Сильвией Кремер; оно означало «коллективные действия или альтруистические поведенческие методы зараженных индивидов, направленные на благополучие колонии». Сначала эффект изучался исключительно на насекомых. У общественных насекомых различные коллективные механизмы препятствуют некоторым хитрым способам инфицирования паразитами или патогенами членов колонии. Одни виды удаляют трупы из гнезд. Другие изолируют инфицированных особей. У многих видов муравьев есть то, что можно назвать инстинктивными кладбищами. У муравьев вида Темноторакс лихтенштейн есть специальные камеры для родственных им мертвых муравьев. Мертвые тела неродственных муравьев они хоронят внутри гнезда. Такого рода механизмы групповой защиты можно найти и у животных с быстротечной фазой социального поведения, например у мигрирующих кузнечиков (Melanoplus sanguinipes), у которых есть адаптивное поведение – они избегают есть мертвых особей, зараженных определенным видом грибка-паразита.

Желтоногие термиты, склонные к заражению грибными спорами, превращают свои тела в систему сигнализации, вибрируя, чтобы предупредить других об инфекции. Затем термиты из той же колонии закрывают этих особей в ячейки, чтобы они не заразили остальных обитателей. Это часто напоминает гонку вооружений между опасностью и животными. Малый ульевой жук (Aethina tumida), живущий в Южной Африке, паразитирует на медоносных пчелах, питаясь молодыми пчелами и другими источниками пищи в улье. Поэтому взрослые пчелы загоняют любых обнаруженных жуков в небольшие тюрьмы, сделанные из древесного сока. Чтобы не умереть с голоду, эти жуки приспособились использовать свои усики, чтобы щекотать охраняющих их взрослых пчел, что имитирует один из способов того, как пчелы кормят друг друга. Иногда они могут обмануть пчел, и те дают им мед.

Проведенное недавно исследование Сары Уорсли и других обнаружило гонку вооружений между муравьями-листорезами и паразитическим грибком под названием «эсковопсис» (Escovopsis). Этот грибок нашел свою нишу, вырастая на источниках пищи колонии листорезов. Рабочие муравьи добывают свежие листья, на которых произрастает гриб белошампиньон (Leucoagaricus gonglyophorous), потому что он превращает растение в удобную для муравьев пищу. Со временем грибок эсковопсис приспособился использовать эти небольшие сады. За несколько поколений тела муравьев стали вырабатывать подобие пестицида, а грибок смог противостоять этому своими внутренними веществами, которые блокировали муравьиную защиту. И гонка вооружений продолжается.

В 2015 году идея коллективного иммунитета была усовершенствована Джоэлом Мейниром, который стремился переосмыслить его как любой механизм, «как минимум частично из-за антипаразитической защиты, которую он дает другим участникам группы». Классическим примером коллективного иммунитета среди приматов является аллогруминг – выбирание паразитов из чужой шерсти. Пережиток этого можно наблюдать в том, с каким удовольствием мужчины и женщины ходят к парикмахерам (не говоря уже о том, сколько денег они на это тратят).

Но у людей возможности для помощи своей внутренней иммунной системе за счет скоординированных действий поразительны. Спустя несколько недель после появления нового вируса у нас есть международные агентства, которые дают рекомендации, внутренние протоколы, лаборатории, способные проанализировать новую угрозу и опубликовать свои выводы о том, как ее сократить или уничтожить, а также международная инфраструктура из больниц, врачей и медикаментов, с помощью которых мы можем поддерживать друг друга.

Методы, с помощью которых животные взаимодействуют для сдерживания опасности, связаны с идеей социальной буферизации. Совместное времяпрепровождение может также улучшать самочувствие некоторых социальных животных вроде нас. Это явление, которое, оказывается, существует у различных животных – когда присутствие других членов того же вида может снижать пережитый особью стресс. Исследование приматолога Франса де Вааля показало, что груминг между макаками замедляет сердцебиение. Социальные млекопитающие быстрее восстанавливаются после стрессовых или опасных ситуаций, когда собираются вместе. Как следствие, особи видов, которые ведут себя подобным образом, могут испытывать в одиночестве чрезвычайно сильный стресс.

В работе с крысами, проведенной Джейсоном Йи с коллегами, методы создания социальных связей у молодых животных снижали влияние стресса на тело и коррелировали с большей продолжительностью жизни и более низким уровнем определенных заболеваний. В дальнейшем эти преимущества были обнаружены у других разнообразных животных – летучих мышей, львов, лошадей, сурикатов и оленей.

Когда беличьи обезьяны видят недалеко от себя змею, их небольшие тела высвобождают гормон кортизол. В 1950-х годах известный эндокринолог Ганс Селье первым попробовал объяснить гормональные реакции на стресс. Гормоны высвобождаются, чтобы подготовить наши тела к опасности, но со значительными последствиями. Это было продолжением работы Уолтера Брэдфорда Кэннона. Когда животные в дикой природе сталкиваются с ситуацией, которая может угрожать их жизни, они проходят через то, что мы стали называть реакцией «бей-или-беги». Частично это состояние перевозбуждения возникает в мозговом слое надпочечников и миндалевидном теле головного мозга позвоночных и вызывает гормональный каскад, что приводит к ускорению сердечного ритма, замедлению работы пищеварительной системы, вызывает сужение кровеносных сосудов тела, а также высвобождает энергию для мышц. Именно реакцию «бей-или-беги» мы ощущаем во время панической атаки.

Гормоны нашей симпатической нервной системы реагируют на угрозы и подкрепляют это тем, что мы называем эмоциональным переживанием. Они переключают функционирование тела на те процессы, которые могут подпитывать или стимулировать. Они заставляют наши сердца биться, а нашу кожу – покрываться потом. Но влияние этих физических реакций может быть пагубным. Чтобы смягчить последствия, мы и другие животные обладаем рядом защит против факторов стресса, включая высвобождение глюкокортикоидов, которые изучал Г. Селье, защищающих организм от реакции на стресс и помогающих предотвратить потерю гомеостаза.

Пытаясь понять социальную буферизацию, мы выяснили, что, если рядом с беличьей обезьяной оказался член ее группы, количество кортизола, высвобождаемого в ответ на угрозу, снижается. То же самое верно и для нас. И эти эффекты частично усваиваются или по крайней мере изменяются в процессе воспитания. Когда беличьих обезьян растят вдалеке от их семей, они не демонстрируют те же социальные преимущества, что их товарищи, которые выросли под присмотром своих матерей и социальной группы. Чтобы беличьи обезьяны или люди получили преимущества от совместного пребывания, особям нужно научиться поддерживающим реакциям через первые критически важные взаимоотношения на ранних этапах жизни. Если мы не проходим через оберегающие или заботливые отношения в младенчестве, то снижается вероятность того, что мы получим преимущества управляемой реакции в стрессовых ситуациях.

Социальная поддержка у людей значительно влияет на высвобождение кортизола в момент сложных переживаний, а также на реакцию сердечно-сосудистой системы и кровяное давление. Психолог Марио Микулинцер с коллегами обнаружил, что важность хороших взаимоотношений для нашего общего физического здоровья велика настолько, что осознание опасности, особенно угрожающей жизни, увеличивает те усилия, которые люди прилагают, чтобы завести отношения – от дружбы до романа. Израильский социальный психолог Гилад Хиршбергер также заметил, что страх увеличивает время, проведенное в романтических отношениях.

Задумайтесь на минуту о том, что мы делаем. Каждый день мы прикасаемся друг к другу – рукопожатие, дружеское похлопывание по плечу.