– Но как ты могла такое не заметить? Это же очевидно!

Спустя пару минут бурных обсуждений вся команда уже сидела на моей кровати и сочувственно смотрела тремя парами глаз. Бетани, кажется, переживала больше всех. Она даже за руку меня схватила, хотя обычно была довольно сдержанной.

И снова лишь пожала плечами, уставившись в точку где-то выше плеча светловолосой девушки. Просто ответила, разводя руками:

– Не каждый день со мной беременности случаются, да и я по большому счету их очень редко наблюдала. О признаках знала вскользь, не говоря уже о том, что все случилось всего-то два раза.

Ивон фыркнула, сделав пренебрежительный жест рукой:

– Да тут и одного бывает достаточно, правда, девочки?

Те, как по команде, закивали головами. Они мне нравились. У меня никогда не было ни подруг, ни друзей. Не было сверстников, с которыми можно вот так запросто обсудить животрепещущие моменты.

Из ровесников я общалась только с Маизой. Но вряд ли наши взаимные колкие замечания и подначивания можно было назвать хотя бы приятельскими отношениями. Мы скоре представляли собой просто конкуренток.

– Тебе надо к предсказательнице!

Уная сказала это как отрезала. Остальные согласно закивали. С удивлением посмотрела на серьёзных как никогда девушек. А эта псевдоправящая тут причём?

– Зачем? У неё скидки для носящих дитя?

Может, девочки и были премилыми созданиями, воспитанными в нормальных семьях из приличных районов, но мой вредный характер нет-нет да и давал о себе знать. Они переглянулись и дружно закатили глаза.

– Нет, конечно, глупая! Просто, насколько мы поняли, отца у ребёнка не будет, он остался в вашем страшном полисе?

Догадливые какие. «Не будет» – это неверное выражение. Отец у него есть, но вряд ли когда-нибудь узнает о существовании своего сына. Искать с ним встречи я пока не планирую.

– И что с того, Бетани? Да тут через одного дети, рождённые без отцов, при странных обстоятельствах. Район такой. И в таком же я и жила в Монстдаре. Сомневаюсь, что предсказательница может это исправить.

– Она помогает! Она вообще редко отказывает беременным. Ее советы такие ценные, что у большинства получается вырваться отсюда!

Ивон сказала это в сердцах, явно сама мечтая покинуть Гнилые специи. Да это было понятно ещё давно, но я не могла с ней согласиться. Здесь мне было хорошо.

– А я, может, не хочу вырываться.

А вот эта новость поразила девочек в самые сердца. Они так не удивлялись, когда поняли, что я не знала о собственной беременности. Раскрытые рты и не верящие в сказанное лица немного напрягали.

– Да кто ж захочет тут всю жизнь жить! Разве не в этом смысл, чтобы суметь пересечь стену и стать полноправным членом общества?

Уная первая из трёх подруг стала серьёзной. К этому моменту она уже улеглась на мою кровать на живот, подперев подбородок руками. Смешные кудряшки придавали ее сосредоточенному лицу очарования. Я не сдержала улыбки:

– Уная, я столько лет жила в районе Пустых трущоб Монстдара, что переезд сюда для меня уже огромный скачок вперёд. Тем более у многих людей свои причины прятаться здесь. Я не хотела бы высовываться и попадать под прицел департаментов.

– Ооо!

И снова стройный хор девичьих голосов возвестил о том, что они безмерно удивлены. Девушки понимающе кивали, хотя уверена, что на самом деле никакого дракона они не понимали. Да я и сама не совсем осознавала серьезность своего положения.

Просто на интуитивном уровне чувствовала, что высовываться не стоит. И дело было не в отце и том, что он совершил чудовищное преступление, за которое ему наверняка грозит пожизненный срок в отходнике. Нет…

Я чувствовала, что случившееся в Монстдаре имеет гораздо большее значение, чем все остальное. Что не просто так жизнь свела нас с Венусом и я забеременела.

Внезапно во мне слишком резко проснулся материнский инстинкт. Руки сами собой дернулись к ещё плоскому животу. Осознание того, что скоро я стану матерью, ещё не до конца пришло ко мне, но я уже чувствовала желание защитить своего сына.

Почему-то была полностью уверена, что это он. Мальчик, который пришёл в этот мир с какой-то целью, и в моих силах сохранить ему жизнь и сделать так, чтобы он стал сильным и взрослым мужчиной.

– И что же ты будешь дальше делать? Без поддержки близких и мужа тебе придётся несладко.

Бетани тоже коротко мазнула взглядом по моему животу и покраснела. Словно она сама участвовала в зачатии или живо представила себе этот процесс.

На ее вопрос у меня одновременно и был ответ, и не было его. Потому что все, с одной стороны, понятно. Жить, вынашивать дитя и потом рожать его.

Но с другой – в этот промежуток времени мне надо что-то есть, где-то и как-то работать, а ещё было бы неплохо иметь помощь. К родителям я не пойду. Отец просто не потянет двух приживалок, да ещё и ребёнка.

Я не могу так с ним поступить, хотя уверена, что как только он узнает, то наверняка захочет помочь. Или… В голову пришла совершенно сумасшедшая мысль.

А что если Лонгер Толл не сможет полюбить моего ребёнка? Посчитает, что он для меня обуза и портит жизнь. Что если мать в порыве своих странных истерик попросит его убить или украсть собственного внука?

Я побледнела и даже покачнулась. Нет, я любила родителей, но в таком вопросе доверять им, к сожалению, не могла. Не могла подвергнуть жизнь ещё не рожденного дитя такой опасности, ведь отец не считал сотворенное однажды убийство чудовищным.

– Тебе плохо? Лира! Не молчи! Мы тебе поможем со всем справиться. Поверь, мы не бросим, и все будет хорошо!

На меня в порыве чувств навалились сразу три девицы. Тонкие руки обняли, вселяя по капельке уверенность. Нет, я не собиралась садиться девочкам на шеи, но точно знала одно: теперь я никуда не отступлю и возьму ответственность за свою жизнь в собственные руки. Буду осторожна и, пока не начнёт округляться живот, ни одной душе не скажу про то, что жду ребёнка.

Отплевываясь от снега, приземлился перед огромными каменными воротами. Винт в моей голове ворчал, что в жизни хуже климата не видел. Мол, какие идиоты живут в таких условиях?

Я усмехнулся. Нортдар всегда был местом, где властвовали метели, всё покрывали снега и в воздухе висела обледенелая дымка. Летать в таких условиях – то ещё удовольствие.

Но зато подобная жизнь толкает умы на то, чтобы эффективно решать вопросы комфорта. Вон как в стороне светится огнями огромный стадион для спортивных игр на драконах. «Футскай – это вам не пируэты на сцене», – так любила говорить моя подруга.

Как только мы приблизились к легендарным каменным воротам, что-то мелькнуло, и мы смогли зайти. Мими сняла защиту, на мгновение обнажив свой замок. Сверкающие черным мрамором двери медленно распахнулись, пропуская путников.