Стэн быстро сообразил им крепкого чая с бутербродами.

— Благодарю, Стэнли, — со вздохом сказала госпожа Громова, принимая у него чашку. — Это именно то, о чем я мечтала все утро!

— Так что случилось? — не выдержала я. Смотреть на куратора и секретаря почему-то было… неприятно?

— Госпожа Кика попала в больницу, — ответила за начальницу Блади, хладнокровная, несмотря на бледность. — А она заявила, что это я виновата. И хотела ее убить.

— Но зачем?! — поразилась я. — Какой мотив?!

— Она слишком много знала, — усмехнулась госпожа Громова.

Только теперь, когда она немного расслабилась, стало понятно, в каком напряжении она была раньше.

— О чем?! — захлопала глазами я.

— Госпожа Кика заявила, что ей стало известно о любовной связи госпожи Блади с Вятиком, — иронично сообщила куратор и с видимым удовольствием откусила кусок бутерброда.

— Ой. Подождите, но Вятик — это же…

— Внук госпожи Бяки, — подтвердила госпожа Громова. — Именно так.

Я вспомнила мрачного детину, подпиравшего плечом стенку в коридоре суда, временами покрикивая на жену и ребенка, и удивленно воззрилась на баньши.

— Неправда! — отрезала она. — Этот… в общем, он как-то пытался прижать меня в уголке. Жена у него недавно родила, ей нельзя. Вот он ко мне и подкатывал.

— И?.. — Я затаила дыхание в ожидании ответа.

— Получил коленом по яйцам, — с грубоватой прямотой ответила Блади и отхлебнула чая. — Больше не лез.

— Тогда зачем тебе… — Я запнулась и смутилась: — Ой, простите, вам! Зачем вам из-за этого убивать эту кикимору?!

— А я знаю, что она там себе придумала? — мрачно спросила баньши.

— Полагаю, это она расскажет следователю. — Госпожа Громова взяла салфетку. — Однако сейчас у нас имеется более насущная проблема. Разумеется, госпоже Блади нельзя возвращаться домой во избежание эксцессов.

— Она может переночевать у меня! — предложила я быстро. — Разложу диван, поместимся.

— Отличная мысль, — одобрила госпожа Громова, не дав баньши открыть рот. — Разумеется, можно обойтись гостиницей, но лучше бы госпоже Дану постоянно быть на виду.

— Сделаем, — серьезно пообещала я.

Мы допили чай, разговаривая о каких-то пустяках, когда мелодично звякнул дверной звонок.

— Я открою, — встал Стэн. — Наверное, почта.

Вернулся он, на ходу просматривая конверты.

— Что-нибудь интересное, Стэнли? — поинтересовалась госпожа Громова.

— Нет, текучка, — откликнулся он. — Я сейчас займусь… Стоп, вот это уже интересно!

— Что там? — вытянула шею я.

Секретарь поднял взгляд, и меня поразило, насколько суровым и решительным он стал.

— Ваша история, госпожа Дану, попала в газеты, — сообщил он ровно.

— Называйте меня Блади, — попросила она механически и вцепилась в край стола. — Что там?

— Постойте. — Госпожа Громова отняла у Стэна газету и, вчитавшись, вдруг сжала губы почти до белизны. — Пасквиль!

Настолько эмоциональная реакция всегда сдержанной госпожи Громовой меня поразила. Не думала, что эту Железную Леди можно пронять!

Тем временем она быстро дочитывала статью.

— О чем там? — Баньши побледнела еще сильнее, хотя это казалось невозможным.

— В местной газетке появилась статейка, в которой весьма красочно описывается, как негодяйка баньши покусилась на честнейшую и достойнейшую кикимору, — иронично сообщила госпожа Громова, кажется, уже вполне успокоившись.

— И насколько это серьезно? — тихо спросила я.

— Полагаю, не слишком, — пожала плечами госпожа Громова и пояснила для Блади: — По мнению госпожи Кики, на ней вы лишь тренируетесь.

— Тренируется?! — совсем запуталась я. — В чем? В смысле, пробует новый яд? Или учится подсыпать его незаметно?

— С чего вы взяли, Алевтина, что речь идет о яде? — приподняла брови куратор. — Налицо магическое воздействие.

— А… — Я открыла рот, подумала и закрыла.

— Госпожа Кика полагает, что баньши воспользовалась своим голосом, — продолжила госпожа Громова, — дабы воздействовать на нее. Госпожа Блади якобы научилась вводить свой плач в резонанс с телом жертвы, тем самым причиняя вред ее здоровью. А уж затем, потренировавшись, она примется за других.

— Бред! — Я помотала головой. — Разве в такую чушь можно поверить?!

— Запомните, Алевтина, — вздохнула госпожа Громова, — сложнее всего опровергать явно нелепые доказательства. Разумеется, все понимают, что это бред. Однако сложно подобрать разумные аргументы, чтобы его опровергнуть.

— Сложно спорить с дураками, — ввернул Стэн.

— Ясно, — кивнула я. — Но делать же что-то надо?!

— Разумеется, — согласилась госпожа Громова. — Я заявлю ходатайство о проведении медицинской экспертизы, на рассмотрение которой поставлю вопрос о том, какому именно воздействию подвергся организм потерпевшей. Госпоже Блади тоже придется пройти обследование.

— Зачем? — не поняла я.

— Чтобы доказать, что мы, баньши, предчувствуем беду, но не вызываем ее, да? — спросила Блади.

— Именно, — подтвердила госпожа Громова и усмехнулась: — Заодно я подумываю попросить о проведении психиатрической экспертизы, поскольку такие утверждения потерпевшей могут указывать на ее неадекватность.

Блади вдруг расхохоталась.

— Надеюсь, ее привяжут к кровати! — кровожадно сказала она, все еще хихикая. — Или хоть смирительную рубашку наденут!

Стэн и госпожа Громова понимающе переглянулись.

— Хм, почему мы обсуждаем подобные вопросы на кухне? — поинтересовалась она, как будто только сейчас заметив, где находится. — Полагаю, это не совсем уместно.

— Конечно! — подхватил Стэн. — Прошу прощения, госпожа Громова, я забылся и принес сюда корреспонденцию.

— Вы прощены, — милостиво кивнула госпожа Громова. — Пойдемте.

Вот хитрюги! Но своего добились — перепалка отлично отвлекала баньши…

Госпожа Громова сначала хотела отпустить нас сразу, но потом передумала. По ее мнению, нам с баньши не стоило давать лишнего свободного времени. Поэтому я в поте лица печатала договора, а Блади устроилась в уголке с книжкой. Благо, у госпожи Громовой имелась обширная библиотека.

Правда, баньши вскоре стало скучно, и она начала расспрашивать меня о каких-то пустяках. Потом спросила о моем мире, потом заинтересовалась, каким мне видится мир этот и почему…

В общем, мы быстро нашли общий язык.

Госпожа Громова заглянула к нам после обеда, но мы далеко не сразу ее заметили, потому что увлеклись обсуждением нарядов и косметики.