вскочил, что чашка с саке выскользнула из его рук и с грохотом разбилась о пол. Тоджиро, не успев проглотить лапшу, начал кашлять, чуть не подавившись. Ника, широко раскрыв глаза, выронила палочки для еды, которые с легким звоном упали на стол. А Мика… Мика, как всегда, оказалась быстрее всех. Она вскочила с места и бросилась ко мне навстречу, ее глаза сияли радостью.

— Ренджи! — воскликнула она, обнимая меня так крепко, будто боялась, что я исчезну. — Я так по тебе соскучилась!

Моя энергия, словно откликаясь на ее порыв, тоже потянулась к Мике. В этот момент я вспомнил слова Энн о том, что в энергию Мики добавили что-то чужеродное — энергию риады. Я сосредоточился, пытаясь прочувствовать ее суть.

Настоящая энергия Мики всегда была легкой, почти невесомой, и переливалась нежным светло-фиолетовым светом. Но сейчас я заметил нечто странное. Когда именно это произошло, я уже не мог вспомнить. Раньше я не придавал этому значения, ведь тогда я еще не понимал, что правильно, а что нет.

В самой основе Микиной энергии появилась чужая часть. Она была похожа на ее собственную — тот же цвет, то же свечение, — но при этом казалась плотной, почти непроницаемой. Эта часть была небольшой, но от нее расходились тонкие потоки такой же, но более слабой энергии. Они словно пытались вытеснить естественные потоки Мики и заменить их своими.

Я сразу понял, что нужно делать. Направив свою золотую энергию в Микину, я с удивлением обнаружил, что как только она соприкоснулась с чужими потоками, те начали рассыпаться и исчезать, будто их никогда и не было.

Энн, наблюдая за мной, одобрительно улыбнулась. Я продолжил. Все чужие потоки исчезли, и на это ушло не больше десяти секунд. Затем я направил свою энергию к той самой плотной части в основе Мики. Как только я коснулся ее, меня резко потянуло куда-то внутрь. Нет, не куда-то — прямо в нее.

Энн мгновенно встрепенулась. Ее лицо исказилось от волнения. Она схватила меня, как линею, пытаясь вытащить обратно. Но я продолжал погружаться, и ей пришлось отпустить меня, чтобы меня не разорвало.

Последнее, что я увидел, — это страх в глазах Энн. Последнее, что услышал:

— Прости, Александр… Кажется, я крупно лоханулась.

И затем все поглотила тьма.

Когда пришел в себя, то увидел, что я как линея, то есть без тела и что я сижу в какой-то энергетической клетке. Я попробовал коснуться прутьев, но меня как будто током ударило.

— Ты отсюда не выберешься, юная линея. — сказал какой-то голос. Я хотел рассмотреть говорящего, но он был как будто скрыт какой-то мантией невидимкой, которая работала не очень хорошо.

В воздухе плавал какой-то грязный серо-черный туман, притом он был не единым, а клоками. Небольшой кусок тумана, потом пустота, потом опять туман.

Я попробовал пропустить небольшую струйку энергии между прутьев. Получилось. Я вспомнил, как Энн превратилась в ковер. Значит я могу стать тонким и пройти в проем между прутьями!

Я попробовал сжаться, но как у Энн не получалось. Я сжимался буквально на пару сантиметров и все возвращалось обратно.

— Зря стараешься, юная линея, — опять заговорил дырявый туман. — Ты слишком молод для такого. Возможность свободно менять форму у линей появляется не раньше года, а ты у нас новорожденный.

Сказав это, туман куда-то ушел. А я стал думать, что делать и как выбраться. И кое-что придумал: запущу в этого урода камехамехой. Я начал собирать шар энергии за клеткой. Энергию пускал тонкими струйками, так чтобы они не касались прутьев клетки.

Тумана не было довольно долго, поэтому я успел собрать огромный энергетический шар. Когда он вернулся, я резко кинул в него мой боевой шар. Он долетел до тумана и стал рассыпаться. Я не мог поверить своим глазам. Моя энергия просто рассыпалась, не нанося ему никакого ущерба. Ничего.

Мой план полностью провалился. И ничего хорошего меня не ждет, судя по всему. Туман двинулся в мою сторону, причитая как он ненавидит линей:

— Я буду мучать тебя пока не найду слабость линей. Я буду убивать тебя каждый день, пока ты наконец не сдохнешь. Я буду…

— А это не ты разве риадам помогал? — перебил его я.

— Каким риадам?

— Ну тем, которые с телом и хотят от него избавится? Не ты значит?

— Зачем мне неудачники у которых даже тело есть?

— Тебе конец ублюдок, — прозвучал голос Энн. Я обрадовался, теперь хоть не умру! Один раз я дожил всего до 35. Если второй раз я только пару дней протяну, то это будет слишком нелепо.

Тем временем, Энн ударила по туману, но и ее энергия стала рассыпаться, как моя. Хотя что-то в тумане заскрипело. Энн ударила с большей силой, но все равно энергия продолжила рассыпаться.

— Доченька, подожди, — откуда ни возьмись прибежал Элиниор. Откуда-то он знал что делать. Создал какую-то пыль и посыпал на туман. Тот стал как-то странно искажаться.

— Он корчится от боли, — подсказала Энн.

— Теперь можешь бить его, — сказал Элиниор. И Энн ударила со всей дури.

Туман взвыл:

— Откуда ты тут взялся, Элиниор!

— Я хочу тебя об этом же спросить, Горгоназакал! Я тебе говорил, что ты не жилец, если вернёшься в эту вселенную.

Энн продолжала избивать этого горгона… горгонзола. тьфу горго как-то там.

Вдруг туман пропал.

— Смылся, — сказал Элиниор, подошел, чем-то растворил клетку и освободил меня.

— Дедуля! — завопил я и запрыгнул в Элиниора. Он стал меня кормить. Кстати, про еду. Линея ест ту энергию, что создает сама. Или другая линея создает для неё. Как ты создаешь энергию для удара, так можно создать энергию для еды. Кстати, Элиниор готовит намного лучше Энн. Он даже круче Тоджиро.

Энн посмотрела на меня с явным неодобрением.

— Ты же сама сказала, — начал я не переставая жевать, — что мне не нужны человеческие предрассудки.

— Быстро же ты переобуваешься, Кузнецов. Тебя вкусняшкой помани и все. Куда угодно побежишь, — фыркнула Энн.

— Это правильно, дети должны хорошо питаться, чтобы расти и... — начал было Элиниор, но увидев взгляд Энн, заткнулся и поспешил ретироваться.

— Ну, отдаю тебе деточку, — он передал меня Энн.

— А ну-ка постой. Ты еще не объяснил, это кто вообще такой был.

— Ну, просто один идиот из другой вселенной.