***

Арабелль

Пока веду машину, вытираю ладонью бегущие по щекам слёзы

Твержу себе, что всё к лучшему, но только всё равно чувствую себя так, будто оставила большую часть своей души в доме Таддеуса.

Мне приходится очень сильно вцепиться в руль, чтобы не вернуться в особняк Уолкера.

Наконец собравшись с духом, сворачиваю к дому, где Таддеус арендовал для меня квартиру и с удивлением обнаруживаю, что за квартирой закреплён гараж. Неудивительно, что арендная плата была такой высокой.

Припарковавшись, беру сумочку и выхожу из машины. Входная дверь в здание заперта, и я звоню управляющему домом. Он появляется через десять минут. Проводит для меня короткую экскурсию и наконец, я вхожу в свою новую квартиру.

— Вам ещё что-нибудь нужно? — интересуется управляющий.

— Нет, спасибо, — вымученно улыбаюсь ему и, выпроводив его, закрываю дверь.

Квартира оказывается великолепной. Мраморные столешницы, деревянные полы. Красивая, удобная функциональная мебель. Словом, живи и радуйся, но неприятное чувство гложет меня. Я не могу позволить себе такую роскошь и не могу позволить Таддеусу платить за это.

Как только у меня появится работа, обязательно начну подыскивать себе варианты жилья попроще.

Я приношу из машины две небольших коробки. В них одежда и гигиенические принадлежности, которые я заказала через интернет, когда была в доме Таддеуса. Остальные мои вещи на следующей неделе привезут со склада. Таддеус сказал, что уже оплатил услуги грузоперевозки и грузчиков. Он хотел лишний раз убедиться, что Гевин не последует за грузчиками и не узнает мой новый адрес. Он всё ещё оберегает меня, пусть даже и на расстоянии.

Сердце грозит разорваться от боли и я, присев в кожаное кресло, обхватывая руками голову. Боже, я так и не смогла признаться Таддеусу в своих чувствах к нему.

Может это и к лучшему.

Как бы больно это не было, но факт остаётся фактом, у нас с Таддеусом не может быть отношений и он был прав, когда говорил мне об этом. Только ведь сердцу не прикажешь, и я всё же влюбилась в грозного отшельника.

Боже, я такая неудачница.

***

В первую же ночь в новой квартире мне снится, как я в красивом платье кружусь в танце с Таддеусом в бальном зале его особняка.

Сон кажется настолько реальным что я почти ощущаю щетину, когда касаюсь лица Таддеуса. Он улыбается мне, и моё сердце замирает от счастья.

— Я люблю тебя, — шепчу, глядя ему в глаза.

Но образ Таддеуса размывается и на его месте появляется Гевин. Он стискивает меня в объятиях и отвратительно оскалившись, рычит: «Ты любишь меня».

Я пытаюсь вырваться, но он стискивает меня ещё крепче.

Где же Таддеус? Разве он не спасёт меня?

Но нет. Таддеуса нет, и я, вздрогнув, просыпаюсь в холодном поту. 

Арабелль

Ночью был снегопад, и дороги сильно замело.

Осторожно добираюсь до огромного гипермаркета «Уолмарт», где я работаю кассиром, и паркуюсь на отведённом для персонала месте.

Забрав сумочку с пассажирского сидения, выбираюсь машины и, стараясь не упасть на скользкой парковке, иду к огромным раздвижным дверям магазина.

Рождественская музыка звучит из громкоговорителей во всех торговых залах, и тоска в моей душе становится почти невыносимой.

И так продолжается уже полтора месяца. Именно столько времени я не видел Таддеуса и не знаю, что с ним. Мысли о том, как у него дела и здоров ли он, почти постоянно терзают меня.

Я бреду в комнату для персонала и достав рабочую форму из своего шкафчика, одеваюсь. Прикрепив бейджик со своим именем на рубашку, иду к своему посту. Включаю табличку «открыто» и первые покупатели ручейками стекаются ко мне.

Я монотонно обслуживаю покупателей, но мои мысли далеко-далеко отсюда.

Завтра Рождество.

Моё первое Рождество, которое я проведу в полном одиночестве.

А может всё же рискнуть и поехать к Таддеусу?

Может, он не рассердится на меня за мой визит?

Боже, как же я хочу его увидеть. Прижаться к груди и вдохнуть аромат сандалового дерева.

***

Ноги невыносимо болят уже после трёх часов работы за кассой.  А до конца моей смены ещё пять часов.

Но, несмотря на раздрай в душе и гудящие от боли ноги, я встречаю каждого покупателя приветливой улыбкой.

Минуты ползут со скоростью улитки, но, в конце концов, у меня появляется время на обеденный перерыв и я потихоньку бреду в комнату для персонала.

Достаю из шкафчика принесённый с собой обед и сажусь на скамейку. Откусив кусочек сэндвича, запиваю его глотком сока из маленького пакета.

Тут же вспоминаю слова Таддеуса – «ты ешь как шестилетний ребёнок» – и слёзы наворачиваются на глаза.

Боже, я больше так не могу.

Я так скучаю по Таддеусу.

И все мои попытки забыть его, тщетны.

Вновь погружаюсь в раздумья, поехать к нему сегодня или нет?

Боюсь, что моё сердце просто не выдержит, если он выставит меня за дверь или не откроет. Но пусть лучше так, чем каждый день медленно погибать от тоски

Решено, вечером после смены поеду к Таддеусу, и будь что будет.

***

К вечеру городские улицы расчистили от снега, но всё равно скользко, и я, медленно выехав за город, отправилась в сторону особняка Таддеуса.

Пульс участился, и стало трудно дышать, стоило только свернуть на подъездную дорожку к особняку.

Я с трудом добираюсь до особняка, поскольку дорожку не расчистили. Около дома нет ни машины Сары, ни мотоцикла Таддеуса. Мало того, следов шин тоже нет.

В окнах особняка не горит свет.

На меня накатывает страх, но я заставляю себя выбраться из машины. Поднимаюсь по ступенькам крыльца и стучу в дверь.

Тут же нахлынули воспоминания того первого дня, когда я приехала сюда на работу. Вспомнилось, как повёл себя Таддеус, увидев меня. Он конечно сильно изменился за последние несколько месяцев.

Спустя минут десять, когда я уже замёрзла и решила, что в доме никого нет, входная дверь распахнулась и на пороге появился Таддеус.

— Белль? — настороженно прохрипел он.

Я посмотрела на него, пытаясь прочитать его эмоции.

Но ничего. Пусто.

На лбу Таддеуса вновь царапина и повязка на руке, очень похожая на ту, что была у него в первый день нашего знакомства. Умом я понимала, что приехать сюда было плохой идеей, но уже слишком поздно идти на попятную.