ловишь за хвост остатки сна, надеясь урвать еще пару часов блаженного забытья, а оно ― ни в какую.

Найджел, заметив, что я шевельнулся, тут же подскочил со своего матраса, примчался, заплясал рядом: вставай, хозяин! Пошли на улицу! Отказывать парню не стал: быстро собрался и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить раньше времени Веронику, отправился на прогулку. Когда вернулся ― она уже хлопотала на кухне. Тоже ранняя пташка! Интересно: как ей дается такой режим?

― Ты, наверное, жаворонок, Ника? ― спросил от нечего делать.

― Просто не спится, ― безрадостно отозвалась она.

― Значит, мы с тобой два страдальца с одинаковой бедой, ― мне захотелось поддержать девчонку. Называть ее женщиной отчего-то даже в мыслях не получалось.

― Я заметила. ― Ника вздохнула, но развивать эту тему дальше не пожелала. Вместо этого предложила. ― Так, может, завтракаем и выдвигаемся пораньше?

― Да, можно. Зови, как завтрак подоспеет.

Я пошел в кабинет: собирать в поездку мне было нечего. Одежда вполне сойдет та, в которой я гулял с Найджелом. Пляжные плавки и полотенце не понадобятся.

Только успел извлечь из кейса ноутбук и открыть новости ― явилась Ника:

― Кушать подано, ― сообщила с порога.

― Ты еще скажи «идите пожалуйста жрать», ― внезапно развеселился я.

Ника смущенно хихикнула, и я понял, что она знает, из какого фильма эта фразочка. Зачет! Добавила пару баллов к своему рейтингу: люблю умных женщин с чувством юмора и хорошей памятью, в которой не только цены на шмотки и косметику откладываются.

― Так, что это у тебя под столом? ― Ника приблизилась, наклонилась, подобрала с ковра что-то плоское и светлое. ― Вроде вчера только убирала…

― Не ворчи. Не заметил, как выпало. ― Я опознал письмо от благотворительного фонда по длинному конверту. ― Это меня приглашают принять участие в строительстве Детской деревни.

― Что еще за деревня? ― не поняла Вероника.

― Открой, почитай.

Мне стало даже любопытно: что скажет моя домработница об этой организации и ее целях? Кажется, Ника по образованию имеет отношение к работе социальных служб. Может, вообще поручить ей разобраться в этом деле?

Я с некоторым сожалением выключил и закрыл ноутбук. Ладно, денек обойдусь без интернета, новостей и работы. В чем-то младший брат прав: я в самом деле слишком врос в свое начальственное кресло, разучился отдыхать. Пора переучиваться. Появится ребенок ― постараюсь проводить с ним как можно больше времени, раз уж мамы у него не будет…

― Я бы не спешила доверять этому фонду. Какое-то сомнительное письмо, ― подала голос моя помощница по хозяйству.

― Сможешь проверить и разобраться, кто они такие?

Ника положила конверт на стол, побарабанила по нему пальчиками. Отвечать согласием она не спешила.

― Ты бы мне очень помогла, если бы занялась этим вопросом, ― добавил я. ― Побудь моим детективом. Расходы на расследование ― за мой счет.

― Детективом? ― Ника повеселела. Похоже, предложение показалось ей любопытным. ― Ладно, выясню, что смогу. Если они действуют легально, то в областном комитете соцобеспечения о них должны все знать. Позвоню туда в понедельник.

― Отлично! А теперь давай завтракать и собираться. Ты ведь хочешь поскорее увидеть море?

― Вот умеете вы, Эдуард Евдокимович, мотивировать работников!

― Долгие годы усиленных тренировок, ― отозвался в том же шутливом тоне.

На сердце неожиданно потеплело. Вот такая ― веселая, легкая в общении ― Ника мне понравилась еще больше!

Я встал, вынул из ее руки конверт, бросил его на стол и повел Веронику прочь из кабинета со словами:

― Все дела ― после выходных. Письмо будет тут, потом заберешь.

Вероника вырываться не стала. Позволила вести себя за руку, как маленькую девочку. Пусть всего десяток шагов ― все равно приятно. Так, будто я вдруг превратился в ее защитника, а она доверилась и встала за моим плечом.

Позавтракали быстро. Потом Ника извлекла из кладовки корзину для пикников. Надо же! Я и не знал, что у меня такое есть. Взялась укладывать в нее какие-то свертки. Похоже, с едой. Значит, все-таки пикник.

Я подумал, полез в бар, вынул из него бутылку из темного стекла, отнес своей помощнице:

― Это тоже положи.

― Но как же? Нельзя же вино…

― Оно безалкогольное.

― А тебе алкоголь нельзя… из-за болезни? ― слышно было, что Вероника с трудом решилась задать этот вопрос.

― Да. ― Я не стал вдаваться в детали. Не хотелось о грустном.

Ника, к счастью, тоже решила проявить такт и обойтись без подробностей.

Завернула бутыль в салфетку, положила в корзину, отчиталась кратко:

― Готово. Можно ехать.

Я подозвал Найджела, взял на поводок, и мы отправились в путь.

Вероника, надо отдать ей должное, не гнала, даже когда мы выехали за черту города и покатили по двухполосному шоссе. Наверняка ей не терпелось добраться поскорее, но она с этим нетерпением благополучно справлялась. Отличница вождения!

― Не против, если я включу музыку? ― поинтересовалась, едва мы выехали со двора.

― Включай. Познакомлюсь с твоими предпочтениями.

Пожалуй, отчасти я с ними уже был знаком. Забыть ту мелодичную и мрачную музыку, которую моя домработница включила в прошлое воскресенье, было трудно. В ней было что-то величественное и мятежное. Ника ожиданий не обманула и снова включила нечто подобное. Правда, не на полную мощь. Мы даже смогли бы разговаривать, почти не напрягая голос и не перекрикивая музыку, но какое-то время я просто слушал. Потом все же решился спросить:

― И давно ты такой музыкой увлекаешься?

Я ожидал, что Ника назовет недавнюю дату: возможно, она увлеклась подобным стилем после пережитых потерь. Но моя помощница снова сумела удивить:

― С детства. Точнее, со старших классов школы.

― И как появилось такое предпочтение?

― А, это забавная история. Я шла с занятий мимо киоска, торгующего дисками с записями. Услышала совершенно непривычную композицию, совсем не похожую ни на попсу, ни на классику. Что-то совершенно новое и будоражащее. Подошла, спросила у продавца, что это играет. Он сказал ― группа «Апокалиптика». Разумеется, я о ней тогда и не слышала. Попросила продать…

― И что? ― подбодрил я Нику, которая почему-то запнулась на полуслове.

― Продавец сказал, что диск не продается, потому что это его личный. Но я не смогла уйти! Стояла, как зачарованная, слушала, и понимала, что не сдвинусь с места, пока не получу запись! И продавец, молодой парень, сжалился. Сказал ― ладно, забирай.