— Боже мой! — взвыла я и бросилась к берегу, нопотом меня поразила мысль, разумеется, нелепая: что, если Хоботов жив? Якинулась к нему, ухнула по грудь в воду, но успела схватить его за руку. Рукабыла ледяной и до того омерзительной на ощупь, что я испугалась упасть в обмороки попятилась к берегу, правда, его руку не выпустила и тянула его за собой.Что-то его держало. Я заревела от досады и страха и тут услышала прямо надсвоей головой:

— Что вы там делаете?

На берегу стоял Павел и хмуро наблюдал за мной.

— Да помогите же мне! — взмолилась я. Он хотелснять кроссовки, но, лишь на мгновение замешкавшись, прыгнул в воду, обдав менябрызгами, и наконец-то избавил меня от Хоботова. Но легче от этого мне нестало. Павел приподнял его голову, и стало совершенно очевидно, что Хоботовмертв. У живого человека не может быть такого лица. Я завизжала, повернувшись кним спиной, а Павел буркнул:

— Кажется, он зацепился за куст. — После чегонырнул.

Я выбралась на берег, крича и бестолково размахивая руками.

Первым меня услышал Олег Петрович, потом молодежь, потомвокруг собрались все обитатели дома.

К тому моменту Павел выволок тело Хоботова на берег. Софьяпозвонила в милицию, потому что никто не знал, что делать в таких случаях.«Скорая» здесь не поможет, но нельзя же его просто взять да и оставить наберегу.

— Что произошло? — расталкивая всех, протиснуласьк телу Скворцова и тут же завизжала. — Что же это такое? — прекративвизжать, сказала она жалобно. — Второй покойник за утро, так никакие нервыне выдержат.

— Умоляю, прикройте его чем-нибудь, — попросила я,Наталья сбегала за простыней, труп прикрыли, и стало немного легче.

До приезда милиции все так и толпились на берегу — правда,отошли к купальне. Говорили много, но по большей части всякие глупости. Ярешила, что мне необходимо переодеться, и пошла в дом, Софья осталась возлереки, поэтому, когда в дверь моей комнаты постучали, я слегка удивилась. Неуспела я ответить, как дверь открылась и вошел Павел. Он выглядел хмурым, еслине сказать сердитым. Я стояла перед зеркалом, повернулась, взглядом выражаянедоумение.

— Сейчас приедет милиция, — заговорил он, понизивголос. — Я хотел бы знать, что вы намерены рассказать им.

— Что вы имеете в виду? — удивилась я, устраиваясьв кресле. Он, не дожидаясь приглашения, прошел и сел рядом.

— Я имею в виду, что вам стоит подготовиться к встречес ними.

— Вы ведь говорите не о переодевании после моеголазанья в воду? — нахмурилась я.

— Лариса Сергеевна, сегодня утром обнаружен труп вашейприятельницы, погибшей при невыясненных обстоятельствах. А несколько минутназад вы обнаружили еще один труп. Вам не кажется, что милицию это должнонасторожить?

— Допустим, кажется. И что?

— Я спрашиваю, что вы намерены им рассказать?

— Подите к черту, — не выдержала я. — Что высебе позволяете?

Он вдруг схватил меня за руку и больно сжал.

— Сегодня утром я видел, как вы возвращались с реки. Увас что, было свидание с Хоботовым?

— С какой стати? Конечно, нет. Свидание с Хоботовым…Что за нелепость.

— Что же вы там делали в таком случае?

— Гуляла. Обычная прогулка перед завтраком.

— И Хоботова не видели?

— Не видела. Мне сказала Наталья, что он отправилсякупаться, но… Отпустите мою руку, вы делаете мне больно.

— К кому вы наведывались ночью, когда по ошибке вошли вмою комнату? — не унимался он.

— Никакой ошибки. Я шла к вам, потому что была уверена,это вы бродили по дому. Если хотите знать, я считаю вас жуликом, который решилсвистнуть картины Костаса. Затея глупая…

— Замолчи! — прикрикнул он.

— Это уж вовсе никуда не годится, — зашипела я.Хотелось, конечно, заорать, но я не рискнула. — С какой стати вы мнетыкаете?

— Если выяснится, что Хоботов не просто утонул, а ему вэтом помогли…

Я, кажется, до неприличия широко открыла рот.

Как же это я не подумала… Ну конечно. Вчера они с Аглаей очем-то договаривались, утром Аглая ни свет ни заря бросилась в город иоказалась в морге, и примерно в это же время утонул Хоботов.

— Что? — спросил Павел, тряхнув мою руку.

— А? — отозвалась я.

— Начала соображать?

Я схватила с кресла подушку и огрела ею Павла.

— Ведите себя прилично, — попросила явежливо. — В следующий раз вам повезет меньше, и это будет лампа.

— Тебя кто-нибудь видел возле реки? Садовник, сторож?Черт.., кто-то мог увидеть из окна.

— Да что вы привязались к этой моей прогулке?

Неужто вы думаете, что я утопила Хоботова? Это же смешно.

— Смешно, — кивнул Павел. — Сначала. А потомуже не очень. Когда в милиции узнают о том, что здесь происходит…

— Что происходит? — насторожилась я.

— Послушать твоих приятельниц, так ты вполне моглаотравить мужа. Причем не одного, а трех. Значит, и Хоботова могла утопить. Неты сама, так пасынок. Он за тебя не только в воду полезет, но и, вполневозможно, в тюрьму пойдет.

— Господь с вами, при чем здесь бедный мальчик? Кстати,а что вы сами делали в парке в такую рань? Откуда мне знать, не были ли вызнакомы с Хоботовым раньше? — Тут я вновь вспомнила разговор Хоботова сАглаей. Что он тогда ей сказал? Дословно не помню, но смысл такой: он на что-тонадеялся, отправляясь сюда, но даже предположить не мог, что его ждет такаяудача. Можно считать удачей тот факт, что ты встретил своего потенциальногоубийцу? Я бы так считать не спешила. — И сейчас у реки вы появилисьдовольно неожиданно, — продолжила я. — Вы что, следите за мной?

— Слежу, — кивнул он.

От такой откровенности я растерялась:

— Следите? Зачем?

— Я же сказал, здешняя атмосфера мне не нравится.Кто-то из этих диких кошек вполне способен тебя отравить.

— Вам-то что? — еще больше удивилась я.

— Я тебе потом расскажу. Сейчас вспомни, что ты виделаутром во время прогулки? Может, кого-то заметила, услышала шорох в кустах, все,что угодно…