Немного зависти в ее голосе все же прозвучало. А если бы этого не было, то сочла бы ее умелой актрисой. Я бы тоже позавидовала на ее месте. Думаю, Ивон с радостью оказалась бы на моем месте.

Девушка изящно заправила черные прямые волосы за уши, привычным движением перебирая их. Я честно ответила, пожав плечами:

– Ну, я за ней повадок правящей не заметила, хоть никогда и не встречала таких. Хотя, признаюсь откровенно, и на провидицу она не тянула: загадочности мало. Что касается поведения отца… То он просто за меня испугался. Сама понимаешь…

Та кивнула, и по всему ее виду было понятно, что, дескать, да, понимает. Мы же не местные, а то место, откуда прибыли, накладывает определённый отпечаток. Людям верили мы слабо.

В ещё внутри заворочался червячок, который подсказывал: всё-таки я немного соврала. И с правящими я знакома: чем Хохото не подходит? И руки не совсем рабочие у дамочки я заметила.

– Тогда все с тобой понятно, Лира. Все время забываю, что ты из горного полиса родом. Мне кажется, тут ты как-то получше смотришься. Да и я думала, что сбежала ты по другой причине…

Она снова многозначительно посмотрела на меня. Таким долгим и немного обиженным взглядом. А вот это уже немного напрягало. Тем более что мы уже приблизились к театру. В конце концов не выдержала и спросила:

– Ивон, да что ты, как Уная, все глаза закатываешь да загадками говоришь? Скажи сразу, в чем вопрос?

Мой возмущённый тон не оставил ее равнодушной, и девушка в сердцах выпалила:

– Да в том, что ты не хочешь признаваться нам, что беременна! Мы давно это заметили!

Споткнувшись, едва не потеряла равновесие и ошарашенно посмотрела на девушку. В голове словно лампочка с драконовым пламенем зажглась. Святые правящие!

В течение последних нескольких недель мне казалось, что я попал в какую-то странную историю. С тех пор как Эванесенс Лавли явила себя миру, тот сошёл с ума.

Все шесть полисов словно свихнулись, пытаясь прикоснуться к «великой». Вот только, на мой взгляд, она таковой не являлась. Наверное, я был одним из немногих, кто знал ее очень давно.

И видел, ещё будучи ребёнком, женщину уставшую и понурую. Не делающую ничего просто так. Она ещё тогда казалась мне очень сложной и просчитывающей собственную выгоду по максимуму.

Или не собственную…

Некогда непревзойденная наездница, лучшая в своём деле, она много лет блистала на арене со своим ночным стражником. Это был великолепный огромный дракон, превосходящий любые ожидания.

Когда она на нем прилетела для переговоров на арену Эвы Овайо, все стояли, поражённые размерами зверя. Даже ночной стражник Перейя – Верховного правящего – не мог сравниться с этой махиной.

Но для меня было важно другое. Я наблюдал. Следил словно со стороны, хотя Эванесенс четко дала понять: она будет работать только через меня и в моем присутствии.

Взяла клятву, запечатанную ее Даром, что я всегда в момент переговоров буду рядом и весь процесс поиска алого наследника возьму на себя.

Это первые переговоры с участием нескольких сторон. Как говорится, в правом углу ринга вери Лавли как представитель седьмого полиса, предположительно его правящая (ведь она так и не рассказала о себе ничего), а в левом углу – весь цветник шести полисов: Верховный правящий Коул Перей, его супруга и дочь Лавли Эва Овайо, позади них – дочь Перейя, Минерва Сицил, держа за руку мужа, Тима Бекойна.

Ещё был человек, который сказал, что если мы его не позовём, то он все равно найдёт способ быть здесь, и если для этого придётся вскрыть черепушки всем высокопоставленным лицам, то он сделает это. Лично я ему верил.

Потому что Пассий Музеонис был самым искусным обладателем Дара разума в мире. Если он не мог что-то достать из головы человека, то этого не мог никто.

А ещё он был отцом Эвы и человеком, который вложил много лет и денег на поиски некогда исчезнувшей любимой женщины. И теперь с горящими глазами смотрел в сторону снижающегося на арену дракона.

Ещё неподалёку стояли два представителя службы безопасности Верховного правящего. Это уже, как говорится, их блажь. Но здесь не мог не согласиться, что не пригласить их было бы как-то странно.

Эванесенс Лавли, как и обещала, прилетела одна. Она изящно приземлилась на огромную красивейшую арену, построенную Коулом специально для любимой супруги.

Располагалась она на плато, что мы с Минервой, которую все звали Мими, нашли ещё детьми. Очень гармоничное место, с одной стороны защищённое горами, а с другой – морем.

Соленый воздух щекотал ноздри и дарил обманчивое ощущение спокойствия. Потому что в ближайшие часы я рисковал оказаться втянутым в базарные разборки.

Ибо какими бы высокопоставленными ни мнили себя чиновники, как бы некоторых из них я ни уважал или даже искренне любил, они все равно готовы были глотки перегрызть женщине, которую я обязался представлять.

Коул хотел высказать ей претензии за то, что она бросила его обожаемую жену в младенчестве.

Эва наверняка имела те же намерения.

Пассий негодовал, что она ничегошеньки ему не сказала, когда пропала много лет назад, ни про себя, ни про общего ребёнка.

Мими злилась, потому что считала, что своеволие Эванесенс тормозит поиски алого наездника.

Тим злился, что она… Да понятия не имею, почему он злился, но на лице мужчины отражалась масса далеко не радужных эмоций.

Я же стоял поодаль, и все мое внимание было приковано к женщине на ночном стражнике. На ней была простая темно-синяя туника. Как и в день встречи со мной в домике на дереве, она оделась просто, без знаков отличия.

Лавли спешилась, отвернувшись от них всех, и только тогда на ее лице проскользнула первая настоящая, как по мне, эмоция: страх и затем смущение. Кажется, она понимала, что теплого приёма ей здесь не окажут.

Впрочем, опять же лишь на мой взгляд, весьма оправдано. Это ещё надо умудриться так дров наломать. Чтобы ради твоей персоны собралась такая группа. Они так ради дней рождения не встречаются.

Мими как-то сказала, что их семейка настолько погрязла в политике и власти, что даже на юбилее Коула Перейя они по большей части обсуждали дела, пока его и Эвы дети не закатили истерику, говоря, что вообще-то у них всех праздник.

Интересно, а Лавли смекнёт, кто есть кто? Я бы увидел такую разношерстную тусовку и растерялся точно. А учитывая, что все тут так или иначе родственники, мужья, жены, бывшие братья и прочее…

Тут, зная все истории-то, постоянно путаешься, не говоря уже о вновь прибывшей. Женщина поправила несуществующие складки и сделала шаг по направлению ко мне.

Поровнявшись, едва заметно кивнула и шёпотом спросила: