайник в подвале нашелся легко — это не весь дом обшаривать и обстукивать, а содержимое его меня порадовало: три спортивные сумки, доверху набитые заботливо уложенными пачками банкнот, обещали солидный куш. С сожалением оставив одну из них для улик пэгэбэшникам, покинул дом, приведя все в первозданный вид. Вряд ли от операции будут другие трофеи, но хотя бы в минусе не останусь. Попетлял для надежности, принял еще кое-какие меры и, спрятав сумки в наспех сооруженном тайнике неподалеку от города, налегке отправился домой. На все про все ушло чуть больше двух часов, даже устать не успел. Вернувшись, как мог успокоил Бориса и прислушивающихся китайцев — Шаман явно был их любимцем. А дальше мы так и просидели всю ночь около рации, ожидая вестей.

По иронии судьбы раненых «героев» вместе с помятым Костиным повезли в ту самую больницу № 15, где я когда-то стажировался. И это лишь для меня с тех пор вечность прошла, а контингент врачей там почти не изменился, так что стоило мне войти, как сразу оказался узнанным. Черт побери: Егора, оказывается, здесь очень даже любили и переживали, когда он пропал, а я про это даже не знал. В мои-Егоровы воспоминания больница врезалась как крайне неприятное место.

— Егор! Ты?! — облапывает и трясет меня могучий хирург со смешной фамилией Котенок, с бригадой которого я часто работал. Ударение в фамилии — на последний слог, при ошибке можно было получить в ухо или, как в моем случае, занудную нотацию, но как его звали за глаза — догадаться несложно. — Господи, живой, мы ж тебя похоронить уже успели! Леська, смотри, узнаешь паршивца?

— И-и-и! — счастливо верещит, несмотря на ранний час, сильно располневшая медсестра Олеся, повисая у меня на шее. — Вырос-то как! Вымахал! А красавчик-то, красавчик!!!

Константин Михайлович спасает меня от участи быть раздавленным и утаскивает в крохотную комнатку для дежурного персонала, где я попадаю в лапы остальной бригады. Бессвязные возгласы, тисканье и похлопывания продолжаются еще пару минут: меня, как эстафетную палочку, передают от одного к другому.