– Забудем об этом, – произнесла онавысокомерно. – Я что-то перепутала насчет серег. И вообще, для чего мыздесь столько времени теряем попусту? Трупа нет – значит, и говорить не о чем.Я правильно понимаю?

В недобро блестевших глазах Холстинанеожиданно вспыхнула искорка признательности:

– А ведь и правда! Может быть, все мне ив самом деле померещилось? С пьяных глаз и не такое померещиться может… Нет, нес пьяных, конечно, я же не пью, но от усталости. У меня от усталости дикопадает давление, порою настоящие галлюцинации бывают. Может быть, это былагаллюцинация? Такая, знаете, мучительная, тяжелая…

– Да уж, довольно тяжелая, – сухопроговорил Нестеров, низко наклонившись к земле. – Вон как трава примятатам, где вы свою галлюцинацию тащили.

– А вы докажите! – с вызовомвоскликнул Холстин. – Докажите, что это я ее тащил! И что я вообще кого-тотащил! Может быть, я нарочно разыграл такую сцену, чтобы отомстить вам за тепрошлые свои неудачи. Ох, и хлопот вы мне тогда доставили, Нестеров! Вот я и…

– Если помните, именно так я говорил ссамого начала, – перебил Нестеров. – Поэтому-то и решил позвать ссобой Алену, чтобы в случае чего был у меня свидетель моего вполнеджентльменского с вами обращения. Я предполагал с вашей стороны провокацию, нуи получил то, чего ожидал. Правда, цель мне не вполне ясна. А, ладно, Холстин,счастливо оставаться. Мы с Аленой попытаемся еще соснуть, чего и вам желаем.Кстати, я в «Юбилейном» пробуду еще два дня, так что, если за это времяобъявится ваш папарацци с компрометирующими фотками, заходите, обкашляемситуацию.

И Нестеров пошел прочь, таща за собой Алену.

Протискиваясь между прутьями забора ивыдергивая зацепившуюся за куст шиповника полу халата, она не удержалась –оглянулась. Холстин угрюмо смотрел им вслед…

– Ваша парфянская стрела просто-такипригвоздила его к месту, – усмехнулась Алена, принимая руку помощи,предложенную Нестеровым, и выбираясь на территорию «Юбилейного». – А вымстительны, как я погляжу.

– Да и вы тоже, – в тон ейпроговорил сосед. – Решили наказать его молчанием? Так что там насчетсерег, которыми поменялись подруги? Это исторический факт или вы просто насвистели?

Вообще-то, Алена Дмитриева была особаобидчивая. Но понимала, что иногда амбиции лучше спрятать в карман, даже еслипод рукой всего лишь карман халата. Нет, тем более если карман именно халата!

– Ей-богу, чистая правда, – горячосказала она. – В дамской комнате я стала свидетельницей забавной жанровойсценки. Там и узнала, что одну девушку зовут Надя, а другую – Лена. Эту Лену,кстати, зазвал на банкет не кто иной, как Вадим.

– Вадим? – с интересом оглянулся нанее Нестеров. – Но он же вас на банкет зазвал, как я понял.

– Сначала ее, – уточнила Алена,умолчав, впрочем, о некоторых деталях обоих приглашений вроде «ЕленыПрекрасной» и всего такого. – Потом меня. В результате, как я понимаю,Вадим остался на бобах: я ушла почти сразу, а Лена принялась обхаживатьХолстина.

– Вади-им… – задумчиво повторилНестеров. – Вот оно что…

Алена покосилась на него.

– Спорим, я знаю, какую версию вы сейчаспрокручиваете? – спросила она вкрадчиво. – Не Вадим ли и прикончилнесчастную Лену? Нарочно пригласил, свернул ей, к примеру, шею, а потомподкинул ее Холстину, чтобы свалить с больной головы на здоровую и опозоритьнашего героя, а возможно, и погубить? Ну что ж, от Вадима всякого можноожидать, думаю. Во всяком случае, Надя дала ему самую нелестную характеристику:и плейбой-то он, и лентяй, и недоучка, и потаскун, и всякое такое в том жероде. Но именно поэтому я и не верю в то, что Вадим мог убить кого бы то нибыло… Хотя нет, убить, возможно, и мог, наверное, всякий человек способен наубийство, тут все от обстоятельств зависит. Но подкинуть труп к крыльцу дома, вкотором живут его сестра и Холстин, – исключено.

– Неужели? Это еще почему?

– Именно потому, что он плейбой, лентяй,недоучка и потаскун. Для Вадима брак его сестры с таким богатым имогущественным человеком, как Холстин, – настоящий джекпот всей его жизни.Он никогда не сделал бы ничего, что могло бы повредить и этому браку, иконкретно Холстину.

– Наверное, вы правы, – задумчивокивнул Нестеров. – Хотя есть некоторые детали, которые заставляют и моюверсию повнимательней рассмотреть. Вернее, были. Довольно давно, несколько летназад.

– А, так вот о чем говорилХолстин, – припомнила Алена. – Насчет того, что он какую-то винупытается загладить? Перед Ириной, как я поняла, ну а раз Вадим – брат Ирины,значит, отчасти и перед ним?

– Ишь какая приметливая… –пробормотал Нестеров. – Да, именно эту ситуацию я и имею в виду. Но штукав том, что я никак не могу увязать события тех лет с теперешними событиями.

– Опасно искать ученым глазом то, чего бынайти хотелось, – назидательно изрекла Алена. – Особенно человекувашей специальности. У вас и так мания преследования, как я погляжу. Зачем выменя с собой прихватили? Неужто в самом деле ждали какого-то подвоха отХолстина? Например, какого?

– Да любого! – пожал плечамиНестеров. – Например, выманить меня из моего номера.

Алена подумала, что он явно переоцениваетценность свою и своего номера для окружающих. Это ее пытались выманить из ее номерачуть ли не целую ночь! Ну и ладно, выманили, однако можно быть уверенной, чтофранцузский «Сторож» никого туда так и не пустил, поэтому все усилия призракови иже с ними пропали втуне.

– Выманить меня из моего номера, –настойчиво повторил тем временем Нестеров, – чтобы подложить туда, кпримеру…

И он умолк.

– Что? – настойчиво спросилаАлена. – Еще чей-нибудь труп? Или радиоуправляемое взрывное устройство вкаком-то там тротиловом эквиваленте?

Она спросила со смешком, но Нестеров шутки неподдержал. Отнюдь! Показалось Алене или в самом деле по телу идущего рядом сней человека прошла волна дрожи? Ах да, был же разговор между ним и Холстиным окаком-то взрыве… Если это правда – небось будешь дрожать всю оставшуюся жизнь!

– Надеюсь, бомба в одну воронку два разане падает, – пробормотал Нестеров. – А что касается трупов… да, я неудивлюсь, если труп Холстина окажется в моем номере.

Алена даже покачнулась:

– Труп Холстина? Но ведь мы только чторасстались, и он был вполне жив. Как же убийца успеет…